Украина, которой не было. Мифология украинской идеологии
Шрифт:
В результате активной деятельности создателей УНР политические фантазии галицийских «украинцев» становятся объективной реальностью, оформленной юридически и признанной дипломатически. Если европейская наука в позапрошлом веке со смехом восприняла польскую идею существования «украинской нации», то европейская политика столетие спустя приняла ее с восторгом. В начале XX века в столицах Европы исходили из того, что даже если «украинцев» никогда и не было, то их стоило бы создать, так как этого требуют геополитические интересы Запада.
Даже большевики по целому ряду причин были вынуждены принять установленные европейцами правила игры в т. н. «украинском вопросе».
Необходимо отметить, что украинский феномен навязывания в политических целях миллионам людей специально созданной социально-политической идентичности не уникален. Это отдельное явление в целом ряду аналогичных явлений долгосрочной, геополитической стратегии Запада. У Европы и США большой опыт создания искусственных народов и стран с прилагающимися к ним не менее искусственными атрибутами их «независимого» существования.
Любой серьезный геополитический игрок обладает технологией создания и ликвидации разнообразных сепарирующих идентичностей, позволяющих ослаблять и даже разрушать своих соперников изнутри.
В связи с этим необходимо отметить, что, по сути, любая идентичность может представлять собой механизм манипулирования массовым сознанием. Все зависит от того, представляет ли та или иная идентичность интерес для политического игрока, располагающего необходимыми для манипуляции финансовыми средствами и организационными ресурсами. Если бараны сбиваются в стадо, их можно скопом гнать в том или ином направлении. Точно так же можно в заданном направлении «гнать» и людей, если они находятся в рамках определенной идентичности. Главное в этом — технология, при помощи которой фундаментальные атрибуты той или иной идентичности превращаются в скрытые рычаги психологического управления индивидами.
Для общества в целом та или иная идентичность может иметь как конструктивное, так и деструктивное значение. Одни идентичности способны сплачивать социум и стабилизировать его жизнь, а другие — его дестабилизировать, разобщать и разрушать.
Соответственно, идентичность может нести как интегрирующую, так и сепарирующую функцию.
Любой социальный организм представляет собой некий конструкт, состоящий из различных идентичностей. Чем более развито то или иное общество, тем более сложной является его конструкция идентичностей.
С одной стороны, многообразие идентичностей — один из факторов, способствующих интенсивному развитию общества. С другой стороны, наличие в обществе большого количества идентичностей несет в себе потенциальную угрозу конфликта между ними, порождающего общую социально-политическую дестабилизацию.
В связи с этим в любой стране, в которой общество имеет достаточно развитую структуру идентичностей, возможен не только естественно возникший конфликт между ними, но и конфликт, сознательно спровоцированный. Для этого одна или несколько идентичностей берутся под внешний контроль заинтересованными в конфликте силами, а потом превращаются в элемент дестабилизации. Для этого лишь нужны деньги и психоорганизационные технологии. Как правило, подобная дестабилизация используется для ослабления или разрушения того или иного государства. И главную роль в этом играет т. н. сепарирующая идентичность.
Сепарирующая идентичность — это осознающая свою особость/самость общность индивидов, стремящаяся к психологическому и физическому обособлению от социума/государства, в котором она находится. Сепарирующая идентичность может основываться на культурных, расовых, этнических, языковых, религиозных, мировоззренческих, идеологических, территориальных и пр. особенностях индивидов.
Украинство — это типичная сепарирующая идентичность, специально созданная для отсечения от русского народа его юго-западной ветви, а от Российского государства его юго-западных территорий. Фактически украинская сепарирующая идентичность — это всего лишь элемент геополитической игры Запада, направленной против России. Никакого другого смысла в существовании «украинцев» нет. И прежде всего этого смысла нет для тех, кто неожиданным образом стал «украинцем».
Как было сказано выше, идентичность есть не объективное свойство человека, а субъективное отношение индивида к тому, что может/должно удовлетворить его определенную потребность. Идентичность и возникает как реакция на потребность. И направлена она на удовлетворение этой потребности. Если же идентичность не способна удовлетворить актуальную потребность индивида или же для него некая потребность утратила свою актуальность, он от данной идентичности автоматически отказывается.
Но какие потребности может удовлетворить украинская идентичность?
Человек испытывает два основных типа потребностей — психологические (эмоциональные, духовные, интеллектуальные, культурные, эстетические) и физические (телесные, материальные).
В 1991 году, когда по всей УССР шла интенсивная пропаганда независимого государства «украинцев», активисты РУХа на своих митингах и в своих листовках активно апеллировали к физическим потребностям обывателя, обещая ему их полное удовлетворение в условиях украинской независимости. Логика данной агитации была предельно проста. РСФСР («москали») забирают большую часть того, что производит УССР («украинцы»). Чтобы прекратить эту несправедливость, необходимо выйти из СССР, создать суверенное государство и все свои богатства оставлять себе. В этом случае «украинцы» станут богаче и счастливее в разы. А «москали» погрязнут в нищете, голоде и разрухе.
Однако выход Украины из Советского Союза дал противоположный результат — граждане бывшей УССР, оказавшись в «нэзалэжном» государстве, стали в разы беднее и несчастнее. Большая их часть была отброшена в беспросветную нищету. По всей стране стали стремительно закрываться заводы и фабрики, приходить в негодность инфраструктура, деградировать социальная сфера. В своем финансово-экономическом развитии независимая Украина до сих пор не смогла достичь уровня УССР, скатываясь на уровень африканских государств.
Таким образом, как показала практика, принадлежность к украинской идентичности не только не удовлетворяет материальные потребности человека, но и значительно их ухудшает. В действительной реальности, а не в пространстве политической пропаганды, быть «украинцем» означает быть нищим. Иначе говоря, за почти четверть века существования независимой Украины украинская идентичность в сознании людей стала устойчиво отождествляться с бедностью. И теперь любой индивид с украинской идентичностью на вопрос «а почему ты нищий?» может смело ответить: «а потому что я — “ украинец”».