Упрямая девчонка

Фокс Элайна

Флинн умолк, с удовольствием наблюдая за тем, как медленная улыбка осветила ее лицо.

— Это был он, Мелисанда! Я помню, каким сморщенным показалось мне лицо

на портрете. И еще брелок в виде шахматного коня. Это был я, Мелисанда! — При мысли об этом Флинн не удержался от смеха. Он не просто видел свой портрет в старости — он ухитрился отправить самому себе послание в прошлое! Иначе с какой стати он стал бы позировать с этой смешной фигуркой на переднем плане?

— Ты уверен? — с надеждой спросила Мелисанда.

— Абсолютно! Я все утро не расставался с твоим подарком и не мог понять, что же он мне напоминает! И тут меня осенило! Я же видел брелок на портрете!

— Слава Богу, что ты побывал тогда в этой галерее! — воскликнула Мелисанда, радостно сверкая глазами.

Еще бы! Мелисанда… — Он подошел и взял ее за руки. Она подняла на него сияющий взгляд, полный нежности и любви. — Я навсегда

останусь здесь, теперь у меня нет никаких сомнений.

Она засмеялась и вдруг умолкла. В доверчиво распахнутых темных глазах вспыхнуло такое жаркое пламя, что Флинн решил, что сейчас им не до живописи и художника следует отпустить до вечера. Но живописец с восторгом вскричал:

— Вот, вот оно! Замрите, миледи, мне требуется сохранить именно такое выражение на вашем лице! — И его карандаш так и замелькал над наброском картины.

Флинн снова посмотрел на Мелисанду. Теперь он мог сказать совершенно точно, что привлекло его внимание к этому портрету в далеком 1998 году. Выражение лица, с поразительным искусством схваченное живописцем. Он не мог пройти мимо женщины, с такой страстью раздевавшей его глазами.

Ничего удивительного, что он влюбился в нее, как только повстречал наяву. А скорее всего он полюбил ее еще тогда, впервые увидев на портрете.