Уничтожение

Красников Андрей Андреевич

– Да, все примерно так, - подтвердил Гатлинг.

За последующие три часа несчастную ящерицу вскрыли, освежевали, разделили на кусочки, просветили какой-то непонятной фигней, рассмотрели в микроскоп и даже покапали на нее разными растворами.

Результат был непонятен. Судя по словам доктора и выводам аналитика, ничем откровенно ядовитым от ящерицы не несло. Паразитов тоже не было заметно.

Роберт, набравшись смелости, утащил маленький кусочек ящерицы и подержал его в пламени горелки. Кусочек сначала пару минут провел без изменений, а затем практически мгновенно подрумянился и начал обгорать. Кок

тут же вытащил его из пламени, но было поздно - вместо жареной ящеритятины в его руках наблюдался слабо дымящийся уголек.

– Хм. Вы точно хороший кок, мистер Ки?
– не удержался от шпильки полицейский. Роберт решил, что отвечать - это ниже его достоинства и принялся изучать уголек.

Степень прожарки была одинаковой - когда он разломил кусочек, это стало видно наверняка.

– Похоже, мы наблюдаем действие какой-то энергетической структуры, - заметил аналитик, внимательно наблюдавший за его экспериментом.
– Сначала она сопротивляется внешней энергии, возможно, аккумулирует ее, затем как будто происходит переполнение и структура рушится. В результате энергия выделяется и вот результат.

– И как приготовить эту хрень?
– поинтересовался Гатлинг, заслужив неодобрительный взгляд докторши.

– Можно попробовать жарить на очень медленном огне, - предложил Роберт.

– Скорее всего, не поможет, - отверг идею аналитик.
– Произойдет то же самое, только ждать придется дольше.

Провели эксперимент и убедились, что он был прав.

– Можно сразу, как появятся признаки, что выделение энергии началось, кинуть кусок в ледяную воду, - предложила доктор Кокс. Аналитик идею не поддержал.

– Боюсь, это практически мгновенный процесс. Пока кусок будет лететь в воду, он уже превратится в уголь. Нужно попробовать как-то уничтожить эту структуру до готовки.

– И как?

– На выбор - холод, электричество...

Они с упоением великих естествоиспытателей бросились экспериментировать. Шеф Гатлинг добыл откуда-то немного жидкого азота. Очкастый аналитик, так и не представившийся, собрал из остатков неработающих медицинских приборов выпрямитель тока.

Два новых кусочка ящерицы подверглись испытаниям. Промороженный был оставлен оттаивать. Второй - зажат между проводами и подвергнут обработке током. Через пять минут он внезапно окутался сизым дымом, но не сгорел и не обуглился. Первый кусочек все еще оттаивал, потихоньку окружаясь лужицей сконденсировавшейся воды. Для чистоты эксперимента испытатели подождали, пока он все же оттает до просто холодного состояния, а затем засунули оба образца в огонь.

В этот раз под пламенем горелки обуглился только тот кусочек, что побывал в азоте. Почувствовавший же на себе мощь электричества, подрумянивался, как самая обычная свинина или говядина.

– Отлично. Теперь мы знаем, как их готовить. Но осталось невыясненным - стоит ли это вообще делать?

– Надеюсь, я не опоздал?!
– в дверь отсека ввалился оператор, держащий на плече камеру. Шеф Гатлинг поморщился, но ничего против не сказал.

– Мистер Хоук. Вы как раз вовремя, - растянув губы в слащавой улыбке, произнес он на камеру.
– Если вкратце, то команда наших ученых протестировала найденную сегодня форму жизни на неприятные сюрпризы. Пока что мы не нашли ни одного подтверждения того, что этот вид может быть ядовитым.

Вместе с тем, было сделано интересное открытие. Мистер Джонс предположил наличие в тканях этого существа какой-то энергетической структуры, не пропадающей даже после смерти. Практические применение этому знанию заключается в том, что перед приготовлением пищи из этого существа мясо требуется обработать электричеством до появления характерного выброса сизого дымка...

Роберту пришлось специально для камеры сжечь один кусочек необработанного мяса, а затем подрумянить - кусочек обработанного. Все это время он следил за оператором, который, тем временем, похоже, аккуратно и тонко клеился к доктору Кокс. Сволочь. Роберт неожиданно почувствовал ревность.

– Господа, я вынужден констатировать, что вы проделали отличную работу, - проговорил болтливый оператор.
– Но остается открытым один вопрос - съедобна ли все же эта тварь?

– Боюсь, будут нужны практические испытания, - задумчиво проговорил шеф Гатлинг.
– Мистер Ки, приготовите пару стейков?

Через двадцать минут перед собравшимися предстали два аппетитных и ароматных куска поджаренного мяса - Роберт связался с камбузом и ему оттуда приволокли сковороду, приправы и соль.

Шесть человек и одна камера смотрели на блюдо и молчали.

– Я, пожалуй, откажусь, - заявил после некоторого молчания очкарик.
– Моя область, так сказать, это чистая наука, а не полевые испытания.

Медсестра, смотрящая на стейки из-за спин остальных, аккуратно и тихо удалилась.

– Э... я...
– доктор Кокс обвела всех испуганными глазами.

– Доктор, о вас не может быть и речи, - успокоил ее Гатлинг.
– Пожалуй, я должен попробовать.

– Шеф, вы, вообще-то, тоже очень нужны для корабля, - услышал Ки свой голос.
– Я бы сказал, что пробовать нужно нам с мистером Хоуком, как самым малоценным среди присутствующих.

К разочарованию Роберта, оператор согласился, наверное, не пожелав показывать слабость перед докторшей. На что кок как раз-таки и надеялся. И теперь перед ними обоими лежало по маленькому стейку. Первым пробовать их не хотелось никому.

– Ладно, - проговорил, наконец, оператор.
– Начну, пожалуй.

И нагло цапнул зубами стейк, обставив Роберта на его же поле. Пришлось не отставать и дегустировать свой.

– А ничего так, - заметил Хоук, работая челюстями.
– Вы отличный повар, мистер Ки.

Роберт мрачно глянул на него, но не стал объяснять, что обзывать флотского кока поваром - это оскорбление, за которое и в суп угодить недолго.

Где-то с полчаса они провели под наблюдением доктора, затем оператор их покинул, заявив, что на корабле творятся и более интересные дела, а зрителям пообещав дать полный отчет по съедобности ящерицы утром.

Неприятности начались, когда Роберт уже ложился спать, отпущенный доктором Кокс к себе в каюту. Сначала его накрыло легкое головокружение. Пережидая его, он облокотился на спинку койки... и внезапно непослушные руки не удержали его, заставив упасть поперек ложа.

– Да чтоф фя...
– он понял, что губы тоже отказываются его слушаться.

В животе проснулась пока еще легкая боль.

– Пофохите...
– попытался крикнуть он, болтая непослушными руками, как каракатица, выброшенная на песок - щупальцами.