Ураганы судьбы
Шрифт:
– Мы знаем, что случилось. Мы все видели картины разрушений, посетивших эту некогда нетронутую пустыню. – Катрина печально покачала головой. – Третий Робинсонский рейнджерский полк, Десятый Денебский кавалерийский полк и местное ополчение марки Круцис выполнили свой долг и обезвредили угрозу безопасности Нового Авалона. То, что их заставили сделать здесь, было преступлением, таким же тяжёлым для них, как и для всех нас. Именно поэтому сегодня я пригласила сюда многих их старших офицеров, чтобы быть моими сопровождающими.
Она кивнула по обе стороны платформы, где её отряд телохранителей выстроился в две застыв-шие по стойке группы.
– Снова сказать им, что то, что им пришлось вынести, было важным и необходимым, и показать им, каких успехов мы достигли при восстановлении красоты этого места.
– Месяцы тяжёлой работы, большая часть которой была сделана добровольцами из всех трёх во-инских соединений, очистили выжженную поверхность и засыпали воронки. Мы отыскивали и продолжали утилизировать осколки брони и отмыли пятна крови. И там, где пал боевой мех генерала Адамс, недалеко отсюда, позже мы посетим это место, был воздвигнут мемориал, сделанный из обшивки её меха. Как памятник всем тем – солдатам и гражданским – кто потерял свою жизнь в этой тщетной попытке начать гражданскую войну. Если бы только та боль, которую испытывают их любимые, могла быть умиротворена тем же трудом, которым мы восстановили Ронд Табло…
Для эффекта Катрина сделала паузу, чтобы каждый слушающий, как лично, так и по передаче, связал её не столько с военной победой, сколько с усилиями по реставрации и последовавшим за ней восстановлением. Это было важное отличие, которое её брат никогда не поймёт. В независимости от всех заверений и обвинений, его навсегда запомнят не больше чем лидером мятежников, который втя-нул две нации в гражданскую войну. Историки – особенно те, которым Катрина заплатит – не будут стесняться в выражениях в его сторону.
Жестокие дикари, выдающие себя за «леди и джентльменов» корреспондентского корпуса, оче-видно, забыли о своих невзгодах, слушая торжественное обращение Катрины. Операторы делали свою работу. Репортёры ловили каждое слово, выискивая изюминки речи, и делая заметки в своих ноутпью-терах, когда это было необходимо. Никто не замечал ледяных облачков, окружавших их головы, а если и замечал, то уже не придавал этому значения. Катрина чувствовала прикосновение холода на своих щеках, но обогревательные элементы, встроенные в платформу, давали ей возможность не дрожать от морозного дыхания пустыни.
– Но возможно, – продолжала она, – всего лишь возможно, мы наконец можем увидеть зарю в конце этой холодной тёмной ночи. И я думаю, будет уместным сказать это здесь, что, несмотря на бу-шующие на многих мирах Лиранского Альянса и Федеративных Солнц сражения, появляется надежда. Вслед за поражениями, понесенными на нескольких лиранских мирах, включая провалившуюся попытку на столице провинции Болан, армия моего брата умолкла. Меня проинформировали, что новых атак не было на протяжении трёх недель, и мы надеемся развить данный импульс к миру и завершению этой гражданской войны.
И это Катрина искренне хотела видеть. Ради её страждущих людей. Ради её двух наций, с каждой битвой всё более удаляющихся друг от друга. Ради неё самой, мучимой братом, который, кажется, ничего так не ценил, как войну и силу оружия. Виктор никогда так и не поймёт, что он проиграл?
– Я буду преследовать эти цели, сколько хватит сил, – пообещала она. – Начиная с Нового Ава-лона, в Альянсе, и на предстоящей конференции Звёздной Лиги на Марике. Именно там, я надеюсь, смогу выиграть – не только для нас, но и для всей Внутренней Сферы, – обещание мира.
Она не проявила своей горечи от того, что эту конференцию пришлось перенести из её столицы Таркада на одну из планет Лиги Свободных Миров из-за войны, затеянной братом.
– Я знаю, что в мыслях вы со мной, – сказала она, заканчивая. – Знайте же, что мои помыслы на-веки с вами.
Вопросы и ответы, процессия к новому мемориалу, моменты, проведенные в молчаливом разду-мье ради голокамер – всё это забрало время, которого, как знала Катрина, у неё не было. Теперь, когда она поставила под вопрос способность Виктора довести эту войну до полного завершения, она знала, что он найдёт способ ответить.
Если он уже не планировал что-то.
Борт Один поднялся в воздух на громадных винтах, подобрав дополнительный эскорт АВВП ополчения и направляясь обратно к далёкому городу Новый Авалон. Сквозь тонированные окна Катрина смотрела на проносящуюся внизу местность и пыталась постичь планы своего брата. По прошествии десяти минут, приняв для релаксации небольшой бокал шампанского, она протянула половину ароматного напитка обратно слуге и повернулась к Дехейверу, который сидел рядом с ней.
– Так где же он? – без обиняков спросила она.
Дехейвер потёр сбоку своего веснушчатого носа.
– Мы не знаем. Из Клинтона он ударил в четырёх направлениях с явным намерением сбить нас с толку. А затем – ничего. 244-я дивизия комгвардии ушла с Фурилло за полдня до появления ударных сил Эстебан. Затем Виктор, если он действительно был там, покинул Дар-эс-Салам. Неделю спустя мы потеряли из виду улан на Гипсуме и Арктуранскую гвардию на Тубане. Не считая гвардейского баталь-она на Тубане, который полковнику Макдональд удалось блокировать, все они исчезли.
– Благодарю за обзор, Ричард. Позвольте мне перефразировать, – голос Катрины был пронизан сухим сарказмом. – Где, как мы думаем, он находится?
– Мнения расходятся. Саймон Галлахер считает, что Виктор мог вернуться на Аларион, чтобы отдохнуть и перегруппироваться для нанесения дальнейших ударов по провинции Болан.
Катрина покачала головой.
– Даже я знаю лучше. Виктор добровольно бы не отступил так далеко. Он не любит сражаться в одной и той же битве дважды.
– Джексон Дэвион согласен с вами. Так же как и ваша тётка, – сказал Дехейвер. – Нонди Штай-нер считает, что Виктор ударит по Гесперу. Он обладает всеми качествами предыдущих целей, давая необходимые войска и снаряжение. Это также наш самый большой индустриальный мир. Поскольку Ковентри и Аларион уже под его контролем, взятие Геспера стало бы самым большим ударом, который Виктор может нанести вам. Не считая захвата Таркада, разумеется.