Урброс

Кронос Александр

Сначала возникает мысль утащить с собой все пять, но потом включается логика. Даже здесь, в озёрной деревне, у местных есть огнестрел. А луков и холодного оружия, вовсе полно. Что-то подсказывает, если пересечь Пустошь, то там люди будут вооружены куда как лучше. Сомневаюсь, что нам пригодится запасные луки. Тем более, что управляться с ними могут всего два человека из команды.

Как итог, мы с Дианой забираем себе по одному многосоставному луку и набиваем колчаны стрелами. Следом разбираем запасы холодняка.

Тут всё решается

относительно просто. Я забираю себе второй палаш, синеглазка вооружается топором, а вот француженка выбирает парные кинжалы. Более того — внезапно проводит серию ударов, демонстрируя довольно высокий темп работы с оружием.

Закончив, момент стоит на месте. Потом оглядывается на нас и пожимает плечами.

— Память. Не знаю, как это работает, но такое чувство, как будто я часто с таким тренировалась.

Постояв ещё секунду, поджимает губы.

— Хотя, в старой жизни ничего похоже даже не видела ни разу.

Кривит губы в печальной усмешке и убирает оружие. Я встаю, цепляю на пояс один из трофейных армейских ножей, а из соседней комнаты внезапно доносится голос карлика.

— Толб нашёл! Все пропустили, а Толб нашёл!

Выскакивает в проём, сжимаю в руках пригоршню упаковок, в которых угадываются медицинские препараты. Подскочив, высыпает всё это дело на стол. Радостно подпрыгнув на месте, поворачивает голову к пленнице, которая сейчас зафиксирована около стены.

— Толб же молодец? Теперь Толбу можно её попробовать?

Заметив, как моментально меняется моё лицо, поправляется.

— Толб имеет в виду, отодрать. Вставить ей! Засадить!

Слышу, как мрачно вздыхает Диана, которая недавно была фактически на месте этой самой девушки. Да и Аннет косится на зеленокожего без особой симпатии.

Сам я отрицательно качаю головой.

— Ты молодец. Но именно ей засадить нельзя.

Тот расстроенно кривит лицо, но потом осознаёт смысл услышанного.

— Значит кому-то можно? Толб хочет знать кому!

На мне сходятся вопросительные взгляды обеих девушек, а я озвучиваю свои мысли по этому поводу.

— Если в плену окажется жительница деревни, которая скажем, виновна в пытках рабов, возможно Толбу достанется её жопа.

Карлик радостно подпрыгивает, а слева звучит слегка надтреснутый голос Дианы.

— Ты же их сам видел. На площади. Это твари, а не люди. Я бы каждому перерезала глотку. И Толбу бы отдала каждую суку, что там была.

Оглядываюсь на неё. Мрачные глаза, плотно сжатые губа, стискающие рукоять топора пальцы. Поймав мой взгляд, слегка дёргает плечами.

— А ты чего ждал? После такого, я хочу спалить эту деревню дотла со всеми жителями.

Машинально киваю, подбирая слова для ответа. А около стены неожиданно звучит голос обнажённой рабыни.

— Тут тридцать человек, таких же, как я. Половина беременны. И дети. Не знаю, сколько точно, но около пятидесяти точно есть.

Отработанного машинного масла им во все дырки! Полсотни детей? Беременные рабыни?

Внутри

моментально ворочается червячок сомнения — я уверен, что как только мы покинем деревню, первый же вернувшийся отряд охотников, установит над ней полный контроль. А судьба рабынь и детей вернётся в накатанную колею. Где их не ждёт ничего кроме боли и смерти.

Правда, следом возникает другой вопрос — а что мы можем сделать? В принципе, я не против им помочь. Но с какой стороны не посмотри, единственная доступная опция — остаться и сдохнуть вместе с ними.

Даже в том безумном варианте, где мы правой рукой разделываемся с Эрионом и его отрядом, одновременно левой потроша прибывающие отряды озёрных бойцов, хорошего финала всё равно нет. Предположим мы победим. Что дальше? Стоит нам уйти, как оставшихся женщин и детей вырежут либо Старшие, либо гоблины из Серого леса. Сами по себе они не отобьются. А оставаться здесь и хоронить надежду на будущее из-за горстки чужих жизней? Звучит так себе.

В голове рождаётся ещё один вариант — как только думаю о нём, ту же самую концепцию озвучивает хмурая синеглазка.

— Мы можем устроить засаду на Эриона и охотников. Освободить тех, кого они захватили и вбить им в головы новые правила. А потом уже уйти.

Звучит отчасти логично, но запредельно рискованно. Да и шансы на успех, как по мне, не выше пары процентов. В голове молнией проносятся мысли, а около стола издаёт странный звук карлик. Уставившись на синеглазку, начинает говорить.

— Толб ведь говорил, тут все друг дружку едят. Толб говорил, что другой еды нет. У Старшего озёрной деревни, еда есть. Была. Теперь это уже наша еда. Но её на всех не хватит. Разве не видите?

Встряхиваюсь. Мы в другом мире. Где работают совсем иные правила. И зеленокожий прав — еды из приёмников не хватит. Даже если прикинуть только количество рабынь и детей, уже выходит восемьдесят голодных ртов. Запас продовольствия из дома старейшины они сожрут за день. Если питаться совсем скромно, то за два. А чтобы обеспечить их продовольствием, потребуется непрерывно убивать стёртых. Десятками. Каждый день. Нереализуемая задача.

Поставив точку в своих размышлениях, рявкаю.

— Свернули обсуждение и упаковываемся. Анннет, Диана — берёте по сумке. Толб, показывай, где ты это нашёл. Распределим медикаменты.

Карлик, удивлённо смотрит на меня, а потом опускает взгляд на многочисленные упаковки, которые высыпал на столешницу. И видимо только теперь вспоминает о своей находке — лицо снова озаряется улыбкой, а сам он, подпрыгивая, уносится в соседнюю комнату.

Ушастый и правда обнаружил тайник медицинского назначения. Таблетки, перевязочные пакеты, антисептики. Плюс, ещё одна регенерационная инъекция. Та, что я нашёл в поясе местного вождя, второй категории. А вот в тайнике лежит третья. Так что теперь у нас сразу две порции мощного лекарства, способно поставить на ноги после ранения.