Уникум
Шрифт:
– Спасибо, что назвал моё подаяние медвежьей услугой, – с улыбкой проговорил Рафик. – Я на тебя не нападаю. То, что ты не подал просящему, никак не портит твою репутацию в моих глазах. Ты для меня все равно положительный человек.
– Вот, вот. Айдару это объясни.
– Я не могу пройти мимо просящих, будто я их не замечаю, – сказал Айдар.
– А я могу, – уколол его Миха.
– А я бы хотел помочь какому-нибудь талантливому человеку, – поспешил вставить Рафик, увидев, что Айдар набычился. – Который не может реализоваться из-за жизненных трудностей. А ещё лучше бедному ребёнку-вундеркинду. Чтобы он не думал о тяготах жизни, а сразу, не теряя времени и сил на рутину,
Эта идея понравилась обоим его коллегам.
Кто-то из вас даёт деньги просящим, кто-то нет. Это личное дело и право каждого. Каждый поступает согласно своим убеждениям. Предоставим это право и Рафику, и его товарищам по работе. В их беседе для моей истории важна та часть высказывания нашего героя, в которой говорилось про помощь «бедному ребенку-вундеркинду». Эта мысль, давно теплившаяся в его сознании, начала быстро эволюционировать и оформляться, именно после этой её экспозиции перед людьми. Такое происходит со многими из нас – мысли, высказанные вслух перед кем-то, получают импульс, который не даёт им оставаться в прежнем положении – он либо ведёт их к развитию и оформлению, либо к деградации и исчезновению. У Рафика мысль расцвела и чётко обозначилась. К описываемому времени, он уже пришёл к тому, что готов был идти по детским домам и школам и искать того самого – того, чей талант он поможет раскрыть, избавив его от мешающих дел и забот. Это и была та самая бледная мысль, ставшая отчётливо жужжащей. Задавая вопрос про родителей, Рафик почти надеялся, что Руслан из бедной семьи. Эгоистичная надежда, но для осуществления мечты ему нужен был именно бедный ребёнок-вундеркинд. Он знал, что делать с бедным: помогать материально, оградить от отнимающих драгоценное время проблем и тягот. С не бедным… Он даже не представлял, как можно помочь ребёнку-вундеркинду из живущей в достатке семьи.
– Работают, – последовал ответ Руслана.
– В каких сферах? – поднажал Рафик, не удовлетворившись таким общим ответом.
– Отец… Вон мой отец, – мальчик показал на крепкого мужчину средних лет, выходящего из красивой белой машины. – Ладно, Рафик, пока! Может ещё увидимся – я каждый день на этом автобусе.
– Да, увидимся! Пока, Руслан!
Руслан побежал к отцу. Тот встретил его, широко раскинув руки, обнял и поцеловал. Было видно, что он обожает своего сынишку. Ответное тёплое чувство было ничуть не меньшим.
«Он не из бедных» – пришёл к заключению Рафик, оценив красивую белую машину.
Глава 2
Ночью Рафик почти не спал. Как не приказывал, как не заставлял он свой мозг успокоиться и погрузиться в царство Морфея, ничего, вплоть до самого утра, не выходило.
«Какой умный мальчишка, – крутил мысли вышеназванный, непослушный, похожий на грецкий орех, орган. – Был бы он бедный, нуждающийся… а так – что я могу сделать? Материальная помощь ему не нужна… Та, которую могу дать ему я. Судя по машине его отца, мы с ним примерно на одном социальном уровне. Чем ещё можно помочь? Советами, подсказками? Чувствую я – советы он мне сам может надавать. Не уверен, что он ниже меня на умственном уровне… Не уверен даже, что мы на одном. Но, всё-таки, я топчу Землю больше него – может быть, мой опыт, как старшего брата, пригодится?»
И так всю ночь. Мысли крутились вокруг того, как можно сделать себя полезным маленькому гению Руслану. В конце концов, истощённый мозг отправился в царство грёз, для того чтобы через два часа вернуться оттуда под звуки нестареющей классики – Боба Марли. Мелодией будильника была одна из песен этого знаменитого ямайского музыканта.
Душ, завтрак, обычный день, сон, душ, завтрак, обычный день, сон… Прошло три самых обыкновенных для Рафика дня, прежде, чем он снова наткнулся в автобусе на свою «драгоценность». В этот раз Руслан ехал один. Они увидели друг друга одновременно, их глаза встретились, как только старший вошёл в автобус.
– Привет, Руслан! – протиснулся он к мальчику. – Я уж думал, что никогда тебя не увижу.
Он был на седьмом небе от счастья.
– Привет, Рафик, – улыбнулся Руслан. – Я же сказал, что всегда на этом автобусе. И ты, наверно, тоже.
– Нет, я не всегда. Как школа? Как дома?
– Волшебно и чудесно. «Грызу гранит науки» и там и там. Как работа? Где ты, кстати, работаешь?
– Я заведующий отделом в магазине бытовой техники.
– Не скучная работа. Каждый день новых людей встречаешь, да?
– Да. Но, когда я работал простым продавцом, говорить с ними приходилось больше.
Рафик разговаривал с Русланом, как со взрослым, его мозг принимал и осознавал его как взрослую личность.
Им удалось поговорить ещё около сорока минут. Пробки на дорогах (раньше это явление не доставляло Рафику такой радости) увеличили продолжительность их совместного времяпровождения. Руслан рассказал, что учится за две остановки от того места, где Рафик сел в автобус, в школе номер двадцать два, в седьмом классе. На вопросы старшего: «почему школа так далеко от дома? может она какая-то специальная?», последовал ответ: «нет, самая обычная, простая… но для меня особенная. Потом, как-нибудь, объясню».
Рафик также узнал, что крепкого парня, с которым Руслан ехал в прошлый раз, звали Алексей, и он был одним из лидеров его школы, одним из самых сильных пацанов в ней.
– А про кого вы разговаривали в прошлый раз, перед Волком Ларсеном? – спросил он. – Ну, помнишь, Алексей сказал: «значит для тебя и Волк положительный персонаж?» Вы обсуждали какого-то отрицательного героя перед этим?
– Да, Робера Артуа. Из «Проклятых королей». Читал?
– Да.
– Лёхе он плохим видится. А мне нравится. Да и автору тоже. Он прямо об этом пишет в романе.
– Мне первый король – Филипп, – понравился. После него какая-то катавасия началась.
– Эт точно. Он был не только красивым, но и железным. Ты тоже любитель качественной литературы?
– Я её обожаю. Но чем больше я её читаю, тем меньше её остаётся, – улыбнулся Рафик.
– Да, ты прав. Хотя новые авторы и стараются… Не знаю, как у тебя, но я, если прочитаю что-нибудь качественное и сильное, а потом натолкнусь на что-нибудь немного хуже, то уже не могу дочитать такую книгу. Хотя и признаю, что она, в целом, хорошая и, встреть я её раньше, перед прочтением той, лучшей, я непременно насладился бы ей до конца.
– Наверно, у меня тоже так. Может поэтому я не могу дочитать некоторые книги, которые признаны миром интересными и являются бестселлерами?
– Может. Наверно, в этом благородном деле, также, как и в одном, всем известном, весьма неблагородном, нельзя понижать градус, – улыбнулся Руслан и окинул взглядом салон автобуса. – Чтобы ты хотел изменить в мире? – спросил он, когда его глаза снова встретились с глазами Рафика.
Тема была изменена резко – так, будто, рассматривая электронную карту города, вы резко отдаляетесь и попадаете на карту мира. Но старший не растерялся. Этот вопрос давно висел у него в сознании, немалое количество времени было потрачено в раздумьях над ним.