Умники
Шрифт:
Усвоив новости счетного дела, Гризов сел за стол. Друзья хлопнули по десять капель, не отрываясь от телевизора. Антон все ждал изменений, но их пока не было.
Помимо уничтожения неизлечимых носителей, всех остальных носителей предполагалось продезинфицировать через интернет и телевидение. Неделю назад друзья-спасатели запустили гулять по международным сетям новый антивирус образования, который вызывал у респондентов непреодолимую тягу к знаниям и желание делать добро людям. Первыми пациентами стали хакеры, поскольку получать знания разрешалось только легальным путем. После
Не обошлось и без побочных эффектов. У одного из московских бизнесменов сильно развилась страсть к разведению домашних животных. Но, поскольку он был большой оригинал, то завел себе не кошку или собаку, даже не хомячка, а сразу двух императорских пингвинов.
С первого дня у бизнесмена начались проблемы. Пингвин не кошка, – одной рыбки ему будет маловато. Каждый пингвин спокойно уплетал в день по целому тазу, что привело к большим расходам на покупку морепродуктов. Кроме того, пингвинам в квартире с центральным отоплением показалось очень жарко. Пришлось хозяину делать им по четыре раза в день холодные ванны, добавляя в них лед из холодильника.
Ко всему прочему антарктические жители оказались на редкость общительными. Выходя на балкон, они по утрам оглашали спящую Москву дикими криками радости, после чего неотступно следовали за своим хозяином по всей квартире, раскачиваясь из стороны в сторону. Два дня хозяина это забавляло, а потом у него развилась мания преследования. Ему все время казалось, что у него за спиной кто-то стоит и раскачивается. В конце концов, нервы у бизнесмена-пингвиноввладельца не выдержали, и он сдал своих питомцев в зоопарк.
В остальном лечебный вирус себя показал хорошо. Резко сократилось количество маньяков, проституток и телефонных террористов. Больше никто не собирался попадать в новости путем совершения какой-нибудь пакости. Ходить без лифчика стало не очень модно, а родинка на щеке под Мерлин Монро перестала быть штампом красоты. Поп-певицы стали меньше петь, а писатели меньше писать, потому что им открылась странная истина – гениев не может быть много, как и настоящих героев. Книги больше не писали по мотивам фильмов. Количеству престало казаться, что оно переходит в качество. А последнее избавилось от национальной принадлежности. Ни настоящего американского, ни настоящего английского качества больше не существовало. И только две вещи пока никак поддавались изменению – телевидение и русский характер.
По телевизору в это время шла русская-народная передача «Эх, Антоновка!». По задумке все участники должны были соревноваться в лихом исполнении частушек. И Антон, и Григорий любили народное творчество во всех видах: частушки, песни, пляски, художественный мордобой, и, даже, игру на балалайке. Смотрели они сейчас передачу с удовольствием, однако, удовольствие быстро испарилось. Антон не мог понять, почему добры-молодцы и девицы-красавицы в народных костюмах должны выступать с телефонной гарнитурой у рта, словно спецназовцы. Гарнитура эта смотрелась на них, как на корове седло. И требовала к себе мобильного телефона, по которому Илья Муромец мог запросто добазариться за 10 секунд со Змеем Горынычем о новой стрелке у Калинова моста.
Когда же участники начали петь, то Гризов, выращенный на широкой народной душе, вообще был ошарашен. Создавалось ощущение, что все, чего хочет народ, допущенный до экрана, это спеть про свой сексуальный опыт и выругаться от души матом. Все частушки начинались словами «Как я милку провожал…» или «Мой миленок меня встретил и стал за руки хватать…», а заканчивались почти одинаково «Эх, мать-перемать не пойду туда гулять!». Основная масса частушек была посвящена поиску ответа на почти гамлетовский вопрос «Чо те надо?».
Несколько минут после окончания передачи, Гризов приходил в себя от народного творчества. Пришлось опрокинуть с механиком еще по десять капель для лучшего осязания проблемы русского характера. Немного подискутировав на эту тему, друзья за пять минут сформировали закон проживания на одной шестой земного шара под названием Россия. Получилось как-то странно. На этой территории никогда не жили хорошо. Жили либо плохо, либо чуть лучше, чем обычно, а потом опять жили по-старому. Но самое странное заключалось в том, что причиной почти всех проблем был только характер людей, поскольку ресурсов всегда было завались. Однако во все времена население почему-то ругало правительство.
После выведения нового закона, друзья его сразу же обмыли, чтобы лучше работал.
– Когда Вася отбывает? – спросил вдруг Гризов.
– Через два часа по земному времени.
– Надо бы ему подарок купить на прощанье.
– Я уже приготовил, – сказал Забубенный и кивнул на пухлый пакет, стоявший у стола, – сувениры.
Неожиданно у Антона запиликал в кармане мобильник. Это была Алеся.
– Привет, коллега! Наконец-то дозвонилась. А то дома не ночуешь, на работе вторую неделю не появляешься. Что случилось?
– Да, болел я, – ответил Гризов, – но завтра уже буду.
– Давай, давай. Работы просто завал. Масса новых тем. Столько изменений в жизни произошло, пока ты болел. Половина чиновников уволена, ведущие политики сами приходят в газету и сообщают номера счетов, на которые им приходят импортные взятки. Бизнесмены хотят ежемесячно повышать зарплаты сотрудникам. Эпидемия честности какая-то, словно у всех проснулась совесть. Ну, придешь, сам увидишь. До завтра!
Антон усмехнулся. В этот момент по телевизору вдруг перестали показывать рекламную передачу модельного агентства «От бедра» про набор детей на специальные курсы, где из нормальных детей будут готовить настоящих моделей.
– Извините за беспокойство, – сказала, миловидна дикторша, – В нашей программе произошли некоторые изменения. Вместо назначенного на 18.00 сериала про вампиров «Кровавый клык» и следующей сразу за ним серии французского эротического фильма «Зоофилия-это круто!» будет показан приключенческий фильм «Зорро», а затем новый бродвейский мюзикл «Индиана Джонс в Метрополитене». Следом – медицинская передача об эпидемии кариеса, передающегося половым путем.
– Вот видишь, – удовлетворенно сказал Забубенный, – Заработало. А ты беспокоился.