Умный дом
Шрифт:
– Ну?
– Да нет, я знаешь, хотел спросить... Посёлок Заречье возле Дубны, там дома дорогие?
– Н-ну, я, думаешь, помню? Смотреть надо. Тебе срочно?
– Да, в общем, нет... Я пока так, присматриваюсь. Я попозже позвоню.
– Ну давай.
По крайней мере, если что, Серёга должен вспомнить название, - ядовито прошептал внутренний голос. Клыкастый старик с портрета смотрел презрительно.
Маслов подтащил к себе системный блок и задёргал крышку. Та легко выскочила из пазов, открывая компьютерную начинку.
Пыль. Очень много пыли. Егор не слишком хорошо представлял себе, как должен выглядеть компьютер изнутри. Но абсолютно точно, не так.
В мохнатых ошмётках тихо светились гранёные голубые октаэдры, окружённые сетью закорючек, которые хотелось назвать рунами. Закорючки были выпуклыми и будто восковыми, а крепилось всё хозяйство к стеклянным пластинам.
Беспроводные технологии, да?
Сколько у него осталось денег на телефоне? Где-то семь баксов. И было где-то семь. Неделю назад. А он каждый вечер трепался...
Или ему только казалось, что трепался?
Он полез в интернет, уже не смущаясь тем, что раскуроченный системный блок валяется в трёх метрах от монитора с клавиатурой. И через пять минут тихо вышел из кабинета. Остаток вечера до Ольгиного появления он просидел в ванной: там было меньше места и закрывалась дверь.
– Я тебе сейчас кое-что покажу.
Портрет сверкнул на них жёлтым глазом. Очищенный клык в свете лампы тошнотворно поблёскивал.
Ольгин взгляд оставался спокойным и задумчивым. Егора прорвало:
– Молчишь? Тебя это не удивляет, да?
– Я подозревала... что-то в этом роде, - она закусила губу.
Егора колотило крупной дрожью.
– И что - дедушка был вампиром? Вервольфом? Или дореволюционным ролевиком - привет Толкиену? Купил зубки в магазине приколов?
– он уже орал.
– Хозяин нужна помощь?
– осведомился Марвин. Чёрт, как незаметно он подкрадывается!
– У хозяина всё в порядке, - ровным голосом ответила Ольга. Янтарные глаза портрета смотрели осуждающе.
– А это ты видела?!
– Егор пнул системный блок. Ошмётки пыли разлетелись в стороны.
– И как оно работает по-твоему, на волшебном чихе?! А что сюда мобильную связь только через полгода проведут, ты в курсе? Тут покрытия вообще нет - никакого!
– Гость нужна помощь?
– Не нужна гостю помощь! Гостю нужны объяснения.
– Сядь!
– прикрикнула Ольга.
– Марвин, иди на кухню.
– Марвин должен помогать хозяин. Марвин должен защищать хозяин.
– Сядь, - повторила она.
– Иначе он переключится на программу защиты, и я вообще не знаю, что будет.
Маслов застыл, тяжело дыша.
– Я бы рассказала раньше, но ты бы не поверил.
– Я и сейчас не поверю, - угрюмо заверил он.
– Я в эту чушь вообще не верю.
Тень скользнула по холсту, словно портрет усмехнулся. Ольга опустилась в кресло, подтянула колени к подбородку.
– Понимаешь, я по происхождению - что-то вроде ведьмы...
Конечно-конечно, готика рулит. Сейчас с карниза спикирует ворон, а у Ольги вырастут вампирские клыки. Как у дедули, только наоборот.
Егор не замечал, что отодвигается всё дальше и дальше, пока не упёрся в стену.
– Ты не бойся. Дело в том, что когда родители погибли... Нет, ну ты сам подумай, как я могла тебя предупредить? Ты бы вообще сюда не поехал...
* * *
Возле Оленьки всегда был папа. Мама, конечно, тоже была, но будто бы неподалёку, шагах в трёх - так ей казалось. Если нужна была помощь, она бежала к папе, а уже потом отчитывалась маме - для порядка.
Впрочем, ещё чаще она молчала и добивалась всего сама. Ольга вообще была ребёнком тихим, но упёртым.
Лет в двенадцать она придумала себе сказку, что её в роддоме подменили. Мама заметила, а папа нет. Мама папе сказать не решилась, а сама с тех пор Олю боится, мало ли, кто она, может, упырь какой-нибудь.
Страшные сказки про упырей Ольга любила всегда.
– Знаешь, я даже удивлялась, как легко от родителей отклеилась. Другие девчонки лет в тридцать, а всё с папами-мамами живут, и всё - поздно не приходи, этого не носи, там не работай. А я как в институт поступила, квартирку сняла - такую, знаешь, без кухни, и так только, перезванивалась и по праздникам приезжала. Мама вроде бы даже рада была.
Отец всегда возился с компьютерами и с роботами, это было забавно, но не слишком интересовало Ольгу, может быть, потому, что к волшебству умного дома она привыкла с детства. Интереснее было то, что отец умел предсказывать погоду лучше всякого телевизора, а ещё предвидел опасность.
– Понимаешь, он всегда такие вещи чувствовал. Например, я прошусь с девчонками на шашлыки, а он говорит: "Оленька, завтра не надо, идите через неделю". Ну, я девчонкам говорю, а они смеются. А потом на этих шашлыках или ногу кто-нибудь сломает, или вообще какие-нибудь придурки к ним привяжутся. В общем, я ему привыкла верить. А за последний год он то и дело начинал, мол, когда нас не будет, ты то-то сделай и то-то. Наверное, поэтому, когда они разбились, я даже не очень удивилась. Плакала, конечно, до сих пор как подумаю, слёзы наворачиваются, но не удивилась.
Они погибли два года назад. Самосвал юзом выбросило на встречную. Дождь, мокрая дорога... и машин-то почти не было. Им просто не повезло.
По завещанию Ольга осталась владелицей умного дома. Правда, большинство роботов, как оказалось, не принадлежали отцу, а были взяты в аренду, но остальная начинка и даже безумно дорогой Марвин остались в её распоряжении. Обменяться из этого захолустья можно было разве что на хрущевскую однушку, поэтому Ольга так и осталась в Заречье, даже когда половину деревни снесли, а вокруг, словно на дрожжах поднялись кирпичные теремки.