Упреждающая акция
Шрифт:
— Это пойдет?
Она приняла платок.
— Да!
Вскоре Сергей вывел женщину на площадь.
Калинин, увидев, что приемный сын ведет девушку, удивился и пошел навстречу.
Когда они встретились, прапорщики Шестаков и Блошин отошли в сторону. Полковник посмотрел на молодую даму:
— Здравствуй, красавица!
Та ответила:
— Здравствуйте!
Калинин перевел взгляд на старшего лейтенанта:
— Надеюсь, Сережа, ты объяснишь мне, кто с тобой?
Сергей представил девушку:
— Это Марьям Сахидова, учительница из Шатана, родственница расстрелянного вместе с семьей заместителя главы администрации.
Он обратился к ней:
— Марьям, повтори, пожалуйста, свою историю.
Полковник указал на стоящий в стороне «УАЗ»:
— Не здесь. Пройдемте в машину.
Устроившись в вездеходе, Калинин внимательно выслушал девушку.
Сергей, дождавшись окончания рассказа, воскликнул:
— Отец, мы обязаны помочь ей!
Марьям с интересом посмотрела на офицеров, которые, оказывается, были отцом и сыном. Полковник, в свою очередь, бросил взгляд на Сергея, который как-то необычно смотрел на эту чеченскую красавицу. В глазах сына читалось не просто человеческое стремление помочь ближнему. В них было нечто большее. Калинин ответил:
— Безусловно, мы поможем Марьям. Какое красивое имя, как наша Марья. — Он объяснил чеченке: — Мою родную сестру зовут Марией, Машей! Сделаем вот что. Ты, Марьям, посиди пока в машине, здесь ты в безопасности, ну а мы с сыном решим, как быть! Хорошо?
Девушка вновь улыбнулась:
— Да, конечно! Я все понимаю!
Полковник кивнул старшему лейтенанту:
— На выход, Сергей!
Офицеры вышли из «УАЗа», Калинин подозвал к себе водителя:
— В машине чеченская женщина. Охранять ее, никого не допуская к машине.
Водитель-контрактник попытался возразить:
— Но, товарищ полковник, районный прокурор или особист со следователем в любой момент могут решить вернуться в райцентр!
Калинин повысил голос:
— Ты плохо понял меня, сержант? Без моего личного разрешения к «УАЗу» никого не подпускать! А твои начальники, если захотят уехать, пусть перед этим найдут меня. Я — старший по званию и запрещаю до личного разрешения кому-либо покидать аул. Ты понял меня?
— Так точно! Но мои начальники тоже не простые люди!
Калинин оборвал водителя:
— Я все сказал. Если нарушишь приказ, с тобой разберутся мои парни. А связываться с ними я не советовал бы никому!
Сержант, вздохнув, согласился:
— Это точно! Что ж, я человек маленький. Но и вы, если что, замолвите словечко. Прокурор этот чеченский мнит себя такой важной шишкой, куда там!
— Не волнуйся! Замолвлю! Охранять объект!
— Есть, товарищ полковник!
Сергей, отойдя с Калининым к кустарнику, раскинувшемуся у здания милиции, спросил:
— Не круто ли ты с сержантом? Да и с контрразведкой и прокуратурой?
— В самый раз. Но речь не о них. Я вот о чем подумал, Сережа. Девушке мы, конечно, поможем, а заодно можем и Агаева взять! Это было бы неплохо. Марьям уверена, что он придет к ней отомстить за свой позор. Вообще-то это в их привычках. Так что угроза отморозка, считаю, реальна. А посему поедешь с чеченкой, взяв с собой своих неизменных Шестакова и Блошина. Только обговори с ней, как вам незаметно оказаться в доме ее родителей. Там устроишь засаду и, если мразь Агаев объявится, повяжешь его. Но обязательно живым. Мертвый он нам не нужен!
Волков спросил:
— А как же отряд? Где мне потом искать вас?
— Нас пока оставляют в Чечне. Где дислоцируют, пока не знаю, но твою разведгруппу я планировал оставить здесь. Вернее, за селением, в «зеленке». Но решение может измениться. И тогда я свяжусь с тобой!
— Еще вопрос, отец! На чем нам добраться до Шатана? Не на «вертушке» же пожаловать в райцентр.
— А на «УАЗе», где сидит Марьям, и поедешь.
— А как же прокурор с особистом?
— Этот вопрос я решу. А сейчас собери все данные от своих ребят. После доклада и поедешь. Да, неплохо бы тебе штатской одеждой разжиться. Где ее взять?
Сергей предложил:
— Может, из гардероба начальника милиции? Думаю, на троих-то у него должно найтись вещей.
— Добро! Давай работай! А я пойду, поговорю с комиссией, что прибыла на «УАЗе», машину по-любому придется у них на время изымать.
Волков ответил:
— Есть!
И уже повернулся, чтобы уйти, но Калинин остановил его:
— Сережа!
— Да?
— Мне показалось, эта чеченка зацепила тебя!
Сергей, слегка покраснев, признался:
— Она мне понравилась, отец! Не знаю, как объяснить, но, встретив ее, я вдруг почувствовал… симпатию, что ли? Я бы хотел, чтобы Марьям была рядом.
Калинин вздохнул:
— Влюбился! С первого взгляда! Бывает! Кстати, при первой встрече с твоей матерью я почувствовал нечто подобное! Что из этого вышло, ты знаешь. Но Марьям — чеченка!
— Ну и что? Какая разница, чеченка она или русская?
— У нее, сын, другие обычаи, другие нравы! Она воспитывалась в другой среде, к которой мы не приспособлены. А главное, сможет ли она полюбить тебя?
— Да, это вопрос сложный!
Калинин улыбнулся, похлопав старшего лейтенанта по плечу:
— Поживем — увидим! Представляю, как мать, если все у тебя, конечно, сложится, воспримет эту новость!
— Она поймет!
— Да, ты прав! Она поймет! Ну, ладно, работай, Сережа!
Волков прошел к зданию милиции, где его ждал личный состав разведывательной группы. Бойцы закончили мероприятия по селению и окрестностям, и им осталось доложить результаты разведки командиру. По самому аулу ничего особенного разведчики не сообщили, лишь выстроив хронологию утренних событий и подтвердив предположение о том, что боевики в Ойты применили оружие, похищенное со складов станицы Вольной. Отделение, проводившее работу в «зеленке», сообщило, что боевики ушли от села на запад на машинах — на «УАЗах» и, предположительно, «Ниве».