Уникум во всём. Вершина в жизни и в творчестве, или Чудеса везения и умения. Две жизни в одной. Том 1
Шрифт:
Но несколько слов всё-таки скажем сразу.
С одной стороны, такое имя повторять кому-нибудь – дело очень рискованное. Вообще, повторение имени, хотя и часто бывает в семьях, трудно объяснить.
Но в нашем случае, можно себе представить, что перед рождением Владимира его родители задумались, как и все в таких случаях, какое имя записать в свидетельство о рождении.
Понятно, что отчество сразу заставило задуматься. С одной стороны, такое не повторяют. А с другой стороны, пропустишь момент, а потом можешь и пожалеть. Иными словами, они не устояли, и так назвали.
Да если бы спросить и самого Владимира, что бы он предпочёл, скорее всего, перевесило бы то, что
Замечу для полноты, что потом его соучеником оказался мальчик с таким же отчеством, но имя у него было "Вадим". И вот, сразу, характерный пример влияния имени. Этот мальчик, если вспомнить, был наиболее схож с Владимиром во всех отношениях, но ближе Владимир был с некоторыми другими, и очевидно, из-за этого.
И должно быть понятно, что теперь, где и как это его имя бы ни появлялось, читавшие его не могли на нём не остановить своё особенное внимание. А с другой стороны, он сам не мог не сознавать этой исключительности, и, понятно, всё делал для того, чтобы и быть исключительным.
А если к этому добавить ещё и некоторые другие исключительные качества, например, рост – выше среднего, пропорции, при которых ноги длиннее туловища, что, кстати сказать, Владимиру не нравилось, прямизна ног, которую в школьные годы даже заметили и высказали соученицы, привлекательность лица, голос, умение держать себя, успехи в учёбе, работе, спорте и всех других делах и проч., то и можно всё понять.
Ну, и уж самое последнее из этого. Как очевидно, Владимир не хотел слишком выделяться в политике. Он и исходил из принципа – "Из первых пусть последним буду слыть, но лишь бы из последних первым быть" (Вергилий). Вот и видим, что с этим его именем его ни в какую политику не выдвинули бы, подумали бы : один уже был… Такими же примерами могли бы быть и имена других вождей Советской России, например, "Никита Сергеевич", или "Леонид Ильич", и уж, тем более, "Иосиф Виссарионович". Даже не представить себе ! Хотя, имя "Сталин" кому-то на Западе присвоили. И в России я знал девочек и "Сталину", и "Энгельсину".
И ещё добавляю – о важности имён. Брежнев был Леонид Ильич. Но если бы его родители поступили так же, как поступили родители Владимира. то, совершенно очевидно, не стал бы он во главе Советского Союза, как он стал им с этим его именем. Большинство народа рассудили бы, что "один уже был".
Конец рассказа 1
Продолжим по порядку. Как видим, многое было уникальным и у родителей Владимира до его рождения. Продолжилось оно и с его рождением.
Начнём с даты его рождения. Это был 1928 год , по Китайскому календарю, Год Золотого Дракона.
При рождении Владимир оказался очень большим по весу и размеру, так что при родах не обошлось без специальных щипцов. Это были специальные металические щипцы для содействия родам. Очевидно, именно поэтому родители потом относились к своему сыну с особенной нежностью, что сказалось и на его воспитании.
Всего этого Владимир не мог не понимать и не чувствовать. И всё это было для него просто уникальным везением !
Уникальными были не тоько город, но и место в нём, где они жили и работали.
Их дом был в самом географическрм центре города, на острове. Застроен он был ещё при Петре.
Состоял он из 4 пятиэтажных флигелей, образовавших квадрат, внутри которого был большой двор, в котором и играла детвора.
Вход во двор был через арку с металлическими воротами. И именно рядом с ней была их квартира из 3-х комнат, до революции бывшая дворницкой, а в блокаду ставшая Штабом Противовоздушной Обороны,
Поблизости находились несколько школ, из которых, тоже особенная, была прямр напротив их дома. Она была с приютом еврейских детей. И именно в ней Владимир учился и перед войной, и в блокаду, в первый год после перерыва.
Уникальной была и школа, в которой учились потом Владимир, а затем – и его сын. Носила она имя Крылова, была в здании, построенном Елисеевым, как и центральный универмаг, и при сыне стала впридачу английской.
На этом же острове находились и основные места работы обоих родителей и учёбы сына, – всей семьи Владимира. Недалеко были и места работы остальных родственниеов. Всего не упомянуть !
А на окне их комнаты всё то время стоял аквариум с чудесной золотой рыбкой-вуалехвосткой. Она была ранена бомбой, упавшей перед домом, от которой пргибли четверо и были разбиты грузовие и телега, а Владимир чудом не пострадал. Рыбка поправилась и прожила до самого конца врйны. В голод её не съели.
К этому надо прибавить, что он постоянно был в уникальном окружении.
Ведь в городских условиях дети в большинстве воспитываются в детских садах, когда их родители – на работе.
А Владимир был либо один и с детьми во дворе, или со взрослыли, часто – со многими родственниками его родителей.
Надо сказать, что дети, оказавшиеся в особенных условиях, как правило, бывают избалованными, эгоистами, не приятными для окружающих. По счастью, с Владимиром такого не случилось. Возможно, он постоянно чувствовал себя особенным счастливчиком, и старался всё делать как можно лучше. Вспомним Маяковского : "И сказала кроха : "Буду делать хорошо, и не буду – плохо.""
В его детство они жили в одной комнате размером 18 квадратных метров. В ней умещались стол и стулья, оттоманка , одна кровать и детская кроватка, письменный стол, между двумя окнами и высокий двустворчатый книжный шкаф. Книг для общего пользования было всего три. А основными были 30 томов сочинений /Ленина и специальные книги отца. И ещё была "Малая Советская Энциклопедия", около 10 томов. Когда Владимир был дома один, эта энциклопедия доставляла ему большое удовольствие, особенно – цветные листы из плотной бумаги с многими цветными картинками. На них-то и были изображены поотдельности разные растения и животные, – пресмыкающиеся, птицы и млекопитающиеся, поотдельности – разные в Европейской части и в Америке.
Из всего этого Владимир многое срисовывал. Рисование и чтениеКак и лекции, экскурсии, кино и театры, всегда доставляли ему большое удовольствие, и наполнили его жизнь уникальным, огромным и интересным, содержанием !
Всё это тоже было уникальным, с раннего детства давало ему уникальные знания, и к тому же помогло пережить блокадные дни, когда школы не работали, а книг дома пока ещё не было. Они, тоже чудом, и появились именно в блокаду, о чём подробно – в книге о блокаде.
Как уже было сказано, семья Владимира жила в одной квартире с их родственниками, двоюродным братом отца и его женой. Жена дяди была старше его лет на десять. Она была эстонка, во всех отошениях выделявшаяся настолько, что именно один из её хахалей и подарил ей эту квартиру. Звали её – Анета Мартыновна Артэ. У них с дядей Владимира, которого звали Иван Никитич, всё тоже было особенным. У них было много богатых вещей. А в 1924-м году в Ленингаде было такое наводнение, что эта квартира была залита водой, так что , например, из большого количества превосходных старинных открыток остались лишь немногие. Всё это потом с большим интересом рассматривал Владимир. Звал он их – "Дядя Ваня" и "Тётя Аня".