Укрощенный дьявол

Карлайл Лиз

– В самом деле? – буркнул он. – Не знал, Сесилия, что у вас есть власть над беднягой.

Обри снова заглянула в гостиную – граф спокойно намазывал маслом тост.

– О-о, – леди Делакорт свела брови, – ты же понимаешь, что я имела в виду, и не возражай! Этот Хиггинс – глупец. Если ты немедленно не положишь конец всем сплетням, это будет тянуться бесконечно. Так где ты будешь?

– Наверное, еще погрущу о своем умершем дяде, – вздохнул граф, положив нож для масла.

– Да, разумеется, – побледнев,

согласилась леди Делакорт, – но никому не будет пользы, если рухнет твоя политическая карьера.

– О, – рассмеялся сидевший напротив муж Сесилии, – я бы сказал, это представит консерваторов в чрезвычайно выгодном свете. Быть может, стоит отправить этого Хиггинса допросить лорда Риджа и узнать, не он ли убил Элиаса. Но в одном Сесилия права, Джайлз. Тебе следует послать за Максом.

Обри не понимала, о ком они говорили, и не могла разглядеть выражения лица графа.

– Да, но мне придется оторвать его от жены и от семьи, – тихо сказал Уолрейфен.

– Что ж, – пожала плечами леди Делакорт, – если твоя карьера рухнет, Макс и Пиль могут пойти на дно вместе с тобой.

Долгое время в гостиной раздавался лишь стук столового серебра по фарфору, пока Сесилия снова громко не кашлянула.

– Хорошо, Сесилия, – наконец согласился Уолрейфен, – поговорите с ним. Если он сможет что-то сделать, я буду ему очень благодарен.

– Для тебя лучше, чтобы здесь был и Кем, – отодвигая свою тарелку, посоветовал Делакорт.

– Почему? Разве мой гардероб подмок вместе с моей политической репутацией? – слабо улыбнулся Уолрейфен. – Или мне требуется бесценный совет Кембла относительно моды?

– Тебе нужен кто-то, кто не боится запачкать руки, – ответил Делакорт. – Кто-то, немного менее связанный принципами, чем Макс. – Встав, он начал что-то искать на буфете, и Обри, открыв дверцу раздаточной, выставила еще одно блюдо с яйцами. – Ах, вот они! – воскликнул Делакорт. – Вы само совершенство, миссис Монтфорд.

– Благодарю, милорд.

– Кстати, миссис Монтфорд, – сказал он, возвращаясь на свое место, – все время хочу спросить вас о вашем акценте, который иногда улавливаю. Откуда вы родом?

– Из Нортумберленда, милорд. – Обри выбрала это место, так как оно было далеко на севере, но все еще оставалось в пределах Англии.

– А-а! И в какой части вы жили?

– Вблизи Бедлингтона, милорд. – Обри замерла у буфета, ощущая, как быстро забилось сердце.

– Боже мой, до чего тесен мир! – засмеялся Делакорт. – У меня дядя в Морпете! – Он не сводил с миссис Монтфорд блестящих глаз. – Моего дядю зовут Найджел Дигби. Уверен, вы слышали о нем.

– Я... – Обри покачала головой. – Нет, к сожалению, не слышала. Мы жили очень уединенно.

– Сэр Найджел Дигби Лонгуорт! – подмигнул ей Делакорт, словно для того, чтобы освежить ее память. – Не нужно стараться быть вежливой.

Я знаю, его считают очень эксцентричным.

– Его считают совершенно сумасшедшим, – уточнила леди Делакорт, со звоном поставив на стол кофейную чашку. – Потому что он такой и есть.

– Я... возможно, имя знакомое. – Обри захотелось убежать из комнаты.

– О Господи! – Казалось, лорд Уолрейфен наконец уловил смысл сказанного Делакортом. – Этот твой дядя обладает... хм, склонностью...

– Да, да, одеваться в женскую одежду, – перебил его Делакорт, беря вилку. – Он пришел бы в восхищение от этой серой саржи, которая на вас, миссис Монтфорд. Понимаете, он представляет себя удалившейся от дел правительницей.

– Дорогой, нам обязательно это обсуждать? – вздохнула леди Делакорт.

– И к тому же он ужасный старый сплетник, – продолжал Делакорт. – Но у местного священника доброе сердце, и он позволяет всем подыгрывать моему дяде. В этом году ему даже позволили возглавить местное Дамское ботаническое общество. Он специалист по выращиванию роз, наш дядя Найджел.

– П-понятно, – запинаясь, пробормотала Обри.

– Святые небеса, взгляните на часы! – воскликнула леди Делакорт, резко отодвинув свой стул и таким образом закончив обсуждение сэра Найджела. – Дэвид, я прикажу спустить вниз сундуки, а ты, пожалуйста, подготовь экипажи.

Шелестя голубым дорожным платьем, леди Делакорт направилась к двери, а лорд Уолрейфен вполоборота повернулся на стуле, чтобы проводить ее взглядом, когда она выходила из комнаты, и от Обри не укрылось, с какой любовью он смотрел на Сесилию. Странно, но она почувствовала, словно нож кольнул ее в сердце, и подумала, заметил ли что-нибудь лорд Делакорт.

После ухода леди Делакорт оба джентльмена встали, ее муж подошел к кофейнику и сильно наклонил его, чтобы наполнить чашку.

«Тьфу ты, – подумала Обри, – он почти пустой».

Делакорт снова сел, а Уолрейфен, сцепив руки за спиной, принялся расхаживать перед буфетом.

– Дэвид, если пойдет дождь, дороги станут опасными, – предупредил он. – Придерживайтесь верхней дороги через торфяник, подальше от утесов.

– Беспокоишься о Сесилии, старина? – Откинувшись на стуле, Делакорт разглядывал хозяина дома.

– Я беспокоюсь о вас обоих! – помрачнев, отрезал Уолрейфен и, словно желая себя чем-нибудь занять, пошел налить кофе, а Обри взмолилась, чтобы ему хватило того, что там осталось.

– Ты должен простить меня, Джайлз, если подчас мне трудно забыть, что когда-то ты хотел жениться на Сесилии, – с иронической улыбкой продолжая наблюдать за хозяином, произнес Делакорт. – Я хочу сказать, что всем известно, почему твой отец перехватил ее во время ее выхода в свет. Просто чтобы отобрать ее у тебя. Дьявольски скользкое дело, если хочешь знать.