Умница Марина
Шрифт:
– Отличные, – ответила я. – Снято на яблочный телефон с вытянутой руки.
– Да что ты говоришь?! Никогда такого не видел. А как это?
– Пятьдесят фоток – ее лицо в полоборота. Двадцать из них такие слишком яркие, пятнадцать черно-белые, а остальные – вани-и-и-ильные. Вопрос. Сколько ванильных фоточек с айфона закачала моя знакомая чикуля себе в альбом?
– Задачка на уровне второго курса физмата.
– А то! Там еще не все. Еще было двадцать три фотки роллов, суши и прочих нямок. А остальное – фото в зеркалах… знаешь где?
– Ни за что не угадаю. Неужели в туалетах?
– Точно, мужик, – сказала я, сохраняя серьезное выражение лица. – Зеркальное фото в общественном туалете – это тренд, который не выходит из моды уже который сезон. Этим грешат даже взрослые девушки.
– Поработаем? – подмигнул Димка. – Где она у тебя?
– Третья в закладках.
Бро устроился удобнее с ноутбуком и зашел на страничку к моей знакомой, заглянул в первый фотоальбом. Кроме автопортретов, про которые я только что ему рассказала, там было немного обычных фотографий. Девочка стоит, прижавшись к дереву. Девочка стоит, прижавшись к стене. Девочка в очках на поллица любуется собой в витрину магазина. Девочка сидит на фоне Москва-Сити с пафосом на лице. Девочка в купальнике на пляже стоит в типичной модельной позе, вода по колено.
– Красатулечка, – сказал Дима, просмотрев быстро все фото.
– Так и напиши ей в комментах.
– Просто «красатулечка»? Это мало. Давай еще чего-нибудь? Ну, например, секси…
– Красатулечка, секси, пантера.
– Ага, – быстро печатал он под диктовку. – Давай добавим. «Люблю тебя, зай».
– И «чмоки» в конце не забудь!
– Да-да, конечно.
Дима дописал комментарий и нажал «отправить».
– А теперь скопируй все, что ты написал, и добавь к каждой пятой ее фотке в этом альбоме.
– Ну ты сегодня в ударе, братуха…
– Посмотрим потом, что будет.
Дима закончил через пять минут. Сто фотографий. Двадцать абсолютно одинаковых комментов. Надеюсь, чикуля не подумает, что я спамер, и меня не заблокируют к завтрашнему утру. Дима ведь писал ей с моего аккаунта.
– Проверю сообщения, – сказал он и вышел из моего профайла и через минуту был уже на своей страничке.
– Кто это тебе видео на стену кидает? – спросила я, смотря через плечо на экран. – Новая подружка?
– Да нет… – поморщился Дима. – Овца одна из седьмого класса. Что за фигня хоть?
– Это клип Мачете «Нежность», – ответила я. – Каждый второй ставит его себе в статус. Интересно, как им еще это не надоело? Посмотри, если хочешь.
Дима включил видео.
В этом клипе меня радуют только два момента. Первый – три минуты и одиннадцать секунд. Там Равшана Куркова в белом халате плюет с балкона, а потом поднимает глаза и улыбается по-хулигански. Второй момент – три минуты и двадцать девять секунд – там она стоит рядом с Ярославом Малым и смотрит на него снизу вверх. Обожаю этот взгляд, именно в тот момент.
– Только не плачь, – сказала я Димке, когда клип закончился. – Все, кого я знаю, ревели, когда смотрели его.
– Я бы в такую тоже влюбился, – ответил он. – И на руках бы носил, и вообще бы… Суперменом бы стал, наверное.
– Понимаю. Есть на что посмотреть. Здесь я тебе не советчик. Хотя…
– Что?
– А, ничего, забей. Слушай, бро, не сходишь на кухню? Какао очень хочется, а идти так лень…
– О’ке-е-ей, – протянул Димка и ушел на кухню.
У меня в «Избранном» есть страничка девушки, за которой я наблюдаю уже месяца три. Случайно наткнулась на нее, бесцельно сидя ВКонтакте на страничках своих друзей и их друзей.
Ростом она где-то метр восемьдесят. Очень длинные ноги, идеальные руки и все такое. Шикарные черные волосы. И не менее шикарные фотки. Как я поняла, она начинающая фотомодель, и ей не больше семнадцати лет. А скорее всего даже меньше.
Надо что-нибудь написать ей. Что-нибудь такое, что может зацепить девушку. Что бы зацепило меня, будь я на ее месте?
Пусть Дима представится начинающим журналистом и попросит разрешения задать ей всего три вопроса. Пусть похвалит ее портфолио между слов. Нет. Фигня какая-то. Надо что-то другое. Что-то такое, чтобы точно попало в цель. Может, песню на стену кинуть? Да, песня – это хорошо. Мило и ненавязчиво. В любом случае. Даже если рыбка не клюнет, Дима от этого не пострадает. Самое сложное теперь выбрать эту самую песню. А время-то идет…
Когда Дима вернулся, я уже сделала свое коварное дело и сидела у себя на странице. Пришло три сообщения.
– Самое важное-то я забыл, – сказал Дима, заходя в комнату с двумя чашками какао. – У меня же для тебя подарок был.
– С чего это вдруг?
– Не радуйся, – улыбнулся он и принялся копаться в рюкзаке. – Не от меня.
– А… от кого тогда?
– С олимпиады, на которую ты неделю назад ездила. Поздравляю, у тебя второе место по району!
Грамота, глянцевая, красивая, на английском языке. А в подарок две тяжеленных книги по статистике. По пятьсот страниц, гладкие листы, тоже полностью на английском.
– Ты рада?
– Еще не поняла, – ответила я. – Я не ожидала. Ушла оттуда самая первая, ответы наугад написала, не поняла толком часть заданий…
Я еще не осознала всей крутости того, что произошло, и, похоже, просто не знала, как радоваться. Это был первый раз! Первый раз, когда я поучаствовала в олимпиаде и заняла призовое место. Первый раз, когда я даже не надеялась на это. Первый раз, когда поехала не по собственному безумному желанию, а потому что нужно было заменить другую девочку. Так мило. Иногда мечты сбываются в самые неожиданные моменты, а ты потом сидишь и не знаешь, можно ли радоваться или еще рано.
– Помню, как ты ревела в пятом классе, – сказал Дима. – После конкурса чтецов, помнишь? Читали стихи Есенина…
– Еще как помню, – вздохнула я. – Я была уверена, что займу хотя бы третье место, что я читала намного лучше большинства. Уж точно получше тех, кого тогда выбрали…
– Ты хорошо читала, бро, забей. Просто надо было чуть-чуть медленнее. И не торопиться.
– Знаю, но все равно обидно до слез.
Я узнала обо всем этом и надеялась, что Димка не вспомнит, как в начальной школе я часто ревела из-за редких четверок, которые мне ставили, чтобы не расслаблялась. Однажды я пришла домой и проплакала весь вечер, получив за изложение две четверки. За орфографию и за содержание.