Укрощение «тигров»
Шрифт:
И вот, когда знакомишься с десятками, сотнями таких фактов, невольно крепнет уверенность в том, что понятие солдатской чести действительно вошло в плоть и кровь красноармейца и командира, что именно теперь в полной мере сбылось пророчество поэта:
Ты в каждом ратнике узришь богатыря.Мы долго беседовали с командирамм-сталинградцами, у них было о чем рассказать, было чем поделиться. Тем временем их товарищи, находившиеся в бою, отражали со сталинградским спокойствием и уверенностью атаки «тигров». Время от времени в этот тенистый сад, под ветвями которого разместился командный
— Данные на пятнадцать ноль-ноль… Наши танки ведут бой с двадцатью девятью «тиграми» на высоте Н… Три «тигра» горят, подбитые нашими танками… Один «тигр» подбит артиллерией…
— Пятнадцать тридцать… С наблюдательного пункта в урочище II. замечены шесть горящих немецких танков. Немецкие танки дальше не продвигаются…
— Шестнадцать ноль-ноль… Горят десять немецких танков… Атака отбита…
Немцев уже много раз учили в бою, что времена, когда их клинья и клещи оказывали разительное воздействие на противника, уже давно миновали, но они не хотят с этим считаться и каждый раз жестоко платятся. Вот и сейчас на их небольшой клинышек наши танки обрушились одновременно с юга и с севера и нанесли им сокрушительный удар.
Время клонилось уже к вечеру. Было ясно, что и сегодняшний день не даст немцам никаких успехов. С каждым часом они несут все большие потери, а смелые контрудары наших танкистов все чаще путают их планы и лишают их инициативы.
В жестоких боях все ярче сияет слава нашего советского русского солдата, который делами показывает, что такое настоящая солдатская честь.
К сведению редакции. Только что с другого участка фронта пришла весть о новых успехах танкистов под командованием Александра Бурды.
Эти танкисты непрерывно наносят сокрушительные удары по врагу. Только один лейтенант Бражников за день уничтожил четыре «тигра», пушку и передавил взвод пехоты. Его танк был подбит, но весь экипаж спасся. Буду искать Бражникова, чтобы подробно описать эту невероятную историю.
Всего за день боев танкисты Бурды уничтожили 21 немецкий танк, в том числе 9 «тигров». Им удалось несколько потеснить немцев на юг и захватить важные в тактическом отношении высоты.
В засаде у танкистов
16. VII, 21 ч. 05 м.
Сегодня на этом участке относительное затишье. Минометный обстрел и артиллерийские дуэли не в счет, поэтому можно свободно пробраться к танкистам, сидящим в засадах и караулящим подступы к развилке двух важных дорог. Эта развилка в течение десяти дней была объектом самых яростных атак немцев. Тропинка ведет к желтеющему полю густой ржи через огороды, на которых уже зреют огурцы, через чащу подсолнухов. Кажется, вот-вот раздвинутся стебли, и выйдет рачительная хозяйка в белом платочке и цветастом сарафане, склонится к грядкам и продолжит свою спокойную привычную работу. Но тропа обрывается — и мирный мираж мгновенно исчезает. Впереди открываются несколько гектаров обугленной, испепеленной, измордованной земли. Десять дней назад на этом месте стояла деревушка с поэтическим именем Зоренские Дворы.
Гитлеровцы обрабатывали бомбами этот клочок земли с особенным упорством. Им казалось: стоит снести несчастную деревушку с лица земли — и сразу откроется выход к перекрестку. Но вот деревушки нет, а немцы сегодня дальше отсюда, чем вчера и позавчера. Сколько они сбросили бомб? Сначала я пробовал считать воронки, дошел до ста, сбился и махнул рукой. От края одной воронки до другой три-пять метров. Тянутся они сплошной чередой во все стороны далеко-далеко. Домов нет — ни одного дома, только кое-где обломки печей и разбитый в щепы нехитрый крестьянский скарб, измочаленные самодельные куклы, пробитые осколками буквари. На задах деревни — убитая лошадь, запряженная в плуг, блестящее лезвие которого еще не успела тронуть ржавчина. Мертвых людей успели похоронить, но на земле там и сям сохранились страшные багровые пятна. бойцы в черных танкистских шлемах, проходящие мертвой улицей, замедляют шаг у этих пятен, и на лица их ложится отпечатком лютое желание мести.
Если по этой деревне пройти еще несколько шагов, то при большом напряжении зрения можно различить едва-едва выглядывающие изо ржи длинноствольные башни мощных советских танков. Они разбросаны по полю и тщательно замаскированы. Там, еще дальше, впереди, лежит пехота. Она готова принять в любую минуту удар немецких танков, но если фашистским машинам удастся перевалить через вон ту высотку, орудия наших танков немедленно заговорят, и горе тому немцу, который выскочит на гребень, — эти орудия никогда не дают промаха.
В ближайшие часы как будто бы массированных танковых атак ждать нельзя, поэтому танкисты разрешили себе, оставив стрелков в башнях, вылезти из машин и расположиться рядом с нами во ржи — натренированным экипажам требуется всего несколько секунд, чтобы занять свои места и открыть огонь.
Наслаждаясь короткой передышкой, они предаются мирным занятиям: штопают комбинезоны, пишут письма и читают газеты, которые сегодня, как и всегда, с умилительной аккуратностью доставил старший сержант Курилов. Интересно в этом кромешном аду прочитать, что в Москве сегодня идет балет «Дон Кихот», что где-то выпустили новый пассажирский паровоз, начали уборку хлеба, построили новую фабрику. Рослый парень в комбинезоне с обильными следами масла, видать механик, громко и раздельно читает заметку за заметкой. Его товарищи слушают, занимаясь своими делами; один мудрит над какой-то схемой — наверно, это командир, другой стругает ножом зачем-то понадобившуюся ему палочку, третий возится в башне, время от времени высовывая оттуда свой перепачканный в копоти нос.
Эти люди воюют уже вторую декаду. Они поднялись по тревоге еще вечером 5 июля, оставив свой чудесный лесной лагерь у озера, и совершили быстрый удачный бросок к переднему краю. С тех пор танкисты непрерывно в боях; их танки несут на себе следы жарких схваток — на башнях резкие царапины, ямки от бронебойных снарядов, кое-где сорваны крылья, заменены катки, гусеницы и приборы. Многие танкисты выбыли из строя, но всякий раз на место выбывших становились их товарищи, раненые машины уходили в ремонт и на следующий же день возвращались. И вот танк снова на рубеже, снова в бою.
Первой ротой сейчас командует лейтенант Лазейкин, совсем еще молодой человек, русый, кареглазый, веснушчатый, с непокорным вихром, вылезающим из-под пилотки, — жарко в июле носить тяжелый шлем! Мы встречались с ним и его славными ребятами всего десять дней назад, когда их полк стоял в том самом лесном лагере на берегу озера. Тогда на фронте царила тишина, но все знали, что это затишье перед бурей, и нетерпеливо ждали разрядки, а пока что учились, читали, гуляли у озера, играли на трофейном аккордеоне, пели песенку: «Эх, как бы дожить бы до свадьбы, женитьбы», — и втихомолку мечтали стать героями.