Умереть и возродиться на Эльбрусе
Шрифт:
В оформлении обложки использовано собственное фото.
Посвящается всем, кто ищет в горах спасение и новый смысл жизни.
*****
Виктор не заметил, как в пальцах потухла сигарета. Он поднёс её к своему лицу, внимательно осмотрел, убедился, что она потухла, и раздавил о стеклянные стенки пепельницы, в которой уже громоздилась целая горка таких же окурков. Стряхнул лишний пепел с пальцев и на ощупь потянулся к пачке «Кента», лежавшей на столе. Но пальцы желанной сигареты не нащупали.
4:39 утра. Виктор тяжело вздохнул и отвалился на спинку кожаного офисного кресла. В окна сорок девятого этажа «Москва-Сити» уже вовсю стучалось июльское утро. Мужчина распустил галстук, взъерошил себе волосы и заложил руки за голову.
До открытия «Перекрёстка» ещё очень долго. Значит, придётся терпеть без сигарет.
Ещё раз посмотрел в панорамное окно…
Не думал раньше, что придётся встречать рассвет при таких обстоятельствах. За свою долгую предпринимательскую жизнь длиною в двадцать лет Виктор пережил много взлётов и падений. Но каждый раз вставал, выползал, выживал – с п'oтом, нервами, подорванным здоровьем. Но на этот раз он что-то упустил, недосмотрел – и оно обернулось для него снежным комом: банкротством, ликвидацией фирмы, конкурсными торгами или, по-другому, распродажей его имущества в уплату накопившихся долгов. Но самое главное – он впервые в своей жизни задал себе вопрос: «Для чего?».
Для чего годы горбатого труда и накопительства, если квартиру и другое имщуество отнимут? Для чего чрезмерные амбиции, которые он не может удовлетворить? Для чего посиделки с «вась-вась» друзьями и партнёрами до полусознания? Для чего вечная спешка и гонка, когда надо всё быстро, сюминутно, сию секунду? Для чего нужны квартиры, машины, фирмы, статусы и положения, когда ты, Виктор Хрипцов, в свои сорок два года остался ни с чем? Весь смысл твоей жизни был перечёркнут вчера «Паркером» юриста, а о другом ты даже не задумывался. «Бизнес! Бизнес! Мне нужен бизнес, я хочу быть сильным и успешным предпринимателем, о котором когда-нибудь напишет Forbes или, на худой конец, “Известия”!» Ну, стал, даже чего-то добился, но потерял.
Пытался сначала убедить себя, что так мыслят только слюнтяи, которые только вчера открыли своё первое дело. Но он же акула, мастодонт с двадцатилетним опытом! Какие ему нюни, когда он встанет, оттряхнётся, оглянется и зашагает дальше!
Думал так. Долго думал. Но понял и даже с трудом признал: вот так вот встать на этот раз не получится. А всё потому, что на сорок третьем году жизни вопрос «Для чего?» пора заменить на «Для кого?». Для кого он всё это делал? Для себя? Логично вроде бы – единолично всем распоряжайся и будь счастлив! Но не был.
«А как всё сложилось бы, будь у меня семья?» – в сотый раз задавал себе со вчерашнего вечера этот вопрос Виктор. Говорят же, что ради семьи люди способны на подвиги, горы сворачивают и реки вплавь переходят. «Пусть говорят, а я не знаю. Я, Виктор Хрипцов, тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения, уроженец села Константиново Рязанской области, – безработный, бессемейный и бездетный. Вот так».
Тяжёлый кулак ударил по столу. Затем Виктор потёр
«Ехать домой бесполезно. В одиннадцать часов снова придёт юрист. Будем обсуждать, когда ко мне придут на опись имущества. Да и куда спешить? Дома практически нет, офиса тоже. Хотя бы напоследок наслажусь любимым кабинетом…»
Виктор разок крутанулся в кресле и резко затормозил. Потом по-школьному сложил руки на столе и положил на них голову. Мгновенно провалился в сон.
*****
– Ну что, когда?
– Двадцать девятого июля.
– Ну норм – есть время подготовиться.
– Э-э-э-э… – Виктор махнул рукой.
– Ну-ну, брось вот эти «э-э-э-э»… – Гена неуклюже передразнил своего друга.
Они познакомились ещё на первом курсе экономического факультета «Плешки» и с тех пор практически не расставались. Это была дружба, проверенная годами, многочисленными передрягами и, конечно, скреплённая не одной бутылкой горячительного за это время. У Геннадия был свой бизнес, но в офисе Виктора он чувствовал себя настолько свободно, что у подчинённых Хрипцова, особенно новеньких, часто возникал немой, застывший на лице вопрос: а кто же, собственно, их хозяин?
Мужчины двигались по тесному коридору к кабинету Виктора.
– Давай, как в школе. Ой, здрасьте! – Гена второпях налетел на молодую девушку, стоявшую у кулера. – Давай ещё раз. Смотри на мою ладонь, и будем вместе загибать пальцы. Палец первый: ситуация – говно. Это я не спорю. Но это не катастрофа и не конец жизни. Засунешь временно свою гордыню поглубже в жопу – и с твоим прекрасным опытом устроишься на хорошую руководящую должность к какому-нибудь «дяде». Это два. Я с пацанами подберу тебе нормальненькую съёмную квартиру. Перекантуешься в ней с полгодика, а потом, как оклемаешься и начнёшь на ноги вставать, что-нибудь другое придумаем. Это три. Ну и… Блин, да и так убедительно, разве нет?
– Проходи. – Виктор распахнул дверь своего кабинета.
– Не, ну скажи: разве это не нормальный, как его… антикризисный план? Всё же логично!
– Он хороший, просто… – Виктор остановился в задумчивости.
– Просто что?
– Просто у меня что-то тут колет…
– Где?
– Вот тут. – Виктор ткнул себя пальцами в область сердца.
– Ни фига! Так срочно же скорую надо вызывать! Садись, никуда не дёргайся, я сейчас! – Гена уже вскочил со стула.
– Да сядь, блин! – Виктор потёр себе лоб.
– Так ты же сам сказал, что того… колет…
– Ну да, мне морально хреново. А ты о чём подумал? Об этом, что ли… о приступе?
– Как бы да.
– Херня! Понимаешь, со мной такое в первый раз. – Виктор снова побарабанил пальцами в области сердца. – Я потерялся…
– Э, друг-друг… – Гена положил руки на плечи Виктора и настойчивым движением усадил его в кресло. – Я прекрасно понимаю, что ты устал. Ты просто эмоционально, как говорится, выгорел! Нужно немножко отдохнуть. Отдохнёшь, чуть-чуть отпустит – и вперёд! Давай сегодня сходим в какой-нибудь клуб – оторвёмся, выпьем… А потом улетишь на море. Позагораешь, покупаешься, девушек молоденьких подцепишь, а? Готов поспорить: ты сегодня всю ночь проторчал в офисе?