Улири
Шрифт:
У меня, конечно, изначально подобного в планах не было, но не для того я с отличием заканчивал академию штурмовиков, чтобы какой-то межпланетный мажор мог поливать грязью моих родителей и мое происхождение. Пара выбитых зубов, карцер, ну и путевка… сюда. Кто же знал, что тот хрен окажется сынком Виллирийского военного советника…
Ну, что было, то прошло. Теперь я здесь. И у нас тревога! Первая за много лет, если верить «старожилам», но, надеюсь, не последняя. Судьба уже давно должна была вознаградить меня за все «косяки», что мне подкидывала в последнее время, и вот пожалуйста. Его величество случай. Теперь-то я
Накинув на голову фуражку, пулей выскочил в коридор. Там, застегивая на ходу китель, я устремился в след за Юрцом, который, не дожидаясь меня, убежал первым. Капитанский мостик был на седьмой палубе и пока Юрка ждал лифт, у меня оставалась возможность догнать его.
Буквально протискиваясь сквозь закрывающиеся створки лифта, я с облегчением выдохнул:
— Уф! Небось рассчитывал, что не успею и будешь номером один? — издевательски улыбаясь, спросил его.
— Попытка — не пытка. — разочарованно, но также смеясь, парировал Юра.
Хороший парень, он мне нравился. Простой, из глубинки и, в отличии от меня, попал сюда не по воле случая, а вполне осознано, по распределению, сразу после окончания академии. Пилот из него тоже был отличный, и признаюсь, скрипя сердцем, в чем — то даже лучше меня. Поэтому даже немного странно, что с такими данными его отправили в эту богадельню. Ведь криминала за ним точно не водилось, а других причин высылать сюда отличных пилотов лично я не видел и уж точно не понимал. Хотя, с другой стороны, не мое это, собственно, дело.
К несчастью для Юрки, я был старшим не только по возрасту, но и по званию и, уж простите, по полной программе пользовался своим положением и законным правом субординации. По причине чего, Юрец в нашем экипаже, назовем это так, был лишь вторым номером. По крайней мере, до того дня, пока мы служим в одной команде.
За нами закрепили старенький челнок серии СУи-1456. Потрепанный, без половины вооружения, но летал все еще бодренько. Спасибо механику дяде Коле. Семидесятилетнему старичку, которого я никогда не видел трезвым, но с техникой который, ладил лучше, чем многие с людьми.
Когда командующий нашей базы, полковник Никонов Павел Викторович был в настроении, а проще говоря «под шафе», здесь, конечно, не обходилось без дяди Коли, нам разрешалось как следует «продуть двигатели». И, уж поверьте, мы с Юркой использовали эту возможность на полную катушку. Потому что в обычные дни, все имеющиеся в расположении базы малые корабли, а их было двенадцать, мирно дремали в грузовом отсеке, экономя моторесурс.
К сожалению, для нас, подобные встряски случались здесь ни так часто, как хотелось бы и все остальное время, мы либо куковали на вахте, либо плевали в потолок, отлеживая бока в каюте. Других развлечений здесь попросту не было. Телевидение и игровые приставки не в счет.
Створки лифта снова распахнулись, и мы оказались на мостике. Там наш Павел Викторович, а проще — «усатый», раздавал распоряжения направо и налево как заведенный. Прозвище к нему прилипло из-за привычки носить так называемые «гусарские усы», которые уже тысячу лет были не в моде, но которые, он холил и лелеял, чуть ли не больше, чем собственную жену.
Всегда уравновешенный и даже немного вальяжный, сегодня он был не похож сам на себя. И, должен заметить, настолько возбужденным я
— Господин, командующий, — незамедлительно обратился я к нему, поднимаю ладонь к виску и отдавая честь, — третье штурмовое отделение, по Вашему приказанию прибыло!
— Отлично, проходите господа офицеры. — он подошел к нам и козырнул в ответ.
— Что происходит, Павел Викторович? — спросил я, не дожидаясь, пока он сам продолжит. Мне не терпелось побыстрее вникнуть в курс дела и, из-за своего любопытства, я на минуту забыл о субординации. От чего командующий нахмурился, но, правда, не сказал ни слова. Затем, вдруг, отвлекся и резко догнал проходившего мимо адъютанта, отдав ему очередное распоряжение. Младший офицер вытянулся по струнке и, развернувшись на каблуках, быстро покинул мостик, выполняя приказание. Только после этого полковник снова вернулся к нам.
— У нас чрезвычайная ситуация. — начал он. — В седьмом квадрате пропал министерский корабль. Есть предположение, что его сбили, но это пока не точная информация. Возможно, просто авария. Да и не это сейчас главное, важнее другое, — он посмотрел на меня и, через паузу, добавил. — на пропавшем судне был Виллирийский посол…
— Всего-то, — разочарованно протянул я, понимая, что мои ожидания были напрасны, — мы-то здесь при чем, спасательный отряд отправить и всего делов.
— Не так все просто. — полковник подошел ближе, явно с намерением, чтобы не услышали остальные. — Есть данные от разведки. В том районе был замечен поисковик и несколько дальних истребителей Ксинхов. У нас с ними пока шаткий, но все-таки мир. А вот у Виллирийцев — нет. И их посол, это серьезный козырь в руках врага. В связи с этим, мне только что поступил при… — он осекся, но быстро продолжил. — В общем мне нужно, чтобы вы слетали туда незаметно и выяснили, что к чему. Если что, в драку не ввязывайтесь, понаблюдайте с безопасного расстояния, пока не прибудут основные силы Виллирийцев. Ну, а если появится возможность вытащить посла, без ущерба нашим договоренностям с Ксинхами, вы меня знаете…я в долгу не останусь.
Полковник снисходительно посмотрел на нас, как будто это был не приказ, а, всего лишь, дружеская просьба и он ждал нашего непременного согласия. Юрка заулыбался от предчувствия приключений, а вот я, как раз, наоборот, был не в восторге. Чертов Виллирийский посол. Это же благодаря ему я здесь. И его мне предлагают спасти? Вот она судьба злодейка! Чего я там только что про счастливый случай заливал?
— Я могу отказаться? — уже зная ответ, но все-таки, надеясь на чудо, рискнул поинтересоваться.
— Это не приказ. — нахмурился "усатый". — Но могу и приказать. Только моей благосклонности потом не ждите.
— Все ясно…
— Ты что-то сказал?
— Никак нет, господин полковник. — рявкнул я, вытянувшись по струнке. — Разрешите исполнять?
Командующий промолчал, лишь кивнув в сторону лифта, мол действуйте. И мы с Юркой, одновременно развернувшись вокруг своей оси, бодро отправились на выход.
Как только двери лифта захлопнулись за нами, и тот начал опускаться на нижнюю, грузовую палубу, я отправил сообщение дяде Коле по внутренней связи, чтобы он начинал готовить нашу "сушку". Так мы с Юрцом ласково обзывали наш челнок. И когда лифт в очередной раз распахнулся, освобождая нас, первое, что мы увидели — его недовольное лицо.