Улицы разбитых артефактов. Бал скелетов
Шрифт:
Или же я могу довериться Фарлею.
Я посмотрела на блондина. Тот ответил мне отсутствующей улыбкой.
Ох, сто лет жизни бы отдала за понимание, какие эмоции скрываются за его прозрачными глазами!
Поневоле позавидуешь виеру Норбергу. По крайней мере, он точно знает все резоны окружающих.
– Простите, господин Огюст, – извиняющимся тоном пролепетала я. – Но я верю господину Икстону. Моей жизни угрожает серьезная опасность. И я бы предпочла остаться под охраной.
Ричард не стал дожидаться окончания моей реплики. Он круто развернулся на каблуках сапог и прошествовал
Я виновато опустила голову. Он не простит меня. Это совершенно точно. Лично я бы на его месте не простила такого предательства.
– Вот, значит, как. – Господин Огюст вновь поправил свои очки. Укоризненно посмотрел на меня, подхватил со стола свой портфель – и был таков.
В отличие от Ричарда, адвокат не стал от злости хлопать дверью. Он ушел на редкость тихо. Собственно, как и пришел.
Как только мы остались наедине, Фарлей посмотрел на меня.
Я виновато свесила голову. Казалось бы, я поступила правильно. Но почему у меня тогда так паршиво на душе?
Неслышно ступая, Фарлей подошел ближе. Опять опустился на корточки около меня.
Я не смотрела на него. Если честно, я готова была расплакаться. Мне было так стыдно перед Ричардом!
Фарлей на удивление ласково провел тыльной стороной ладони по моей щеке, убирая растрепавшиеся волосы назад. Затем прикоснулся к моему подбородку, и я обреченно подняла голову. Уставилась в его непроницаемые светлые глаза.
Сдается, меня ждет очередной раунд допроса.
Но следующий поступок Фарлея удивил меня до невозможности. Он нагнулся и поцеловал меня.
Не слабо, едва касаясь губами, как обычно. А крепко и страстно. Его руки скользнули по моей спине, требовательно сжали плечи.
И внезапно я осознала, что отвечаю ему. Да, что скрывать очевидное, я не любила все эти проявления нежности. Я считала их на редкость бестолковыми и даже противными.
Но не в случае Фарлея. Я сама не понимала, почему так реагирую на его прикосновения. Но они были мне… приятны.
Поцелуй все длился и длился. Наконец, Фарлей первым и с видимым усилием отвлекся от моих губ.
– Это я на всякий случай, – с иронией шепнул он. – Ты была так убедительна, что я решил тебе напомнить…
– Не сыпь мне соль на рану, – попросила я. – Ричард…
– Не хочу ничего о нем слышать. – Фарлей требовательно прижал указательный палец к моим губам, заставляя замолчать. – И уж тем более не сейчас.
Я думала, что он опять меня поцелует. Но Фарлей встал. Склонил голову набок, глядя на меня сверху вниз.
– Да расскажу я тебе все, – пробурчала я. – Только не говори, что вся эта сцена была лишь для того, чтобы разговорить меня.
– О нет, – с сарказмом отозвался Фарлей. – Поверь, Агата, если бы я знал, что поцелуй так благотворно повлияет на тебя – то начал бы целовать тебя сразу с порога.
Я решила не уточнять, что это значит. И вообще, мне было почему-то очень неловко. Как будто я сделала что-то постыдное.
Хотя да, сделала. Я лгала Ричарду в глаза. И мне так больно вспоминать это!
– Граф Грегор Ириер, – негромко напомнил мне Фарлей. – О чем ты хотела с ним побеседовать?
Я набрала полную грудь воздуха, словно перед прыжком в ледяную воду. И начала говорить. Обо всем. О видении, посланном мне виером Норбергом Клингом. О моей благодетельнице, которая вытащила меня с улицы и приютила. О том, как давно и как страстно я желала найти ее обидчика. О том, как бежала за Грегором, мечтая повалить его и долго месить кулаками. И о моменте, когда взглянула в его остекленевшие навеки глаза.
– Но я не убивала его, – завершила я свой рассказ. – Честное слово! Да, я хотела избить его. Жестоко избить, как он избил Амию. Навсегда посадить в инвалидное кресло. Но не убивать. Веришь мне?
И робко посмотрела на Фарлея.
Тот молчал, по своему обыкновению покусывая нижнюю губу. Я уже знала, что это означает у него высшую степень задумчивости.
Наверное, прошло не меньше минуты, а возможно – и двух. Я не торопила Фарлея с ответом, вновь принявшись разглядывать свои руки. Ох, как же неловко! Вот всегда знала, что мне лучше не ходить на балы. Кто бы знал, что я угожу в такую неприятность.
– Я, вне всякого сомнения, верю тебе, – медленно протянул Фарлей в этот момент. – И я очень рад, что ты мне все рассказала. Это… Это многое объясняет.
– Но меня не арестуют? – жалобно спросила я. – Фарлей, да, я хотела избить этого урода. Но я даже помыслить не могла, что…
Фарлей не дал мне договорить. Он опять наклонился и поцеловал меня.
На сей раз прикосновение его губ было почти мимолетно, как будто он просто хотел успокоить меня. Почти сразу Фарлей отстранился и отошел к своему столу.
Я наблюдала за ним со странной смесью надежды и отчаяния. Что же будет дальше? Я понимала, что доставляю Фарлею только проблемы. Но мне так хотелось верить, что он найдет какой-нибудь способ все исправить.
– Агата, – тихо сказал Фарлей, медленно опустившись в кресло, – я буду откровенен. Ты умная девочка. Ты не склонна к истерикам. Поэтому я опишу тебе ситуацию максимально честно.
– Такое начало меня пугает, – измученно пошутила я.
Фарлей не отреагировал на мою остроту. Даже не попытался изобразить улыбку, и мне стало окончательно страшно.
Ох, лучше бы Фарлей язвил по-прежнему. Это как-то привычнее, поэтому не так пугает.
– Я не буду юлить и придумывать сладкие сказки, – проговорил Фарлей. – Опишу ситуацию так, как она видится мне. Норберг Клинг… – На этом имени Фарлей чуть не сорвался на стон. Прикрыл глаза и некоторое время просто молчал, размеренно дыша. Затем посмотрел на меня и продолжил очень спокойно: – Честное слово, я не знаю, о чем думает Норберг Клинг. Но здравый смысл подсказывает мне, что он не будет сильно переживать, если меня выгонят с позором со службы. Да, он заливался перед тобой соловьем, описывая мои достоинства. Но думается, это был лишь способ усыпить твое внимание. История с культом бога-пасынка сильно ударила по его репутации. Действительно сильно. – Вздохнул и завершил: – Агата, я не хочу и не буду винить тебя в произошедшим. Ты тут явно ни при чем. Все сильно осложняется тем, что ты мне… нравишься…