Укради мое сердце
Шрифт:
Жду от него каких-то речей или действий, но Рома молчит, а его взгляд останавливается на моих губах. Специально облизываю их, провожу языком по нижней губе, а потом слегка надкусываю ее. Не зря же я несколько лет пашу как пчелка в заведении, где даже гример знает основные фишки соблазнения.
От реакции парня на такое невинное действие хочется улыбнуться: на его щеках неожиданно появляется румянец, и он нервно одергивает края футболки.
Наш малыш оказался настолько застенчивым?
— Так зачем ты позвал меня? — отмираю первой
Прохожусь пальцами по корешкам книг: бизнес-литература, микроэкономика, экономическая теория. Поддеваю краешком пальца одну из толстых книг, открываю на первой попавшейся странице и делаю вид что мне безумно интересно ее содержание.
— Ммм, дело есть. — Чувствую, как рука Ромы ложится на мою талию, и от этого прикосновения становится горячо.
С силой сжимаю книгу, потому что его дыхание скользит по моей шее. Мы близко, слишком близко друг к другу.
До этого момента мне ни разу не нравилось, когда меня касались мужчины, но его ладонь, которая медленно двигается вверх-вниз по спине, будоражит во мне незнакомые до этого момента чувства.
Я закрываю глаза, позволяя себе на мгновенье забыться и насладиться мимолетной мужской лаской. Это ведь она и есть, правильно?
Работа в стрип-клубе позволяет мне каждый день наблюдать, как мужчины с кольцами на безымянном пальце жадно смотрят на полуголых девушек и уводят их в приват, и это полностью разрушило мою веру в большую светлую любовь. Внутри меня возникла какая-то брезгливость к противоположному полу, а ещё понимание того, что не стоит доверять даже собственному мужу, не говоря уже о незнакомце, осыпающем тебя комплиментами.
— Предлагаю обойтись без прелюдий и сразу перейти к делу, — шепот Ромы отрезвляет меня и возвращает в реальность.
Я поспешно отстраняюсь от него и отхожу в конец прохода, чтобы увеличить между нами дистанцию.
Глава 6
POV Вероника
— И что же ты предлагаешь? — вопросительно приподнимаю бровь, встречаясь с ним взглядом.
— Думаю, нам надо установить некоторые правила нашего совместного существования. — Он делает шаг ко мне и останавливается, нагло пялясь на мои ноги.
— Предлагаешь выбросить белый флаг? — хмыкаю, не в силах поверить, что все повторяется вновь, прямо как в школе. Только теперь все по-серьезному и, кажется, начало нашей словесной пикировки доставляет мне удовольствие.
— Скорее капитуляцию, — задумчиво говорит Рома, медленно приближаясь ко мне.
— А если капитан судна не согласен капитулировать?
— Тогда придется брать штурмом.
— Хм, в таком случае штурм займет очень много времени, так как боеприпасов хватит примерно… года на три.
— Думаю, если применить секретное оружие, то битва закончится намного быстрее. — Он останавливается всего в шаге от меня и нагло пялится в вырез моего платья.
Мне хочется прикрыть руками грудь, но я одергиваю себя, понимая, что его взгляд вовсе не липкий и не неприятный, как это бывает в стриптиз-клубе, когда посетители пожирают тебя глазами, мысленно имея во всех возможных позах.
Его взгляд больше похож на оценивающий, словно он сравнивает ту четырнадцатилетнюю девочку в розовых сапожках и эту — надменную, сексуальную и невинно-соблазнительную.
— А ты уверен, что секретное оружие действенно?
— Более чем.
— Тогда тебе стоит опасаться, что снаряд зацепит оба корабля. — Подхожу к нему вплотную, улыбаюсь и заглядываю в глаза. Пусть знает, что я не боюсь его и не собираюсь играть по его правилам. — Так зачем ты позвал меня? Не думаю, что это как-то связано с игрой «Морской бой».
Кажется, Рома слегка подвис от такой близости, и не могу не признать, что меня это радует. Где-то в глубине души я все та же девочка, которая пряталась за деревом у ворот школы, чтобы хоть глазком взглянуть на парня, который бесил меня до чертиков и мысли о котором не давали уснуть по ночам.
Я чувствую запах его парфюма с древесными нотками и еле сдерживаюсь, чтобы не уткнуться в мужскую широкую грудь и не начать обнюхивать, словно наркоманка. Вот почему такие красавчики всегда оказываются идиотами? И почему единственным парнем, который не вызывает во мне отторжение и брезгливость, оказывается Соловьев?
— Хотел кое-что прояснить. — Он отходит от меня, не отрывая взгляда от моих глаз, прислоняется спиной к краю стеллажа, и дышать становится легче, хотя сердце все так же грохочет в груди. — Держись подальше от Жеки и Андрюхи.
— А то что?
— Ты ведь не хочешь, чтобы все узнали твоё место работы?
— Не думаю, что кого-то удивит, что я работаю официанткой.
— Ты знаешь, о чем я, Ромашкина.
— Это угроза?
— Предупреждение, хотя нет, это в первую очередь забота о тебе. Не хочу видеть тебя рядом с ними.
— Польщена такой заботой, но я уже давно взрослая и самостоятельная девочка.
Которая работает в стрип-клубе.
— А тебе какая разница? За Олей своей смотри, — не смогла удержать язык за зубами, вспоминая, как всего несколько часов назад моя соседка по комнате наряжалась перед зеркалом на случай, если «Ромочка появится сегодня на парах».
— Подожди, Ромашкина, ты меня ревнуешь, что ли? — От своего умозаключения он раздулся аки индюк или огромный гелиевый шар, и мне даже стало страшно, что напорись он на острый корешок книги — БУМ! — и лопнет.
— Пфф, тебя? То, что ты теперь на голову выше, не значит, что мое отношение к тебе за эти годы как-то изменилось. Но буду все так же не против, если в конце дня в моей сумочке будут появляться конфеты, — специально вспоминаю об этом, желая уловить его реакцию. — Да-да, я знаю, что это ты подкидывал на перемене мне конфеты.