Умеют ли парни любить?
Шрифт:
Алиса и Михаил ждали меня возле парадного входа. Изольда находилась с ними. Они мило о чем-то болтали и беспрестанно улыбались.
– А вот и Максим! – радостно возвестила Алиса. – Мы вынуждены откланяться! Приятно было пообщаться. Ваш пудинг выше всяческих похвал!
Ее голос звучал несколько напряженно, да и обороты были ей несвойственны. Обычно Алиса выражалась проще.
Когда мы оказались за пределами виллы, сестра перевела дух.
– Ну знаешь, Макс! – быстро заговорила она. – Мог бы и попроще девушку найти! Это ужас один был! Вроде бы ничего такого Изольда и не говорила, а я была в постоянном напряжении, как бы чего не ляпнуть. А это количество приборов для поедания обычного пудинга! И пять видов сладких соусов к нему. Пять! А потом еще фрукты в желе и к ним специальный ножичек и ложечка! А ты, братец, вовремя
– Ты что-то чрезмерно нервный, – встрял Михаил. – А мне они понравились. И Максим молодец! Правильные знакомства у тебя, родственник! На таких девушек и стоит обращать внимание.
Я не стал отвечать, мои мысли были заняты Соней. Вернее, в голове родился замысел, какую «сказку на ночь» ей написать.
Волшебный портрет
Когда я остался в номере один, то первым делом открыл созданный накануне файл.
«Бедный итальянский художник, зарабатывавший тем, что писал портреты желающих, сидя на местной ярмарке, как-то увидел прекрасную девушку, пришедшую…» – это все, что я успел тогда записать.
Я хотел создать историю о том, как художник нарисовал в порыве любви оживающий по ночам портрет незнакомки, которую он увидел на ярмарке и влюбился в нее. Первоначальный замысел был таков. Но после того, как я узнал об увлечении Сони, задумку изменил. Ведь эта «сказка на ночь» должна была, прежде всего, порадовать ее, и я должен придумать сюжет, предназначенный исключительно для Сони.
Я оставил название текста, но стер начало. И начал все заново.
Мои сказки.docx
Роберт Паттинсон, звезда Голливуда и кумир многих девушек, уже настолько устал от внимания, что боялся просто выйти на улицу и прогуляться без всякой цели. Казалось, ни папарацци, ни влюбленные в вампира Эдварда Каллена зрительницы не спят, не едят, не занимаются своими делами, а только день и ночь следят за ним и всеми правдами и неправдами узнают его расписание. И когда между съемками в начале июня у него выдалась свободная неделя, он решил удрать ото всех, любой ценой утаить свое местонахождение и пожить, как обычный человек. И ему это удалось. Роберт выбрал небольшой итальянский курортный городок Сорренто. Он расположен на крутых скалах, обрывающихся в Неаполитанский залив на северной стороне одноименного полуострова. И Роберт, едва приехав туда, сразу очаровался живописной красотой природы. Актер выбрал это место случайно, его заворожил перевод названия города от Сиреон – «земля Сирен». Он не стал селиться в отеле, один из его давних друзей снял на свое имя дом на берегу залива на краю Сорренто. Дом утопал в зелени и был со всех сторон укрыт высокой оградой каменной кладки, увитой пышным плющом. Там имелось все необходимое для жизни. Утром приходила молчаливая женщина, она делала уборку и исчезала.
Это было именно то, что нужно уставшему Роберту, – тишина, уединение, отсутствие папарацци. Он отключил все телефоны, считая, что заслужил каникулы и имеет право побыть наедине с собой. Первые два дня он вообще не покидал территорию возле дома. Он вставал, когда его организм сам просыпался, а не по звонку будильника, он ел что хотел, а не то, что рекомендовали диетологи и личный врач, затем выходил в сад и падал в гамак. И просто лежал, глядя в синее небо и полностью освободив мозг от ненужных мыслей. На третий день Роберт ощутил, что полон сил, его усталость почти прошла. Он даже был не против прогуляться. Надел широкополую шляпу и, низко надвинув ее на лоб, отправился по улочке без всякой цели. Но Сорренто оказался настолько мал, что уже через полчаса пешей прогулки он вышел на центральную площадь Тассо. От нее начиналась главная торговая улица города Виа Корсо. Увидев бутики, Роберт решил пройтись по ним, шопинг развлекал его, особенно когда он попадал в малознакомые места. Он надвинул шляпу еще ниже, но на него никто не обращал внимания. Яркое южное солнце заливало город, практически все встречающиеся ему люди были в головных уборах, многие в шляпах или кепках с длинными козырьками. Роберт забыл очки, поэтому в первом же бутике купил модель «авиатор» с непроницаемо-черными стеклами. Он надел их и окончательно расслабился. Вряд ли кто мог узнать его при такой маскировке. Роберт побродил по магазинам, купил несколько понравившихся ему вещей, затем зашел в рыбный ресторан и с аппетитом пообедал. Его настроение было отличным, давно он так не отдыхал. «Одиночество среди людей» казалось ему сейчас райским наслаждением.
Покинув ресторан, он двинулся дальше по улочке, глазея на витрины. И когда поравнялся с художественным салоном, то замер, заметив портрет, выставленный за стеклом. Это была акварель, на ней изображалась темноволосая смуглая девушка. Она стояла на фоне целого каскада алых шпалерных роз. Девушка повернулась в профиль и чуть опустила голову. Ее красные губы спорили с красотой алой розы, приникшей к ним. Казалось, что девушка только что поцеловала цветок и сейчас вдыхает его сладкий запах и грезит наяву. А как известно, только аромат роз похож на дыхание ангелов. Воздушное светло-розовое платье подчеркивало изящество фигуры, белый поясок туго затягивал и без того тонкую талию. Роберт был не в силах отвести взгляда от этой совершенной красоты. Ему безумно захотелось приобрести портрет, и он вошел в магазинчик. Продавец, к его счастью, говорил на английском. Но цена, которую он запросил за акварель, показалась Роберту чрезмерной. Поначалу он даже решил, что плохо понял итальянца. Но тот уже писал на листочке стикера цифру. Роберт пожал плечами от нелепости запроса и спросил, кто художник, не сам ли Леонардо да Винчи, раз запрашивают такую сумму. Продавец оценил шутку, затем сообщил, что художник из местных. Роберт подумал, но все же решил не тратить столько на картину и вышел из магазина. Но прошел он буквально пару шагов, портрет будто заставил его вернуться, так врезалось в память лицо девушки. Мало того, актер хотел лишь одного, чтобы она повернулась и он увидел ее глаза.
«Наверное, это акклиматизация не закончилась, – растерянно подумал актер. – Или я просто перегрелся на солнце».
И он пошел дальше. Но, завернув за угол, увидел очень узкую улочку, уходящую вправо, полукруглая кирпичная арка обрамляла будто рамой проход, она была увита розами. И в этой арке стояла девушка. Ее легкое розовое платье развевалось на ветерке, темные волнистые пряди разметались по плечам. Роберт оцепенел. Девушка разительно походила на ту, что он только что видел на портрете. Он быстро подошел.
– Синьор? – звонко спросила она, глядя на него.
– Меня зовут Роберт, а тебя? Ты говоришь на английском?
– Да, – улыбнулась она. – Меня зовут Софи.
– Как Софи Лорен, – пробормотал он. – Прекрасное старое итальянское кино с актрисами, похожими на богинь!
– Что? – спросила девушка и снова засмеялась.
– Говорю, что ты чем-то похожа на Софи Лорен, – ответил он.
– Так все говорят, – кокетливо проговорила она. – А что синьор хотел?
– Я приезжий, – нашелся Роберт. – Хочу, чтобы ты показала мне достопримечательности, если не спешишь, конечно.
– Не спешу, – лукаво ответила она и взяла его под руку.
Но Роберт не отстранился. Ему было приятно прикосновение девушки.
– Если мы пойдем по этой улице, – начала девушка, – то попадем на нашу центральную площадь. Она названа в честь великого поэта Торквато Тассо, он здесь родился и вырос. Там есть памятник ему.
Роберт не возражал. Они двинулись по улочке в сторону художественного салона, но, когда поравнялись с ним, он замедлил шаг. Портрета в витрине уже не было. Роберт остановился в недоумении. Софи удивленно на него посмотрела.
– Хотите приобрести сувениры, синьор? – уточнила она.
Они зашли внутрь. Продавец расплылся в улыб ке.
– А где портрет? – быстро спросил Роберт.
И тут заметил пустую раму, стоящую возле прилавка. Он готов был поклясться, что она именно от той акварели, которую он хотел купить, он узнал и стертую позолоту, и витиеватый узор на ней.
– А этого вам мало? – туманно ответил продавец и показал на Софи. – Ведь живая лучше нарисованной в сто раз!
Роберт вздрогнул. Он столько лет снимался в сумеречной саге, мог бы привыкнуть к миру фэнтези и ничему не удивляться. Но актер уже давно научился быстро выходить из роли и не путать реальную жизнь и игру. И сейчас чувствовал себя очень странно, столкнувшись с чем-то ему непонятным. Но Софи и правда была прекрасна и разительно походила на девушку с акварели.