Уникальная и парадоксальная военная техника, т. 1
Шрифт:
Австрийский броненосец «Фердинанд Макс».
Данный эпизод дал повод к обширной полемике. Многие видели в этом ударе первое проявление нового оружия, призванного вытеснить артиллерию. Например, французский адмирал Тушар писал: «В наше время таран есть главное оружие в морском сражении». Увлечение таранной тактикой было столь сильно, что продержалось до начала следующего столетия, а тараны на многие годы стали непременным атрибутом не только броненосцев и крейсеров, но даже и части миноносцев. Однако для внимательного наблюдателя было очевидно, что таранный удар удавался лишь в том случае, когда противник был неподвижен или ограничен в движении. Так, австрийцы смогли протаранить «Ред Италию» только после того, как руль последней был поврежден
Интересно отметить, что удачный таран перуанского монитора родил национального героя… Чили. Командир «Эсмеральды» капитан 2 ранга Пратт на таран противника решил ответить не менее древним приемом — абордажем. Когда нос «Уаскара» на несколько метров углубился в борт его корабля, Пратт с криком: «За мной, ребята!», размахивая саблей, перепрыгнул на вражескую палубу. «Ребята» за ним не последовали, монитор дал задний ход, и воинственный капитан остался один, но это не охладило его боевого пыла. Застрелив из пистолета первого вставшего на пути перуанца, Пратт достал саблей еще двоих и был буквально растерзан многочисленными врагами. Так закончилась, пожалуй, самая экзотическая попытка нападения на броненосец. С этих пор в состав чилийского флота входит корабль с названием «Капитан Пратт».
Конструкция тарана XIX века.
Вместе с тем, пожалуй, ни одно другое средство поражения, при весьма скромных успехах на поле боя, не принесло столько неприятностей… самим его обладателям. Судите сами. Первый случай произошел в 1866 году в Английском канале. 10 июля английский шлюп «Амазонка», следуя полным ходом, налетел на пароход «Оспрей». Острый таран, изогнутый в виде лебединой шеи, буквально разрезал пароход пополам. «Оспрей» камнем пошел ко дну со всем экипажем, но это было только начало. В 1869 году русский броненосец «Кремль» случайным ударом таранного форштевня отправил на дно своего боевого товарища — фрегат «Олег». Два года спустя броненосец «Адмирал Спиридов» нечаянно протаранил своего «родного брата» — броненосец «Адмирал Лазарев», которого от гибели спасло лишь то, что столкновение произошло прямо в гавани Кронштадта. В 1873 году испанский броненосец «Нумансия» наскочил на корвет «Фернандо-эль-Католико»; последний мгновенно затонул со всем экипажем. 1875 год ознаменовался сразу тремя катастрофами. Английский броненосец «Айрон Дюк» потопил корабль своего класса «Вэнгард», а французские броненосцы «Тэтис» и «Жанна д‘Арк» нанесли смертельные удары военным судам «Рейна» и «Форфант». Через три года — новая трагедия: от тарана германского броненосца «Кениг Вильгельм» погиб со всем экипажем броненосец «Гроссе Курфюрст». Утонуло 269 человек, в том числе целый выпуск морских кадетов-практикантов. Затем еще несколько столкновений, и, наконец, в 1893 году броненосец «Кэмпердаун» отправил на дно флагман английской Средиземноморской эскадры «Виктория» — сильнейший в мире боевой корабль того времени.
Таким образом, таран превратился в оружие против своих, нанеся гораздо больший ущерб своим флотам, нежели неприятельским. Но еще серьезней были последствия, когда жертвой тарана становилось мирное судно, не имеющее подводной защиты и двойного дна. Безусловно, самой тяжелой катастрофой пассажирского судна, вызванной ударом о таран военного корабля, стала гибель парохода «Утопия». Это судно было построено в Англии в 1874 году, имело водоизмещение 2730 т, длину 107,7 м и специализировалось в перевозке в Америку эмигрантов.
12 марта 1891 года «Утопия», приняв в Неаполе на борт более 800 пассажиров, вышла рейсом на Нью-Йорк. По пути пароходу необходимо было зайти в Гибралтар, чтобы пополнить запасы угля. При входе в гавань капитан корабля Мак-Кич вознамерился обойти с носа броненосец «Ансон» и встать на якорь перед волноломом. Но маневр не удался. Мак-Кич не взял в расчет то, что под водой перед форштевнем броненосца на несколько метров вперед выступает смертоносный таран. Огромный острый шип «Ансона» пропорол обшивку парохода на протяжении 9 м, причем высота щели достигала 5 м. Поскольку «Утопия» имела ход, шип броненосца сломал несколько шпангоутов, разрушил паровую машину и пробил водонепроницаемую переборку, отделявшую машинное отделение от третьего трюма. Вода каскадом устремилась в пробоину, и судно мгновенно затонуло. Операция по спасению людей осложнилась сильным штормом, поэтому 574 человека утонули. В этот список не входят два матроса с английского крейсера «Имморталайт», которые погибли при спасении пострадавших. Суд возложил вину за происшедшее полностью на капитана «Утопии», который пытался обогнуть «Ансон» на преступно близком расстоянии. Мак-Кич был лишен звания капитана и получил три года каторжных работ.
То, что случилось с «Утопией», спустя девять лет произошло с английским лайнером «Персидский монарх», принадлежавшим судоходной фирме «Уилсонлайн». В сентябре 1900 года он натолкнулся на подводный таран стоявшего на якоре в заливе Сан-Франциско американского броненосца «Айова» и через 20 мин затонул. К счастью, дело обошлось без человеческих жертв.
Увы, все эти инциденты не заставили морских теоретиков пересмотреть свои взгляды. Наоборот, в ответ появились совсем анекдотические конструкции. Например, съемный таран, которым оснастили английский крейсер «Шэннон». В мирное время, дабы не угрожать своим, таран, или, как его называют моряки, шпирон, хранился в трюме. В случае угрозы войны экипаж дружно брался за работу и водружал треугольный шпирон на свое место. Адмирал Макаров предложил на время стоянки закрывать таранный выступ специальным щитом, дабы уберечь от случайных повреждений маневрирующие в порту корабли. Идея не нашла поддержки, и еще не один капитан, «подрезая нос» стоящему броненосцу, забывал о многометровом подводном бивне и распарывал свой борт, как лист картона.
Помимо тарана велись опыты и по поражению подводной части судов с помощью артиллерии. Однако попытки стрельбы из орудий под углами снижения с малых дистанций не увенчались успехом, так как шаровой снаряд плохо проникал в воду, рикошетил и, ударяя в защищенный броней борт, не причинял броненосцам никакого вреда.
После провала этих попыток зародилась мысль стрелять непосредственно под водой, тем более что еще в 1813 году Роберт Фултон своими экспериментами на реке Гудзон доказал принципиальную возможность такого действия. Для опытов он использовал стандартное орудие с казенной частью, закрытой водонепроницаемым ящиком, и заткнутым пробкой дулом. Заряд воспламенялся через специальную трубку, выведенную на поверхность. При выстреле с 5 м ядро четырехфунтовой пушки углублялось на 30 см в помещенный под водой сосновый сруб.
Пушка для стрельбы под водой.
В 1815 году по проекту Р. Фултона для защиты гавани Нью-Йорка было построено паровое судно «Демологос», вооруженное помимо двадцати 32-фунтовых орудий двумя особыми пушками, которые находились в трюме на глубине 3 м и могли стрелять под водой специальными 100-фунтовыми снарядами. Для защиты от огня противника судно было покрыто 1,5-метровой деревянной «броней».
«Демологос» Фултона.
В период 1852–1862 годов в Англии и Америке был взят ряд патентов на установки для подводной стрельбы.
Англичанин Педж предлагал помещать орудие в особом изолированном отсеке, соединенном с резервуаром сжатого воздуха. Когда орудие было заряжено и наведено, то открывался подводный клапан напротив дула, производился выстрел, и клапан быстро закрывался. Считалось, что запас воздуха не позволит проникнуть в отсек большому количеству воды, но опыты показали обратное и изобретение принято не было.
Учтя это, другой англичанин, Суль, предлагал подводное орудие помещать в небольшом цилиндре. Цилиндр закрывался с двух сторон герметическими крышками. Одна крышка была забортной и открывалась в момент выстрела, после которого цилиндр опять закрывался и попавшая в него вода вытеснялась сжатым воздухом. Затем открывалась задняя крышка и орудие выдвигалось для заряжания.
Известный судостроитель капитан Кольс решил задачу по-другому: он предлагал выделить на судне специальный затопленный водой отсек, внутри которого установить вращающийся барабан с двумя орудиями. Орудия размещались на барабане так, что, когда одно из них находилось наверху для заряжания, другое располагалось внизу в положении для выстрела — дулом к подводному отверстию в борту. Воспламенение заряда осуществлялось с помощью электрического тока. После выстрела барабан поворачивался на пол-оборота, поднимая выстрелившее орудие для заряжания, а верхнее орудие опуская в воду для нового выстрела. При заряжании дуло герметически закрывалось пергаментом. Вращение производилось специальным механизмом.