Университет прикладной магии. Попаданкам закон не писан!
Шрифт:
– У нее глаза забегали, Холгер, я узнаю этот взгляд. Ищет пути к отступлению, не иначе, – Бьорн усмехнулся. – Я ее забираю.
– Ты ведь понимаешь, что она едва не убила половину курса? – напомнил Холгер, и меня передернуло.
– Ну так не убила же, – ответил его товарищ. – Повезло, что ты был рядом в нужный момент и успел поставить щиты на ребят. Но в любом случае я заберу ее с собой, это моя работа.
– А кем вы работаете? – рискнула я подать голос. Собственно, от его ответа многое зависело.
– Охранником, – улыбнулся он и протянул руку. – Идем со мной…
– Катерина.
– Идем со мной, Катерина. Обещаю, с тобой ничего не случится.
Я прошла мимо Холгера, ощущая его беспокойство. Вот он бы меня явно казнил, дай ему волю. Бьорн взял меня за локоть, не слишком грубо, но так, что не вырвешься.
– Оставлю тут все на тебя, Холгер. Что говорить, разберешься, главное, не допусти паники.
И правда, с чего тут может быть паника? Подумаешь, разнесло полкабинета.
Надеюсь, там, внизу, никого не прибило обломками.
А этот Бьорн мне определенно нравится, и неважно, что он ведет куда-то, где наверняка будет не чаем с пряниками угощать.
Я старательно соображала, как быть, пока мужчина мягко, но настойчиво тащил по коридорам башни. Сперва вниз, потом по длинной галерее до главного корпуса. Ну, я так полагаю, что это главный корпус, потому что дверей в холле просто немерено. Как они в них не путаются только?
– Ну что, Катерина, – начал Бьорн, заводя меня в кабинет и усаживая в мягкое кресло возле массивного дубового стола. – Рассказывай, что и как ты сделала, что произошел такой взрыв?
Я с некоторым облегчением выдохнула и даже воодушевилась. Обычно сперва интересуются личностью, потом уже задают такие вопросы. Тем более тот мужчина, кажется, Холгер, почти прямым текстом объявил меня самозванкой.
Или, может, я зря паникую?
– Не знаю. Оно как-то само получилось. Я прочитала заклинание для роста растения, – на всякий случай сделала испуганные глаза. – А потом ка-а-ак… – голос мой дрогнул, почти не специально, – потом ка-а-ак рванет. Я даже испугаться не успела.
– Ты точно его прочитала? Я имею в виду, не могла ты ошибиться или что-то напутать?
Вопрос звучал безобидно и, главное, давал мне превосходный шанс «перевести стрелки». Пожалуй, что даже слишком превосходный.
– Могла, наверное, – осторожно ответила я. – Да, пожалуй, я действительно ошиблась.
Я зажала ладони между сведенными коленями. В этом огромном мягком кресле я буквально тонула. Оно и должно так подавлять? Так было задумано?
Блин! О чем я вообще думаю?
– Это единственное объяснение, – кивнул Бьорн. – Чай будешь? У меня есть немного мятных пряников. Очень вкусные, тебе понравятся.
Я не удержалась и прыснула. Пряники! Черт возьми, у него правда есть пряники!
Мужчина поднялся из-за стола и прошел к шкафчику. Я наблюдала за его уверенными движениями, за тем, как под тонкой льняной рубахой перекатываются литые мышцы. Ну вот, опять отвлеклась. Не понимаю, что со мной такое, неужели все-таки стресс?
– Вы меня отпустите? – спросила я, не притрагиваясь к блюду с соблазнительно пахнущей выпечкой.
– Ты спешишь? Занятие все равно отменили, а твои друзья проходят срочный медицинский осмотр.
У меня дернулся глаз.
– Кто-то пострадал?
Бьорн покачал головой, и я расслабленно откинулась на спинку кресла. Хорошо.
– Прочитай мне это, пожалуйста, Катерина, – Бьорн с улыбкой подтолкнул ко мне свернутый трубочкой лист. – Становится душно, а это заклинание охлаждения. Ну же, сделай милость, прочти.
Я сглотнула. А вот и подвох, как заказывали, Катерина Михайловна.
– А вдруг я снова ошибусь? Может, я лучше того… грамоту подучу где-нибудь в уголке, ну, чтобы наверняка?
На всякий случай невинно моргнула, но на Бьорна это совершенно не подействовало. Он даже отвечать не стал, просто расслабленно развалился в кресле напротив и смотрел так, словно видел меня насквозь.
Мы замолчали. Когда тишина стала невыносимой, я еще раз вздохнула. Была не была. По-моему, он и так все понял, теперь просто хочет, чтобы я сама призналась.
– Простите, но я не могу.
Он снова не ответил. Я склонила голову, наблюдая за ним исподлобья. Бьорн пожевал губу, размял пальцы. Особенно угрожающий жест на фоне последних событий.
– Что вы теперь со мной сделаете? Казните?
– Непременно, – заверил он. – А потом повесим твое тело на позорный столб и будем целую седмицу закидывать помидорами.
Я еще раз проморгалась, уже просто от нервов.
– У вас растут помидоры? – ляпнула я, не подумав, и в глазах Бьорна, удивительно зеленых, почти изумрудных, зажглись торжествующие огоньки.
– Растут. И у вас, полагаю, тоже. – Он налег на стол, и мне захотелось нырнуть под него, от греха подальше. – Итак, кто это сделал? Рансу? Лоуренс? Милана? Точно, это ее рук дело. Я прав?
Можно было уйти в глубокую несознанку, мол, я вас не понимаю и все такое. Но ведь я понимала, а он понимал, что я понимаю.
– У них не получилось вернуть меня обратно, – призналась я. – Они пытались, но не вышло.
Бьорн покивал, со всем соглашаясь. Похоже, мои слова подтверждали его собственные догадки. А мне стало совестно, что я, можно сказать, сдала ребят, пусть они мне совсем никто.
– Я попросила их оставить меня здесь. И я повторю это вам. Я должна остаться, это мое решение, и никто не вправе меня принуждать.