Университет Междумирья. Не говори мне, кто ты
Шрифт:
– Хочешь сказать, – дошло до меня, – я опять что-то созданула, да?
– Идем-ка отсюда, – схватили за руку и потянули к выходу, – пока сюда весь магический отдел не приехал.
Что?! Я создала нечто энергозаряженное вроде ханика, только не ханика? Но как?.. Видимо, вдохновило не по-детски. Стоп! Озарение… Открываются двери… Свет… Обратится новым…
– Поняла, – ахнула я. – Поняла, о чем Шелан писал!..
– Молодец, – Кеннет прибавил шаг, – храни эту тайну еще пять минут, потом расскажешь.
– Ты мне не веришь?.. – закралось подозрение.
– Почему же, верю, – хмыкнул он. – Если и можно понять, что там имелось в виду, то только после пятого коктейля.
Отлично, значит, точно стоило их выпить!
Мои пальцы
– Потрясающий! – возникло в памяти нужное слово.
– О как, – весело улыбнулся Кеннет, – но сегодня никаких тебе больше потрясений, так и знай.
Жадина. Такси тронулось, в окне замелькали небоскребы, перечеркнутые слившимся в единую линию бортиком шоссе. Водитель впереди ехал молча, вместо руля накручивая штурвал. Мы лавировали в потоке машин с полосы на полосу, скорость нарастала, щекоча нервы. Мысли по-прежнему разбегались. Дышалось шумно, будто во мне поселился десяток пыхтящих ежиков, с губ не сползала дурацкая улыбка. Кеннет меня приобнял, осторожно взяв за подбородок и заглянув в глаза. Последовал вопрос:
– Как себя чувствуешь-то, гроза мороженого?
– По-о-отрясно. – Раз уж вспомнила слово, надо теперь его вовсю использовать.
– Не укачивает? – шепнул он недоверчиво. – Не кажется, что по трассе нас преследует фламинго на трехколесном велосипеде, или вроде того? Мир не кружится?
– Кружится! Но мне нравится. – Я хихикнула, пытаясь высмотреть в окне сзади фламинго на велосипеде. Вроде не преследовал. Остался там, на вечеринке. А мы нет. Причем из-за меня. – Прости, что… ну… уйти пришлось. Ты с Дарвом того, успел?..
– Договорились. Завтра все будет.
Значит, у нас еще целый день в Эсмире! Почему-то это грело получше всех в мире шерстяных пледов, даже самых теплых. Потрясающее место, безо всякой магии волшебное! Правильно Августа смоталась сюда из Ладоса, умная женщина. Подруги у нее клевые, с кукольными театрами, и опыт межмирового переезда с Земли. Ох, как бы нам нашлось что обсудить.
– А куда мы едем? – заинтересовалась я.
– Сюрприз…
– Любой сюрприз – это отчасти потрясение, – пустила в ход его же недавнее заявление, – а сегодня мы обойдемся без них, да-а-а?
– Смелые планы – половина дела, – поддался Кеннет. – Раз уж мы тут, заглянем ко мне домой.
О! О-о-о!..
Глава 7
Всю дорогу я изнывала от любопытства, предвкушения и желания запить вязкую сладость во рту. Такси планомерно двигалось вверх, преодолевая подъем за подъемом. Едва машина замедлила ход, взгляд впился в небоскреб напротив. Вдруг именно там Кеннет и живет? Или нет! Наверное, в одном из тех славных домишек старого города, островок которого расположился на подобии высокого холма. Или в башне, той стеклянной башне через дорогу… Сам он таинственно молчал, а спросить не выходило. Съеденное мороженое коварно мстило – язык будто к нёбу прилип. Воображение рисовало то темный, подсвеченный ритуальными свечами подвал, то утыканный техникой лофт под крышей, с которой можно, встав на цыпочки, дотронуться вытянутой рукой до неба-потолка. Из такси я выпрыгнула, сгорая от нетерпения. Вокруг
– А нас не… – прохрипела я, с перепугу сумев заворочать языком. – Не найдут?..
– Не-а, – беззаботно отозвался Кеннет, – никому и в голову не придет нас тут искать.
Что же это за «домой» такое? Жутко тайное логово?.. Что-нибудь оккультно-демоническое?! С пентаграммами, цепями на стенах и паролями на входе? В горле пересохло, фантазия разыгралась не на шутку. Даже сейфообразная дверь представилась, вся в рунах и почему-то копоти. Однако в светлом озелененном вестибюле с лифтами я поняла: нет, подобная дверь для конспирации не годится, не логово будет, а полный провал. Это должна быть самая обычная с виду дверь, а вот за ней… Потирая ладони, я вошла следом за Кеннетом в лифт. Замерев, позабыла разом обо всем. Боже, он целиком стеклянный! И едет вверх… Очень вверх! Открывшаяся под ногами панорама заставила ахнуть и расставить руки в стороны. Это не подъем! Это взлет!
– Ладно… – В холле этажа я решительно прильнула к Кеннету и уведомила со всей серьезностью: – Я готова!
– К чему?..
– Сбрасываться с небоскреба! Ты ж предлагал… Вчера, в Рибурге!
– Да без проблем, – он поперхнулся, – но позже.
Позже так позже. Я не привередливая. К тому же сначала хотелось увидеть живьем логово темного мага и осмотреться там как следует! На правах гостьи… Нужная дверь была обычной и открылась по введенному коду. Я шагнула в темный коридор, зажегся свет. Хрустальной люстры… В лучах, похожих на солнечные, красиво витали пылинки, садясь на узорные обои с цветочками, доски паркета и бело-бежевую мебель. Э-э-э… Протерев для верности глаза, я прошла мимо колченогой вешалки и заглянула в комнату. Диван с подушками, плюшевый пуф, стол и комод из теплого дерева, шторы с ламбрекенами на окнах, вазы, лампы, ковры. Вот уж чего не ожидала увидеть… Эсмир находится во власти Икеи конца девяностых?! Выпуклый телевизор с видеомагнитофоном наверху практически проорали – ха, ну-ну. Что же это? Маленький музей имени Земли?..
– Осторожно, пыль залетит, – усмехнулся Кеннет.
Осознала, что стою с раскрытым ртом и отчаянно верчу головой. Аж закружилась! Или она и не переставала?..
– Твоей мамы квартира? – осенило меня.
– Была, – подтвердил он, запирая за нами дверь, – результат острого приступа ностальгии.
Кажется, приступов ностальгии у нее не случалось давненько. Я смахнула с деревянной фигурки человека пыль и от души чихнула. В ушах зазвенело: дз-з-зинь, с полки съехал древний глянцевый журнал, подперев вазу, заполненную мутными стеклянными кругляшками. Тут явно несколько лет никто не живет. Ух ты, плюшевый совенок на подоконнике!
– Интересно у тебя дома, интересно, – цокнула я языком.
– А ну, не придирайся.
Кеннет запустил в меня подушкой с дивана, я мысленно увернулась. На самом деле нет – встретила ее плечом и сделала воинственное лицо с намеком на страшную мстю. Судя по ответному смешку, не особо получилось. Наверное, воинственные лица – совсем не мое…
– Если честно, – вдруг сказал он серьезно, – это в принципе единственное место, которое приходит в голову при слове «дом».
Оу. По мне мазнул отрешенный взгляд и уставился куда-то в окно. К груди подступила теплота, ужасно захотелось стиснуть его в объятиях. Вместо этого я подняла подушку и обняла ее. Оказалась мягкой, с пестро вышитым городом. Мюнхен! Так и было подписано. Августа Риттер немка, наверное. Круто ей, названия на местном языке вряд ли смущали!