Упоние властью
Шрифт:
Я смотрю на сумки и мне интересно, должна ли я захватить их с собой.
— Оставь, кто-нибудь заберет их через пару минут, — говорит он с улыбкой. — Ты можешь отдохнуть здесь или выйти на солнышко, что больше предпочтешь.
— Солнце звучит предпочтительнее.
Я не могу не вспомнить, на что была похожа высадка Лив из самолета в Женеве. Надеюсь, что она получит психологическую консультацию или реабилитацию или что ей там нужно. Теплые лучи солнца приятно ощущаются на моем лице, несильный запах моря доставляет удовольствие.
— Ты готова? — спрашивает Трей, внезапно выходя из самолета.
— С Ванессой все в порядке? — спрашиваю я, понимающе улыбаясь ему.
— Судя по всему, Лив также опубликовала несколько фотографий на странице Тайлера в Facebook, — усмехается он. — Я заметил, что Тайлер оставил мне пару голосовых сообщений. Думаю, что он, должно быть, расстроился из-за того, что я взял самолет отца.
— Лив пытается создать как можно больше хаоса, не так ли?
Я закатываю глаза и поворачиваюсь в сторону вертолетной площадки.
— Это же Лив. Я рад, что я выбрался оттуда…. и из всего этого.
Он берет меня за руку и ведет по направлению к вертолету.
Как только мы садимся в него, мой телефон начинает звонить. Это папа. Он уже оставил пару сообщений, но у меня еще не было возможности прослушать их. Я лучше отвечу, так как это, видимо, что-то срочное.
— Привет, пап
— Аманда! Ох, я рад, что мне, наконец, удалось поймать тебя, — он вздыхает, и это мгновенно заставляет меня нервничать.
— Что-то случилось?
Мысли о маме сразу же заполняют мою голову.
— Ты и Трей Эддисон встречаетесь? — спрашивает он с явной напряженностью в голосе.
— Ну …да. Полагаю, что да. А что? — отвечаю я, немного волнуясь из-за его настойчивости по этому вопросу.
— Я, видимо, не ясно выразился. Ты не можешь встречаться с ним, — настаивает он.
— Почему нет? — я просто взрываюсь в ответ на него высказывание, желая получить лучшее объяснение, почему это так важно для него.
— Потому что… потому что, я запрещаю, — говорит он, не в состоянии придумать уважительной причины. — Ты знаешь, наши семьи не ладили в течение многих лет. Нет ничего, что смогло бы примирить наши разногласия.
— Думаю, ты ошибаешься, папа. Трей решил сделать все правильно, — парирую я. — Кроме того, Виктор – тот, кто принес нам боль, но его больше нет.
— Я знаю, дорогая. Но вы двое не можете встречаться, — говорит он, и его голос затихает.
Пауза на другом конце линии заставляет меня задуматься об его истинных мотивах. Кажется, будто он отчаянно пытается найти причину, почему Трей и я не можем быть вместе.
— Он сейчас с тобой? — наконец, спрашивает он, словно уже зная ответ.
— Да, мы только что сели в вертолет, который доставит нас в Монако.
И снова
— Я могу на минутку поговорить с ним? — спрашивает он, как мне кажется, с легким отчаянием в голосе, но я не поддаюсь на его глупое сердечное требование.
— Это зависит от того, что ты собираешься ему сказать, — отвечаю я коротко.
— Я не собираюсь говорить гадости, — настаивает он. — Мне просто нужно поговорить с ним, если вы планируете и дальше встречаться.
Снова возникает долгая пауза, но на этот раз, ее держу я. Что он может сказать Трею? Должно быть, что-то нехорошее.
— Дорогая, пожалуйста, позволь мне поговорить с ним, — молит он, ожидая моего решения почти целую минуту.
— Ладно, передаю трубку.
Я вручаю свой телефон Трею.
— Папа хочет с тобой поговорить.
У Трея на лице появляется удивление, когда он забирает у меня телефон. Я уверен, что он находится в замешательстве, так как лично я удивлена настойчивостью отца. Боже, надеюсь, что папа не наговорит ему ничего лишнего. Я просто знаю, что он собирается выбить дерьмо из меня.
Различные мысли приходят мне в голову в тот момент, когда Мэнди сообщает мне, что ее отец хочет поговорить со мной. Если бы наши роли поменялись, то полагаю, что я не хотел бы, чтобы моя дочь, так или иначе, встречалась с сыном моего заклятого врага. Вне зависимости от того, что он скажет, это не изменит мое решение по поводу всего этого. Однако, меньшее, что я могу сделать, это выслушать его.
— Трей, — начинает он говорить с придыханием. — Прошло много времени. Я думаю, тебе было всего семь или восемь лет, когда я в последний раз видел тебя.
— Да, это было давно, мистер Грейсон.
— Зови меня Рэй, — настаивает он. — Я не знаю, как сформулировать то, о чем должен тебе сообщить. Но это очень, очень важно.
— Хорошо. Что-то не так? — спрашиваю я, вдруг ощущая настороженность внутри себя.
— Это сложно, но есть кое-что, о чем ты должен знать.
Он делает паузу.
— Пожалуйста, не говори об этом Аманде, потому что я не хочу, чтобы Мэгги узнала об этом. Это ее убьет, — говорит он, и снова делает паузу.
Мэнди рассказала мне о беспрестанной борьбе своей матери с множественным склерозом. Что, черт возьми, он собирается мне рассказать?
— Давайте, Рэй. Этот останется между нами.
Я смотрю на Мэнди, давая ей понять, что я просто его успокаиваю.
— Эй, я знаю, что моя дочь сидит рядом с тобой, — отвечает он, все еще боясь, что она может его услышать.
— Мы сейчас взлетаем, поэтому здесь становится шумно. Вы должны сказать, — говорю я ему, как только пилот набирает обороты двигателя.c
Я надеюсь, он понимает, что у нее не шансов услышать то, о чем, наконец-таки, он хочет поведать мне о том, что у него на уме.