Укротитель. Трилогия

Шаргородский Григорий Константинович

Да только интересно, откуда прилетела эта «подача»? Я бы поставил на мужа Ровены, вряд ли князь Гойникович мог опуститься до такого. Хотя если вспомнить дальнего родственника Насти, могло быть все что угодно.

Ладно, оставим это на потом, но все же разобраться нужно, а то уже надоело, честное слово!

Настроение немного улучшилось. Трое — это, конечно, серьезно, но бандюков никто не учил драться с противником, чье оружие имеет большую длину. У зверообразной троицы имелись лишь ножи и дубинки. И только один держал свою дубинку довольно

уверенно.

Поехали!

Я резко шагнул в сторону выхода из переулка, что было расценено как побег. Перекрывавший путь к бегству бандит остановился и принял, как ему казалось, воинственную стойку, а два его подельника за моей спиной ускорили шаг.

По большому счету, движение к выходу я лишь обозначил и тут же качнулся обратно. Резкий разворот и два стремительных шага резко сократили дистанцию. Бандиты попытались остановиться — резкое сближение, несмотря на то что ближний бой являлся их преимуществом, застало нападавших врасплох.

Стремительная «мельница» тростью, похожая на разминочное движение мечом, очертила два размытых круга. Первый удар подбросил руку правого бандита — хрустнули пальцы, и нож отлетел в сторону. Второй удар достался более опытному сопернику, и он даже успел шагнуть назад и чуть отклониться, потому что удар был направлен в голову.

Не завершая второй круг, я поднял локоть и, вывернув кисть, перевел трость в фехтовальную позицию. Затем последовал выпад в живот отшатнувшегося соперника.

Удар в солнечное сплетение концом трости с металлической оковкой оставляет после себя не самые приятные ощущения. И даже если внутренние органы останутся целыми, на пару минут человек выпадает из плетения боя.

Теперь два шага в противоположную сторону, но новой стычки не произошло. Похоже, мои экзерсисы произвели на бандитов должное впечатление, и они удивленно замерли.

Ладно, добавим им доводов к бегству. Еще один разворот с парой коротких шагов. В движении я подбросил трость, перехватывая за другой конец. Теперь мое оружие имело на конце тяжелый металлический шар. Хлесткий удар по лицу разгибающегося бандита поставил точку в нашем междусобойчике.

Хруст челюсти, наверное, было слышно даже на основной улице. Бандит протяжно замычал.

Возможно, следовало обойтись без зверств, но с другой стороны, если поставить на чаши весов одну сломанную челюсть и множественные травмы, которые еще неизвестно кто получит, выбор очевиден.

Оставшиеся бандиты стартовали с места, словно ракеты, и если побежавший в сторону освещенной улицы боевик благополучно достиг своей цели, то второму повезло значительно меньше. Через секунду после того, как он канул во тьму, оттуда послышался короткий и явно предсмертный крик.

А вот это уже хуже. Похоже, будет второй раунд. Только любопытство сдержало меня от немедленного бегства. Из темноты появился тот, кого я и ожидал увидеть, — муж Ровены. Бежать сразу перехотелось, несмотря на то что в руках двух дворян имелись мечи.

А ведь гордыня — это грех, батенька.

— Может, попробуешь сразиться с настоящими мужчинами, а не с безродной швалью? — ехидно улыбнулся супруг Ровены.

— Ну да, очень благородное предложение человеку с рукой на перевязи и без оружия, — ухмыльнулся я, пытаясь проанализировать ситуацию. — Хотя о чем говорить с типом, которому даже одежду покупает тесть?

Ну и кто тянул меня за язык? Подтверждение догадки о слишком новой одежде и легкой скованности в ее ношении радости мне не принесло. В переулке было не так уж светло, поэтому ярость в глазах моего соперника блеснула словно молния.

Вот теперь бы и рвануть со всех ног, благо путь открыт, так нет же. Как говорил Горбатый из бессмертного советского фильма: «Кабаки и бабы доведут до цугундера». Увы, этой болячке столько же веков, сколько и человечеству. Когда речь идет о женщинах, мужчины почему-то резко глупеют. А если подобные стычки происходят на глазах у предмета вожделения, то кретинизм буквально зашкаливает.

В подтверждение этой истины вместо бегства я встал в боевую стойку.

Внезапно в движениях моих соперников появилась неуверенность, быстро перерастающая в опасение.

Ха!

И тут же внутренний голос напомнил о скромности и необходимости пользоваться логикой. И точно — взгляды убийц-любителей были направлены мне за спину. Возможно, это уловка, но в следующую секунду я услышал позади себя тихие шаги.

Я хотел было уже развернуться, потому что визитеры могли быть намного опаснее ревнивого мужа и его товарища, но тут за спинами моих соперников во тьме материализовалась огромная тень, в которой я узнал Клеппа по прозвищу Медная Голова. Ошибиться было трудно: такого бугая, двигавшегося с невозможным сочетанием грации и неуклюжести, найти непросто даже в огромном городе.

— Спокойной ночи, господа, — с улыбкой сказал я, чтобы оставить за собой последнее слово и в то же время не допустить смертоубийства.

Клепп понял все правильно. Он хоть и выглядел тугодумом, но в бою соображал не хуже Скули. Рядом с головами моих незадачливых противников появились больше похожие на лопаты ладони, и в следующую секунду две эти не самые умные головы столкнулись с глухим стуком.

Звук столкновения мне не понравился, поэтому я тут же шагнул к рухнувшим на мостовую телам. К счастью, здоровяк не перестарался, и пульс прощупался у обоих.

— Мы тебе не помешали? — ехидно спросил Скули, который сбросил цивилизованную шкурку и вновь превратился в дикого варвара. Рядом с ним маячили две знакомые, низкорослые и широкоплечие фигуры.

— Да что ты, — с холодком ответил я, — мы тут решили воплотить в жизнь план по моему суициду, а ты так грубо вмешался. Скули, блин! Где тебя носило?! Если тебе в тягость моя охрана, так бы и сказал. Я нанял бы телохранителей!

Настойчиво загоняемый в глубину души стресс распрямился словно пружина, выходя из меня с криком.