Улица Кипарисов, 14
Шрифт:
– Они, наверное, вас за вожака считают?
– Да, я для них вожак. Мое слово для них закон.
– А как же вы в лесу ориентируетесь? Просто не представляю!
– А мои глаза вот они, – Кверко ласково потрепал по голове и лохматым ушам лежавшего у его ног здорового черного пса. – Мой Верный!
– Здорово!
– Завтра возьму тебя на охоту, сам увидишь!
– На кого охотитесь?
– На кабанов, оленей, косуль, волков…
– Волков? – удивился юноша.
– Да, приходилось лет десять назад на них охотиться, развелось их столько, что житья от них не было.
– А приручать их не пробовали.
– Пробовал, но нелегкое это дело. Чтобы приручить волчат надо их брать очень маленькими, когда они еще слепые, когда им не больше десяти дней. Только тогда они будут признавать человека за свою мать, за вожака. Был у меня такой опыт, подобрал как-то слепого волчонка. Славный и умный вырос волк, за мной Серый ходил, как привязанный. На охоте год назад погиб, его раненый медведь под себя подмял. Жалко. Очень смышленый был пес.
– Наверное, здорово переживали?
– Не то слово, Торбеллино. Он мне был как сын родной. От него на память у меня потомство осталось. Сейчас увидишь.
Слепой охотник, приложив ладонь ко рту, издал еле слышный свистящий звук. Послышался треск в кустах и на поляну с веселым лаем выскочили из леса четыре годовалых щенка с густой серой шерстью и белым пятном на груди, похожие друг на друга, как близнецы. Следом за ними появилась и их мать, крупная мохнатая собака с добрыми глазами. Радостные щенки окружили скамейку, и каждый норовил лизнуть охотнику грубые руки и лицо.
– Как видишь, я для них папа, Серый-то погиб еще до их рождения. Погоди, ты, наверное, голоден?
– Честно сказать, не отказался бы перекусить.
– Сейчас я собак накормлю, а потом уж мы с тобой что-нибудь придумаем.
Кроме увесистой дубины у Кверко были еще пара топоров, рогатина, несколько копий и лук со стрелами, но он им пользовался только при охоте на птиц. Он обладал очень чутким слухом и метко стрелял на звуки. Собаки же были выдрессированы так, чтобы приносить ему убитую дичь и стрелы, не попавшие в цель.
На следующий день охотник взял юношу с собой на охоту. Голова у молодого фрида уже не болела, рана затянулась, трава на самом деле оказалась чудесным снадобьем. Кверко шел впереди, крепко держа на коротком поводке Верного. Их сопровождали три молчаливые собаки. Идти долго не пришлось, минут через двадцать они оказались на опушке леса, где паслась шумная семейка кабанов. Три пса с грозным лаем рванули вперед, отсекая от стада молодого рослого кабана. Следом за ними ринулся и их хозяин. Торбеллино толком ничего и не видел. Все произошло в считанные секунды. Он и оглянуться не успел: перед ним стоял слепой охотник с тушей кабана на могучих плечах.
– Вот мы и с добычей! – весело воскликнул Кверко. – Верный, домой!
Вечером за беседой, сидя у тихо потрескивающего костра, юноша сказал другу, что утром собирается покинуть его гостеприимный приют, чтобы добраться до Силенто.
– Всегда грустно расставаться с хорошими людьми. Знаешь, что? Подарю-ка я тебе на память одного из своих щенков! Фидело, мне кажется, тебе будет хорошим и верным другом, не пожалеешь.
– Ой! Спасибо огромное! С детства мечтал иметь собаку, но как-то не сложилось, – обрадовался Торбеллино.
Таких подарков у него еще никогда не было.
– Фью! Фью! Фидело! – тихо свистнул Кверко, подзывая годовалого щенка.
Дремлющий на краю поляны молодой пес тут же вскочил и подбежал к охотнику.
– Торбеллино, протяни руку и погладь его.
Юноша сделал то, что просил Кверко. Фидело преданно уставился на юношу и завилял хвостом.
– Фидело, слушай дорогой, это твой друг и новый хозяин. Во всем слушайся его и всегда защищай от всех напастей. Понял, малыш?
Фидело тихо тявкнул, лизнул руку слепого и улегся у ног Торбеллино.
– Фидело еще молодой, но довольно смышленый пес, тебе придется самому его обучать разным премудростям. Но у него есть главное: он никогда не даст тебя в обиду, это у него врожденное.
Глава восемнадцатая
В гостях у ноктафратов
Ранним утром, тепло попрощавшись с Кверко, юноша с молодым псом на длинном поводке отправился в дальнейший путь. Фидело бежал впереди, обнюхивая кусты и весело помахивая хвостом. Теперь Торбеллино с таким грозным защитником был никто не страшен.
К вечеру вдали показались серые стены брошенного форта Нэниес. В голову Торбеллино пришла шальная мысль: заскочить на одну секунду и забрать тот самый кинжал из древней сокровищницы, что остался в форте.
– Ну, нет, меня теперь ни за какие коврижки в форт с привидениями не заманишь, – подумав, вслух пробормотал юноша. – Черт с ним, с кинжалом. Жалко, конечно, но сюрпризов в жизни и так хватает чересчур.
Торбеллино решил остановиться на ночевку, уж больно не хотелось в темноте проходить мимо заколдованного форта.
Утром благополучно обойдя стороной злополучный форт Нэниес, а в полдень – густой лес с затерянным в нем Фиолетовым Замком и его чертовыми куклами, Торбеллино и его верный пес Фидело к концу следующего дня вышли к морю. Здесь они вновь заночевали под открытым небом. На рассвете искупавшись в море, позавтракали припасами, которыми их снабдил в дорогу слепой Кверко.
По высокому обрывистому берегу замысловато петляла давно заброшенная дорога, поросшая местами густым бурьяном и пыльным подорожником. По ней и продолжил свой путь Торбеллино с верным другом, направляясь в сторону Силенто. Закат дня он и собака встретили на вершине пологого холма, с которой был хорошо виден вольный город, раскинувшийся на берегу теплого моря.