Уродина
Шрифт:
— Вот так, — говорит он, и в сотый раз показывает мне, как кататься на коньках. Я, наконец, схватываю, и мы начинаем кататься вместе по кругу катка. Ладно, может, я немного привираю, по большей части я только пытаюсь не упасть.
— Это весело, — говорю я, отъезжая от Макса. Он отпускает меня и мне удается проехать более трех метров, не упав при этом.
— Так и есть, когда ты отпускаешь все и просто едешь, — я оглядываюсь на него и спотыкаюсь о собственные ноги. Они снова разъезжаются в разных направлениях и, в этот раз я падаю на задницу.
У меня истерика, потому что я не веселилась так уже очень давно. Я смеюсь так сильно, что слезы начинают катиться по моим щекам.
Макс подъезжает ко мне и опускается на колени.
— О, Боже мой. Тебе б-больно?
Я качаю головой, пытаясь встать. Мои ноги не слушаются и разъезжаются в разные стороны. Я смеюсь так сильно, что даже не могу подняться. Макс помогает мне, но я такая неуклюжая, что переплетаю наши ноги вместе и сбиваю его. Я снова падаю на задницу, смеясь так сильно, что не могу себя контролировать, а Макс оказывается у меня на коленях. Он в ужасе и пытается сдвинуться, но лед делает это невозможным.
— Я не очень хороша в этом, — удается сказать мне между приступами смеха.
— Так и есть, — подтверждает он. Макс, наконец, слезает с меня и протягивает мне руку. — Сейчас позволь помочь тебе.
Я беру его за руку и, наконец, поднимаюсь с его помощью, и мы направляемся к скамейке, где стоит наша обувь.
Я сажусь, снимаю коньки и начинаю снова смеяться.
— Я не создана для катания на коньках. У меня нет координации на льду.
— Хммм… — бормочет Макс. — Ты действительно у-ужасна в этом, — он искоса смотрит на меня и качает головой.
И это все, что необходимо, чтобы я успокоилась. Мы подходим к парню, возвращаем наши коньки и идем обратно к ресторану.
— Спасибо, Макс. Хоть я и ужасна, но это было очень весело.
— Ты н-научишься.
— Я не сделаю этого снова. Думаю, мне повезло, что я не потеряла палец. Так что я уйду, пока на пике славы.
— Я дождусь лета и отведу тебя кататься на роликах.
Я улыбаюсь его словам. Тот факт, что он планирует остаться рядом со мной, заставляет меня улыбаться. Но от этого я также становлюсь грустной.
— Макс, — тихо говорю я. Боже, я не хочу водить его за нос, поэтому должна быть с ним как можно более честной.
— Да?
Остановившись под фонарем в квартале от ресторана, я поворачиваюсь к нему лицом.
— Я не могу быть с тобой.
Макс наклоняет голову, вопросительно глядя на меня:
— Я не понимаю.
— Я не готова состоять в отношениях, я слишком сломлена, чтобы быть в состоянии дать тебе какую-нибудь часть себя. Я не смогу дать тебе то, что тебе нужно. Это нечестно по отношению к тебе, если ты думаешь, что это, — я указываю на себя, затем на него, — зайдет куда-то дальше. Я не похожа на других девушек. Я никогда не буду функционировать правильно. У меня слишком много проблем, с которыми мне нужно разобраться, и я не хочу, чтобы ты надеялся, что однажды стану достаточно хороша для тебя. Потому что не думаю, что когда-нибудь стану нормальной.
— Ты приняла это решение?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты говоришь мне уйти. Оставить тебя, как сделали другие мужчины.
— Они никогда не оставляли меня.
— Нет? — спрашивает он. — Они мысленно оставили тебя и физически оскорбили. Но я — не они. Пожалуйста, не принимай решения за меня. Позволь мне решать то, что я хочу, — его речь плавная, или, может, я просто уже не слышу его заикания. — Я должен быть достоин тебя, Лили, а не наоборот.
Он должен быть достоин меня?
Холодок поднимается по моей спине. Не потому, что холодно, а потому, что мне говорят, что я гораздо больше, чем просто уродливая, глупая, несчастная девушка.
— Хорошо, — говорю я, не уверенная в том, с чем согласилась.
— Теперь мы можем пойти поесть?
— Шейн и Лиам хотят познакомиться с тобой, — выпаливаю я, как будто у меня словесный понос. — Они хотят познакомиться с моими друзьями. Они — моя семья.
Он улыбается мне и прячет руки в карманы пальто.
— Я хочу встретиться с ними.
И вот так я принимаю Макса, как друга. Он — хороший парень, а мне нужен хороший парень в моей жизни.
Глава 29
Я обедала с Максом неделю назад, и с тех пор мы ужинали с ним еще несколько раз. Рождество уже почти наступило. После урока вождения мне нужно пойти купить подарки для всех, кто мне дорог.
Сейчас утро четверга, и я только что пришла на работу. Сегодня очень загруженный день, так же, как и все предрождественские дни декабря каждого года. Я сижу за своим столом и открываю список дел на сегодня, когда звонит мой телефон. Достав его из сумки, вижу широко улыбающееся лицо Шейн, смотрящее на меня.
— Ты только что высадила меня, почему звонишь? Все в порядке?
— Мне только что позвонила Микаэла и попросила тебя ей перезвонить.
— О, хорошо, спасибо. Я позвоню ей через пару минут, как только составлю план на день.
— Ладно. Что ж, ты уверена, что тебя не нужно подбросить в торговый центр?
— Нет, я возьму такси. Но спасибо.
— Ловлю на слове, малышка.
Я кладу трубку и смотрю на график. Питера еще нет, но это потому, что этим утром он покупает подарки для своей семьи. Он человек, у которого есть честь и достоинство. Когда я вошла в его кабинет, чтобы поблагодарить за все, в том числе за финансирование покупки моей машины, он просто кивнул и сказал: «Просто продолжай усердно работать на нас, Лили». Питер немногословен, но он — человек, которого все останавливаются послушать, когда тот говорит. Он управляет своими магазинами тщательными и хорошо отработанными методами управления. Нет такой ситуации, произошедшей в зале, о которой бы он не знал. Когда он идет по магазину, все сотрудники трясутся от страха, но они все уважают его.
Я пролистываю первую часть отчетов, которые мне нужно посмотреть и, пока их распечатываю, звоню Микаэле.
— Алло? — отвечает она.
— Микаэла, это Лили. Шейн сказала, тебе нужно поговорить со мной.
— О, Боже мой! Я просто хотела сказать тебе несколько вещей. Во-первых, я внесла все изменения, предложенные тобой, и ты была права насчет всего, что говорила. Во-вторых, книга пошла в печать сегодня утром, — она почти кричит и визжит одновременно.
— Поздравляю, я надеюсь, что это хорошо повлияет на тебя.