«Умрем же под Москвой!» Свастика над Кремлем
Шрифт:
– Не сваливайте с больной головы на здоровую, – резко перебил его Сталин, – это всегда самое последнее дело. После этого вы вообще не заслуживаете никакого доверия, это говорит о том, что вы просто боитесь отвечать за собственные недоработки и упущения.
– Я не пытаюсь сваливать, – продолжал защищаться Ильюшин, – а просто говорю о том, что мне приходилось иметь дело с тем, что есть. Если бы у этих пушек был эффективный дульный тормоз, поглощающий большую часть энергии отката, то и стрельба из них была бы точнее и управляемость бы самолетом резко возросла. Но пушки для самолетов заказываю не я и…
– Вы лучше помолчите пока, – прервал его Сталин, – успеете еще извозить в грязи своих соратников по цеху. У нас тут еще много чего припасено, – и он указал мундштуком трубки на стол, где лежало
– В одном из боев под Москвой при стрельбе по легкому немецкому танку из противотанкового ружья конструкции Дегтярева в нем было обнаружено целых 13 пробоин, однако танк вплоть до самого последнего выстрела остановить не удавалось. По сообщениям с фронта, ПТРД и ПТРС эффективны главным образом против легких танков и бронемашин. Поражать из них средние танки и хорошо защищенные САУ «Артштурм» удается только в исключительных случаях, между тем их количество в войсках непрерывно растет.
– У меня в связи с этим возникает вопрос, а нет ли в нашем арсенале каких-нибудь более дешевых, но также и более эффективных средств борьбы с немецкими танками. И вот я спрашиваю, а мне отвечают, что после злополучной истории с безоткатными пушками Курчевского и К°, у нас никто и ничем в этой области не занимается. То есть у нас не было и, как оказывается, нет специалистов, способных отделить зерна от плевел. Вернее, они у нас есть, но их активность не носит организованного характера. Тут мне доложили про изобретение двух инженеров из Пензы, которые предложили раскручивать наши РСы и запускать их из трубы. А потом они же предложили стрелять по немецким танкам реактивными снарядами из самой простой, чуть ли не водопроводной трубы.
Я поручил товарищу Ворошилову, – продолжал Сталин, – возглавить комиссию ГКО, которая бы разобралась, что у нас еще осталось от наработок 30-х годов, и выяснилось, что не осталось практически ничего. Можно сказать, что вместе с грязной водой мы выплеснули и младенца. Хорошо еще, что нам повезло на этих двух пензенских энтузиастов, и они смогли довести свою работу до конца. Благодаря им мы сейчас имеем 16-ствольную пусковую установку для вращающихся 82-мм реактивных снарядов, значительно превосходящую немецкий шестиствольный миномет. Для действий в горах мы сейчас в массовом количестве выпускаем пусковые трубы на треноге и отправляем их в Иран и на Кавказ. На фронте уже были опробованы противотанковые «трубы» пензенских инженеров, из которых при выстреле вперед вылетает оперенный снаряд с кумулятивной выемкой, а назад – поток газов и такой же по весу, как и снаряд, заряд дроби. Оказывается, вращающиеся кумулятивные снаряды не так эффективно действуют по броне, как невращающиеся – поэтому-то они в полете стабилизируются раскрывающимся оперением. Некоторые образцы наши военные уже испытали в боях в Сталинграде, и результаты весьма положительные, не так ли, товарищ Еременко?
– Так точно, товарищ Сталин, – ответил тот по-военному четко, но все-таки решил позволить себе и немного юмора: – Немцы у нас им даже название придумали: «рус-труба». Мол, «труба нам от этой трубы»! 80-мм лобовую броню новых немецких танков 82-мм снаряд такой «трубы» прожигает начисто!
– Это хорошо, что результаты испытаний прошли так успешно. Но плохо, что враг получил представление об этом новом и пока еще секретном оружии до того, как мы наладили его производство в промышленных масштабах, – заметил Сталин. – Такого рода ошибки обходятся потом очень дорого.
Он подошел к отдельному столу, где были разложены различные новинки в области вооружения, поднял и подержал в руках зловещего вида трубу с пистолетной рукояткой и воронкообразным раструбом на конце.
– А почему такие сложные выштамповки на этом носовом конусе, товарищ Березкин? Разве без них нельзя обойтись?
– Сделано в целях экономии металла, – заметно волнуясь, ответил конструктор, – прочность аэробаллистического конуса с такой выштамповкой значительно выше, чем у гладкого, и металлический лист можно взять потоньше. Это и металл экономит, и вес. Как-никак, вес снаряда три килограмма, инертной массы – тоже три, потом пороховой заряд и вес самой трубы с пистолетной рукояткой и с электродинамо. Выходит почти девять килограммов…
– Это хорошо, что вы думаете о том, как вашим оружием будут действовать простые солдаты. Ведь многие из них совсем не богатыри, – заметил Сталин, отходя от стола.
– А вот еще одно применение 82-мм реактивным снарядам мы нашли, товарищ Сталин, – обратился к Верховному авиаконструктор Петляков. – Мы взяли наш стандартный Пе-2 и оборудовали его тремя выдвигаемыми блоками из 16 пусковых труб в бомбоотсеке. Выдвигается первый блок – отстрелялся, задвигается обратно, потом так второй, третий. Всего получается, что на самолет можно подвесить 48 снарядов, не ухудшая его аэродинамику. А чтобы действенность их по танкам существенно возросла, мы предлагаем разместить в их головных частях кумулятивную воронку. Тогда у нас получится кумулятивно-осколочный снаряд широкого спектра действия. Броню в 50–80 мм он пробивает, в этом мы уже убедились.
– Кстати говоря, задний блок можно снаряжать ракетами боеголовкой назад, и тогда с их помощью можно будет весьма эффективно обороняться от самолетов противника.
– Я хочу сказать, – постарался прервать его заместитель наркома авиапромышленности, главный конструктор «яков» А.С. Яковлев, – что подобными установками в крыльевых бомбоотсеках вполне могут быть оснащены и бронированные штурмовики Ил-2…
– Пытаетесь выгораживать собрата по профессии, – с ехидством в голосе тут же заметил Сталин, – но я вам так скажу, что мы и без вас хорошо знаем конструктора Ильюшина, и он, конечно, хотя и виноват, однако не настолько, чтобы ему потребовалось ваше заступничество. Вы тоже не без греха. Давайте-ка сравним огневую мощь вашего Як-1 с американской «Аэрокоброй». Ваш самолет за минуты выбрасывает 105 кг свинца, а американский самолет – 204 кг. Сейчас у нас на вооружение принимается самолет конструктора Лавочкина Ла-5, вооруженный двумя 20-мм пушками, так вот даже у него вес залпа всего 136 кг.
– Но там же стоит пушка калибра 37 мм! – запротестовал Яковлев.
– А вот вы возьмите и поставьте точно такую же пушку и на ваш самолет, – парировал Сталин, – а мы все посмотрим, сумеете ли вы хотя бы в этом сравняться с американскими авиационными инженерами!
Сидевший в сторонке инженер по боеприпасам из ЦКБ-22 И.А. Ларионов, наблюдая за всем этим, слушал очень внимательно. Потом взял со стола карандаш и на листе бумаги из лежавшего перед ним блокнота начал писать: «Вес 3 кг, при отсутствии ракетного ускорителя можно уменьшить до 2–2,5 кг, а то даже и разместить весь кумулятивный заряд в корпусе стандартной авиабомбы ВВС массой 2,5 кг. Даже если такая бомба будет пробивать 50-мм броню, то и этого будет достаточно для уничтожения любого фашистского танка, поскольку ни один из них не имеет горизонтального бронирования такой толщины. Штурмовик Ил-2 берет 400 кг бомб, значит, бомб весом 2,5 кг он сможет взять в свои четыре бомбоотсека как минимум 160! Подсчитать площадь, занимаемую одним танком, и среднюю площадь поражения одной бомбой. Главное, чтобы попадания одной бомбы в танк было бы достаточно для вывода его из строя…»
Он так разволновался от пришедшей ему в голову идеи, что дальнейшее слушал уже не так внимательно, а продолжал все время думать о своем.
Между тем Сталин, остановившись у стола с образцами оружия, как бы подытоживая встречу, сказал:
– Вы все видите, товарищи конструкторы, что сейчас, когда перед всеми вами стоят задачи обеспечения нашей армии вооружением на новом этапе войны, мало почивать на старых лаврах, а надо работать еще более эффективно. ППШ-41 хорош, но тяжел для разведчиков, танкистов, десантников. В Ленинграде создан облегченный пистолет-пулемет, есть и другие образцы – значит, нужно скорее проводить конкурс и принимать на вооружение новый, более эффективный образец. «Максим» явно не годится для наступательных действий, которые предстоит отныне вести Красной Армии – значит, нужен новый, облегченный станковый пулемет. С фронта приходят жалобы, что у хорошего в целом пулемета ДП от перегрева ствола садится возвратная пружина. Значит, надо переделать эту конструкцию так, чтобы исключить этот недостаток. Нужны новые эффективные гранаты…