Укротитель миров II: магия и кровь
Шрифт:
— Конечно! — с жаром ответил Наиль Исмаилович.
— Спасибо. Я передам Лёве, что у вас замечательное обслуживание.
Я подмигнул Ане и вышел на улицу.
Пора было отправляться во дворец, на растерзание доктору Лунину.
Я взглянул на экран смартфона, прикинул время и решил для разнообразия прогуляться пешком.
Надоест — сяду на трамвай и домчусь до дворца с ветерком.
Но не успел я сделать несколько шагов, как почувствовал, что
Я застыл на месте, не в силах повернуть голову.
Магическая матрица в груди бессильно звенела. Её словно отключили от тела.
— Добегался! — удовлетворённо сказал сзади незнакомый голос.
Затем в поле моего зрения появился тот самый мужчина, который следил за мной возле кафе.
На его щеке запеклась кровь, левый глаз почти полностью заплыл, а верхняя губа распухла. Рукав пиджака был почти оторван.
Рядом с нами остановилась машина. Из неё выскочили двое крепких парней.
— Грузите его! — сказал мужчина и открыл багажник машины.
Императорский кортеж свернул с Карельского шоссе налево и полетел по узкой дороге, которая петляла через сосновый лес.
Рыжие белки прыгали по тонким веткам сосен, и молнией взлетали вверх по ровным стволам. С обочин то и дело взлетали испуганные куропатки. В низком подлеске с шумом вспорхнул глухарь и скрылся между деревьев.
Направо от дороги отходил почти незаметный просёлок. Передняя машина притормозила и осторожно перевалилась через бровку песчаной обочины. За ней повернули остальные.
Просёлок перегораживал металлический шлагбаум. Охраны возле шлагбаума не было. Как только подъехала головная машина, шлагбаум сам собой открылся, пропуская кортеж.
— Смотрите, Алексей Николаевич! — негромко сказал Померанцев, показывая в окно.
Метрах в двадцати от просёлка огромный лось задумчиво жевал сочную болотную осоку. Услышав шум, зверь поднял рогатую голову и проводил машины печальным взглядом.
— Вот бы осенью сюда на охоту махнуть! — мечтательно сказал Померанцев.
— Махнём, Николай Владимирович! — ответил Император.
Через двадцать минут просёлок упёрся в высокий деревянный забор с глухими воротами.
Ворота открылись.
Возле створки навытяжку стоял охранник в летнем камуфляже. На его плече висел автомат.
Водитель передней машины коротко посигналил охраннику.
Ещё пять минут — и кортеж выехал на берег чистого лесного озера. Пологий берег, заросший травой, спускался к узкой полоске песчаного пляжа. На зеркальной воде плавали широкие листья кувшинок. Кое-где торчали островки тростника.
У самой воды стоял огромный бревенчатый дом, крытый металлическим шифером. Прямо от веранды в озеро тянулся длинный пирс, на котором
Император вылез из машины и с удовольствием потянулся, оглядывая окрестности.
К запаху сосен и лип примешивалась едва уловимая горчинка дыма, которую подчёркивал дразнящий аромат жареного мяса.
— Хорошо, Николай Владимирович! — прищурившись, сказал Император.
— Хорошо, — согласился Померанцев.
Он уже доставал из багажника удочки и кофры со снастями.
От беседки по пирсу, чуть прихрамывая, спешил пожилой, но ещё крепкий мужчина.
Император махнул рукой и пошёл навстречу мужчине.
Они встретились возле дома.
— Здравствуй, Алёша! — с улыбкой сказал мужчина Императору.
В углах его глаз лучились морщинки.
Алексей Николаевич обнял хозяина.
— Здравствуй, дядя!
Глава 9
Золотой закат тонул в тёмной воде. На его фоне отчётливо выделялась чёрная полоска леса на противоположном берегу озера.
Лёгкие поплавки из гусиных перьев неподвижно висели в расплавленном золоте.
— Давно ты ко мне не заглядывал, Алёша! Я тебя весной ждал, на щуку. Всё государственные дела?
Сергей Александрович Трубецкой с доброй улыбкой поглядывал на Императора.
Он, и в самом деле, приходился Императору дядей. Но лишь по отцу.
Дед Алексея Николаевича, Император Александр Пятый после смерти жены близко сошёлся с молодой вдовой князя Трубецкого. От этой связи княгиня Трубецкая и родила сына Серёжу.
Император признал сына. Поскольку законных детей у покойного князя не было, сын Императора и княгини унаследовал его титул и фамилию. В своё время об этом случае много говорили в обществе. Но сошлись на том, что Император поступил благородно — не позволил угаснуть старинному роду.
— Как там Петербург? Не утонул ещё?
Это была любимая шутка Трубецкого. Сам он уже двадцать лет безвылазно сидел в своём поместье под Корелой — рыбачил и проводил время за чтением и бесконечным разбором старых шахматных партий.
В Петербург Трубецкой выбирался не чаще одного раза в год. Всеми столичными делами рода занимался его сын — молодой князь Иван Сергеевич.
В детстве будущий Император Алексей и княжич Иван крепко дружили. А дядю Алексей Николаевич считал вторым отцом. Имея свободное время, дядя много возился с наследником престола.
Потом между отцом и дядей вышла какая-то размолвка. Алексей не знал подробностей дела — отец ему ничего не рассказывал. И дядя Серёжа тоже молчал. В один день собрался и переехал из петербургского дворца в глушь карельских лесов.