Unyoku
Шрифт:
Попробовав поначалу опереться на правую ногу, Котаро лишь болезненно скривился и вынужден был выбрать в качестве опорной левую. Оно и понятно, как раз правая нога якудзы и угодила в мою "ломающую" подсечку, полный эффект от которой наступал не сразу, а чуть погодя. Толпа зрителей, заметно воспарявших духом, немного притихла, с интересом наблюдая за тем, что же мой противник собирается делать. Как ни крути, а текущее физическое состояние Котаро оставляло желать намного лучшего. Я был тоже не первой свежести, но, по крайней мере, крепко стоял на обеих ногах и не валялся, пока, ни разу в нокдауне.
Помятый брюнет, прихрамывая, сделал несколько шагов в мою сторону. Предлагать ему закончить или сдаться я не собирался. Ни на первое, ни на второе парень точно бы не согласился.
Седой якудза из окружения Котаро, тот который недавно предлагал мне принять в руки меч, появился за спиной у своего юного начальника, двигаясь с удивительной для его возраста плавностью и тишиной. Широкая ладонь старика легла на плечо наследника клана, и тот раздраженно вздрогнул, бросив назад горящий яростью взгляд.
– Что?!
– спросил молодой якудза, едва не срываясь на рык.
– Котаро-сан, - голос седого был полон спокойствия и учтивости.
– Асахикава-сама желает переговорить с вами, - дорогой мобильный телефон с сенсорной панелью, который старик протянул в другой руке, судя по сияющему экрану, был в активном режиме.
– Ему уже доложили о вашем... деловом выезде.
Лицо моего противника стремительно переменилось. Гнев и злоба никуда не исчезли, а вот решимость как будто бы ветром сдуло. Взяв предложенный ему мобильник, Котаро приложил его к уху и произнес лишь одно короткое "Да". Больше на протяжении всего дальнейшего "разговора", свидетелями которого были практически все ученики старшей и средней школы Изясо, мой неудачливый оппонент не сказал ни единого слова. Что именно звучало на другом конце незримой линии связи, тоже никто не узнал, но судя по тому, как все больше и больше хмурились брови, и наливалось кровью лицо Котаро, общий контекст его непродолжительного общения с родителем угадать было несложно. Наконец, экран телефона погас, перестав бросать серебристый отсвет на слегка разбитую физиономию якудза, и парень, молча, протянул мобильник обратно седому.
– Не думай, что мы закончили, - удержаться от этой угрозы Котаро так и не смог, я в ответ лишь насмешливо хмыкнул, заставив его заскрипеть зубами.
– Мы уходим.
Последние слова предназначались для членов свиты в черных костюмах, подобравшихся и прибывавших в заметно напряженном состоянии еще с того момента, как прозвучало имя "Асахикава-сама". Трудно было не заметить, что после отданного приказа, со стороны тех якудза, чьи рожи не были обезображены излишним интеллектом, раздались облегченные выдохи. А вот у некоторых других лица наоборот стали такие, как будто их заставили разжевать неспелый лимон. Понять их было несложно, а вот жалеть что-то совершенно не хотелось. Какое бы там наказание не измыслил их босс по возвращении, я буду только обеими руками "за". Чтобы в следующий раз неповадно было бегать и выполнять приказы всяких малолетних придурков, пускай они и приходятся ближайшей родней оябуну.
Путь до пяти припаркованных автомобилей прошел для якудза под сыплющиеся со всех сторон насмешки и улюлюканье. Поняв, что "враг" окончательно посрамлен и вынужден "бежать с поля боя", приютские отморозки отрывались вовсю. Впрочем, им хватило ума ограничиться лишь словесными формами воздействия. Под свист и смех, Котаро и его сопровождающиеся погрузились в машины и выехали с территории школы, а народ продолжил ликовать, переключив теперь свое внимание на мою персону. На крыльце у главного входа замелькали фигуры учителей и охранников.
Получив свою порцию поздравлений и прочих восторженных "Ну, ты - мужик!", я с благодарностью отдал Тори его синай и, так и не дав одноглазому втянуть себя в разговор, который он явно собирался завести, пополз в сопровождении Коджимы в школьный медпункт. Куда-либо еще в моем состоянии отправиться было бы глупо. Тем временем, директор, его зам и начальник охранной смены внезапно вспомнили о своих прямых
Большинство порезов, оставленных мне на память Котаро, действительно оказались лишь царапинами. Но в паре мест фельдшер все же счел за лучшее не ограничиваться повязкой и йодом. В наложении швов наш школьный медик был, по понятным причинам, хорошим специалистом. Лично мне довелось это узнать еще четыре года назад, когда он еще до приезда "неотложки" мастерски заштопал мне бедро, "красиво" распоротое в очередной драке обломком железного прута почти на всю длину. Тонкий белесый шрам, оставшийся на том месте, был единственным сейчас напоминанием о случившемся.
А пока фельдшер приводил меня обратно в божеский вид, я не переставал думать о том, что же все-таки значили те события, в которых я тут недавно принял участие. Наверное, не стыдно будет признать, но в состоявшейся драке с наследником клана Асахикава мне пришлось использовать Силу в гораздо больших количествах, чем во время разборок с братьями Рёманмару, или тогда в гостиничном номере, где мы впервые пересеклись с Хьёгуро. До того полного опустошения резервов, как в бою с йокаем, напавшим на Кодзи, дело, разумеется, не дошло, однако Котаро заставил меня изрядно потратиться. Боевая да и просто физическая подготовка у якудза были отменные. Не знаю, употребляет ли он там что-то или нет, но на прошедшем чемпионате в Йокогаме четырехглазый смотрелся бы очень внушительно. У таких участников как "братец Рё" или тот же Сакугава против Асахикавы не было бы ни единого шанса. Даже не берусь точно сказать, кто вышел бы победителем, схлестнись этот урод с Рюдзаки. В общем-то, какой-никакой повод для своего гонора и чувства собственного превосходства у Котаро был. Даже без учета его происхождения и всего такого прочего, большинство предыдущих соперников, осмелившихся идти против этого ходячего воплощения дерзости, наверняка, постигала участь сходная с той, что выпала сегодня на долю Сатоми и Юго-Юго. Просто в этот раз ему не повезло нарваться именно на меня.
Больше всего, как я догадывался, моей Силы ушло на то, чтобы унять многочисленные кровотечения. Но и так, некогда белая безрукавка теперь практически вся приобрела алый, а на краях разрезов даже багряно-красный оттенок. Все-таки, Сила давала мне многое, но не делала совсем уж неуязвимым, и об этом не стоило забывать. Да, мне уже доводилось пробивать голым кулаком кирпичные стены и толстые доски, не получая ни царапины, гнуть о собственные блоки прутья арматуры, раскалывать затылком бейсбольные биты и даже однажды ловить налету пистолетную пулю, но меч, как и любое другое холодное оружие, был для меня штукой особо опасной. Не будь Силы, удары ножей, которые мне периодически доставались, могли бы быть куда точнее и опаснее, но остановить острый металл и не дать ему проникнуть сквозь кожу я не мог. К тому же, после прутьев и бит тоже оставались синяки и шишки, и даже пуля в тот раз превратила мою ладонь в рваное месиво. Повязка, сделанная после того случая, кстати, до сих пор украшала мою ладонь. Может быть, кому-то и могло показаться, что нет особой разницы между "поймать пулю" и "перехватить лезвие катаны", но... Во-первых, тогда в гостиничном номере у меня все получилось почти случайно, практически на чистом везении. Я в тот момент все-таки не особо осознал, что же именно совершаю. А во-вторых, палиться своими возможностями перед всей школой я точно не собирался. В том, что у меня должно получиться разделать Котаро и без этих красочных фокусов, сомнений-то особых не было. А потому, пока речь в бою не зашла бы напрямую о неизбежной угрозе для сохранности моей бренной жизни, я намеревался не светить лишний раз своими способностями. Кто знает, сколько еще на свете может оказаться таких людей, как Хьёгуро, и какие безумные мысли роятся у них в головах. Мне пока и так хватает проблем с кумитё Йокогамы и пожирающими души йокаями, что могут вдруг вылезти из ниоткуда в любой момент. А Котаро и без этого вполне хватило люлей, что я ему щедро отсыпал.