Упавший поднимется сам
Шрифт:
Позабавила завскладом Галя, искренне рыдавшая о закрытии фирмы. Женщины устали носить ей валерьянку, а я растрогался до глубины души. Однако, чуть позже выяснилось, что истинной причиной горя стала ревизия склада, вскрывшая ощутимую недостачу. Но никто ее не осудил, она так страдала, что пришлось отпустить ее с миром, согласитесь, для своей профессии она не сделала ничего необычного.
Я знал, что мне предстояла встреча с дядей Жаке, он не из тех, кто забывает об оказанной услуге. С другой стороны, не хотелось ставить его в неловкое положение, в конечном итоге, это было мое самостоятельное решение помочь Риме. Мне этого хотелось, иначе и быть не могло. Получается, что дядя Жаке ничем мне не обязан. При встрече постараюсь
Встреча состоялась почти по тому же сценарию, что и в последний раз. Но дядя Жаке, усадив меня в кресло, неожиданно озадачил вопросом:
– - Чем предполагаешь заняться?
О Риме ни слова. Удивительный человек.
– - Пока не решил, придумаю что-нибудь.
– Есть такое государственное предприятие, занимающееся банкротством других предприятий, ты меня понимаешь?
– Я кивнул, - Пойдешь туда.
Вообще-то, я хотел заняться получением прибыли, или другими словами, бизнесом, а не банкротством. Увидев мое замешательство, дядя Жаке нахмурился:
– Что тебе не нравится, Батыр? Сегодня банкротство самое прибыльное дело. Ты газеты читаешь? Банкротству подвергаются предприятия, имевшие недавно рентабельность до пятисот процентов.
Та-а-ак, я почувствовал запах жареного (предпочитаю жареное вареному) и обратился в слух. Заметив это, дядя Жаке оживился.
– Предположим, кому-то необходимо заполучить в собственность государственный завод или фабрику, подчеркиваю, в частную собственность. Просто купить - денег жалко или их просто не хватает. Что делают эти кто-то? Они доводят предприятие до, как говорится, "последней черты": огромные долги по налогам, по зарплате работникам, невозвращенные кредиты банкам. У государства возникает сильнейшая головная боль: что делать с этим предприятием? Единственный выход - процедура банкротства. Имущество предприятия описывают и продают с аукциона. Обрати внимание, не само предприятие, а его имущество. В этом принципиальная разница! И занимается этим то самое государственное предприятие, о котором я сказал ранее. Каждому такому банкроту назначается уполномоченное лицо, задача которого продать имущество и рассчитаться с накопившимися долгами. И если вырученных денег не хватает то, что ж, видно не судьба. Но те, кто купил это имущество, естественно, остаются в выигрыше. Чистое, незапятнанное предприятие, без каких-либо долгов и совсем недорого. Теперь тебе все понятно?
Когда-то в детстве я прочитал у Маршака (помните?): "владелец заводов, газет, пароходов", и заявил отцу, что хочу быть таким же, за что получил серьезный нагоняй в виде лекции о вреде оппортунизма в нашей коммунистической среде, классовом самосознании и т.д. Но от мечты не отрекся, искренне надеясь заработать столько, чтобы купить свои "заводы, газеты, пароходы". Но, покрутившись в бизнесе, понял, чтобы заработать - надо иметь, а чтобы иметь - надо заработать. Порочный круг.
Я незамедлительно дал согласие. Дядя Жаке, удовлетворенный ответом, продолжал напутствовать:
– Только помни, здесь сталкиваются интересы очень многих людей. Научись их различать. Умей слушать и слышать. Помалкивай. Помни о главном и не забывай о мелочах. Будь благодарен. Не торопись и не медли. Научись правильно и учтиво говорить "нет". Советуйся и согласовывай. Не подставляйся. Не суетись и не бойся. Я буду рядом.
Каждая фраза как лозунг. Или как аксиома.
Первый блин, естественно, вышел комом. Предприятие, под громким названием "Государственная торгово-посредническая компания", оказалось на самом деле пустышкой. Помещения и офисы этого предприятия давно имели новых хозяев, на счету в банке ни копейки. Обрадовавшие меня вначале запасы французских духов на поверку оказались польской подделкой с истекшим сроком годности. Санэпидстанция категорически запретила выставлять на продажу парфюм, как опасный
Покопавшись в документах, пришел к выводу, что бывший директор уверенно мостил себе дорогу прямиком в тюрьму. Он за бесценок распродал складские и офисные помещения, товар, имевший хотя бы какую-то материальную ценность, и только после этого подал документы на банкротство. Однако руководство мягко пояснило, что уголовное преследование нерадивых руководителей не входит в мою компетенцию, и шепотом добавило, что преследовать его некому, так как главный прокурор города приходится бывшему директору родным братом. Зато в тюрьму отправились те самые злополучные ботинки.
– Мне заключенных кормить нечем, не то, что обуть, - жаловался начальник тюрьмы, - получается, что ты меня выручил, дешевле обувь просто не найти!
Неожиданно он встрепенулся:
– Послушай, а может это я выручил, где бы ты продал свое барахло, а? В таком случае - надо делиться.
Кое-как от него отбился. Вырученных денег едва хватило на зарплату мою и бухгалтера. И на скромную благодарность руководству.
Следующий проект был более обнадеживающим. Банкротству подлежал продовольственный магазин. Поразительно, у нас банкротятся магазины! Особенность его оказалась в том, что магазин, находясь почти в центре города, принадлежал одному из пригородных сельсоветов, председатель которого посчитал сложившееся положение несправедливым.
– Зачем сельсовету магазин, - доказывал он, - разве может сельсовет эффективно управлять магазином. Только частник способен справиться с этой задачей.
Естественно, частником должен стать сам председатель.
– - А как же сельсовет?
– недоумевал я.
– - А я не гордый, уступлю это место другому, желающих хватает.
Объявление об аукционе по продаже магазина (так положено по закону), по настоятельной просьбе председателя сельсовета и с согласия моего руководства вышло в малотиражной газете за два дня до назначенной даты. И, тем не менее, желающих купить его оказалось немало. Но в день проведения торгов большинство потенциальных покупателей сняли заявки. Как выяснилось позже, председатель сельсовета обратился к помощи родственника-рэкетира, а тот отбил аппетит у конкурентов. В результате из оставшихся двух фирм (принадлежащих председателю) победила та, что назвала сумму в девять тысяч долларов, то есть ровно в двадцать раз меньше реальной стоимости.
Я не суетился, помалкивал, различал интересы разных людей, другими словами делал то, чему учил меня дядя Жаке. В результате оказались довольны все: председатель сельсовета, рэкетиры, мое руководство. Но только не дядя Жаке.
– Подарков мне не надо, Батыр, не за тем помогаю, - это была его реакция на мою неуклюжую попытку вручить конверт с "благодарностью", - не хочу, чтобы ты плавал так мелко.
Я растерялся.
– - Что же мне надо делать?
– - Будь смелее, добивайся больших проектов.
Во что я превратился!? Стал взяточником и вором, добиваюсь успеха с помощью обмана и мошенничества (себе то я обязан говорить правду!). Утешала только одна мысль: поправлю финансовое положение и уйду в настоящий бизнес. Но дядя Жаке призывает к "большим проектам". К еще большему воровству, к глобальному мошенничеству, ко всеобщему обману. Противно.
– Что тебя смущает, Батыр, - дядя умеет говорить вкрадчиво, - ты мечтал о чем-то другом? Мы тоже в свое время мечтали о всеобщем процветании, равенстве и братстве. Поэтому, наверное, наша страна и развалилась. Иллюзии подменили реальность. А выживать и добиваться успеха ты обязан в любых условиях. Другого выбора нет, нет другой страны и нет другой жизни. Какое время - такие мы!