Укротить Ураган
Шрифт:
Пока Ива смеялась, утирая слезы, парень стремительно преодолел разделявшее их расстояние. Но Иветта вовремя распознала угрозу и рванула в противоположную сторону.
Тарас хохотал, загоняя девчонку в угол. За спиной Шуховской оказался дощатый забор, справа — стена бревенчатого дома, слева — странная невысокая постройка тоже из дерева. Тарас, раскинув руки, неминуемо приближался к своей жертве.
— Стой! Не подходи! — требовала Иветта, выбросив руки вперед.
Но охотник был неумолим, загоняя свою жертву в тупик. В одно мгновение Вольных приблизился и, преодолевая сопротивление, забросил девчонку на плечо. По его спине прошлись
Внеся пойманную жертву в дом, Тарас потопал ногами, отряхивая снег.
— Тебя ждет наказание! — злодейским голосом пообещал Вольных, — Неминуемое и изощренное!
— Пытать будешь? — прикинула варианты Ива.
— Хуже! — припугнул Тарас.
Остановившись около небольшой двери, парень поставил девчонку на ноги.
— Держи и неси в гостиную, — скомандовал он, вручив ей небольшую картонную коробку.
Иветта озадаченно посмотрела на ношу, оказавшуюся в ее руках. Обычная коробка, на которой размашистым почерком стояло «Новый год».
Иветта послушно утопала в указанную сторону. А следом, спустя минуту появился и Тарас со сложенной искусственной елкой в руках.
Ива застыла, глядя, как парень воюет со странной конструкцией и устанавливает ее в угол комнаты.
— Помогай, чего стоишь? — скомандовал Тарас, стягивая свитер через голову.
В процессе раздевания, парень случайно зацепил и футболку. И глазам Иветты предстал оголенный живот с убегающей вниз дорожкой волос.
Вмиг нахлынули воспоминания, тщательно подавляемые девушкой.
— Ох, детка, вижу, чего тебе хочется на самом деле, — хмыкнул и подмигнул Тарас, — Но секс у нас по расписанию чуть позже. Нужно еще поставить елку и приготовить праздничный ужин.
Щелчок по носу оказался весьма внушительным. Иветте захотелось швырнуть коробку прямо в нагло ухмыляющуюся рожу. Но отчего-то портить елочные украшения — рука не поднялась.
— Спи ночью осторожно и чутко, — зловеще пригрозила Ива.
— Покусаешь? — с восторгом поинтересовался Тарас.
— Хуже, — пообещала Ива, и, вспомнив фразу, брошенную ей совсем недавно, — Но тебе понравится.
— Не сомневаюсь, — ничуть не испугался хозяин дома.
Глава четвертая. Ершистое
Разговор с Василием Павловичем Барычинским, старшим братом и строгим родственником по совместительству, был коротким. Иветте предстояло соврать любимому родственнику о своем месте нахождения. Она и соврала. И, кажется, брат поверил в ее слова. Пожелал счастливого Нового Года и велел не позднее второго января явиться с поздравительной речью домой. Желательно с объяснениями касательно причины частичного отсутствия на свадебном торжестве и на праздновании Нового Года.
Беседа с его законной и любимой женой, Агриппиной Ильиничной, оказалась более трудной. Подруге пришлось вкратце поведать историю, правдивую и нелицеприятную. В ответ Груня повздыхала и попросила пригласить к телефону Тараса, соседа и друга детства.
Парень с готовностью согласился на беседу. Поздравил с минувшей свадьбой и с наступающим Новым Годом.
Иветта кусала губы, ожидая, пока парень закончит любезный разговор и вернет ей телефон. Но Вольных только испытывал ее терпение, мило беседуя с девушкой и улыбаясь невидимому абоненту. Зато его улыбки видела Ива и злилась. Необъяснимо. Немыслимо. Непостижимо. Она не могла отыскать достойного оправдания, но злость сковала каждую клетку ее тела.
Когда Тарас, не убирая телефон от своего уха, слушал собеседницу, его взгляд прилип к лицу гостьи. Иветта старательно пыталась подавить злость. И, кажется, успешно. Она видела, как взгляд Тараса стал серьезным, словно принялся изучать ее лицо. А потом, бросив короткое, «Я все понял», он отбил вызов и опустил телефон в карман своих джинсов.
— Э! Куда?! — возмутилась Иветта.
— Мой мобильник ты, если помнишь, оставила в машине, а машина на парковке у ресторана, — усмехнулся Тарас, — Должен же я позвонить родне, предупредить, чтобы не волновались, и поздравить с праздником.
Иветта выдохнула. Нет, все это бесполезно. Уезжать из дома Вольных смысла не было. Груня знала, где она и что с ней. Брат тоже искать не станет. А до второго января Тарас ее точно отпустит, поможет с колесом, или вызовет такси. Осталось только спланировать, что делать со своими мыслями, необъяснимым желанием и сексуальным влечением к невыносимому наглому и самоуверенному типу, по несчастливому стечению обстоятельств оказавшемуся теперь ее похитителем.
Елка весело подмигивала разноцветными гирляндами. Иветта с фужером шампанского в руках сидела на удобном мягком диване, укутав ноги пледом, и задумчиво смотрела на сияющие огоньки. Тарас разместился в кресле напротив, вытянув длинные ноги и медленными глотками осушая пиво из бутылки в своей руке. Его взгляд замер на окне за спиной Иветты.
Оставалось два часа до Нового Года, а стол уже накрыт, утка допекалась в духовке, салаты и нарезки были красиво уложены на милых тарелках в цветочек, а в ведерке со льдом охлаждалась открытая бутылка шампанского.
— У тебя был интересный год? — вдруг спросил Вольных, переводя взгляд на девчонку.
Иветта моргнула, пытаясь вспомнить все события уходящего года. Горькая усмешка поселилась на ее лице.
— Насыщенный, — уклончиво ответила девушка, а потом пристально взглянула на хозяина дома, — У меня мать содержится в психушке, а планировала стать мэром. Отец живет в своем собственном мире. Первую половину года меня тайком от Васьки насильно вывезли заграницу под предлогом обучения хорошим манерам, а по сути — скрыли подальше от прессы из-за неуемного характера и отсутствия уважения к матери. Примерно до ноября я ненавидела этот год. А потом все наладилось. Так что да, год был интересным. Но в уходящее году случились и положительные события. Два моих близких человека женились.
Иветта отвела взгляд от лица парня, а потом весьма серьезно и со скрытым обещанием в голосе добавила:
— И я никому не позволю омрачать их счастье.
Тарас молчал, рассматривая лицо девчонки в отблеске новогодних огней. И у него этот год был интересным, особенно последний его месяц. Чего стоит одно только знакомство с ведьмой, сидящей сейчас в гостиной его дома.
Вспоминая брошенные ею слова, Тарас вдруг осознал, что ему хочется защитить эту ершистую колючку. Девчонку, которая стала подругой его соседке и подруге детства. Тарас хмыкнул. Нет, теперь его поступок и слова, брошенные Груне месяц назад, показались смешными. Как он мог думать, что дружеские чувства к Агриппине Пепел — рыжеволосой девчонке, были любовью? Сейчас он точно знал, что по отношении к Груне он испытывал скорее братскую любовь.