Урок двойного подчинения
Шрифт:
Весь урок погружена в свои мысли, ученики поглядывают на меня удивлённо, потому что несколько раз могу одно и то же переспросить. На перемене снова ищу Татьяну Петровну, чтобы спросить, не появился ли директор.
– Да не переживай так сильно, конечно, хорошего мало, что ты урок сорвала, но уж не криминал, - вздыхает та в ответ.
– Нет, я думаю, может случилось что… С Михаилом Дмитриевичем. Может вы ему позвоните?
– Так звонила конечно. Недоступен. Но не думаю, что прям плохое случилось.
– Вдруг авария? – стискиваю пальцы.
Завуч смотрит на меня
– Меня очень гложет чувство вины за опоздание, - выдавливаю из себя жалкое объяснение.
В конце рабочего дня Миша так и не появился. Я уже готова взять такси и поехать к нему, но тут замираю на ступеньках школы, увидев его машину. Припарковав ее, Миша вылезает, захлопывает дверь… Сердце пропускает удар, но зато могу вдохнуть полной грудью. Как же мне полегчало! Как я рада, что он жив и здоров! Это самое главное, по сравнению с этим все остальное – недоверие, непонимание – такая ерунда!
Но настроение сразу падает, когда вижу его холодный взгляд, пронизывающий до костей.
– Немедленно иди за мной, - произносит он жестко, поравнявшись со мной на ступеньках.
Послушно следую за ним обратно в здание, на небольшом расстоянии. По дороге снова вижу завуча, которая смотрит на меня с сочувствием.
Татьяна Петровна пожимает плечами, а я едва заметно киваю. Увы, мне ничуть не легче от ее поддержки.
Михаил открывает и придерживает мне дверь своего кабинета, показывая жестом, чтобы прошла первой и заходит следом, громко хлопнув дверью.
Смотрит на меня я яростью.
– Умоляю только не на работе, – произношу дрожащим голосом.
Он понимает, о чем я. Мне кажется, мы вообще способны понимать друг друга без слов, на уровне инстинктов. Жаль только не во всем…
– Ты сбежала вчера, - произносит директор обвиняющим тоном.
– Подписала контракт, а потом сбежала.
– Может быть, я должна тебе теперь какую-то неустойку?
– спрашиваю дерзко.
– Интересно, что заставило тебя стать такой смелой?
– Даже не знаю. Может быть, отчаяние? А может то, что я поняла…, - обрываю фразу.
– Что ты поняла, Алиса?
– То, что любовью между нами и не пахнет… а значит мне наплевать, что ты скажешь или сделаешь, - отвечаю с горечью.
– Ты грёбаный извращенец, ясно? Куда ты вчера ушел? За вторым другом? Можешь не верить, но я никогда в жизни больше не займусь этим втроем! Мне это не нравится, я пошла на это лишь однажды! От безысходности, от голода, ясно? Но не думаю, что тебе это интересно, - в моем голосе прорывается горечь, не могу произносить все это холодным равнодушным тоном, как хотелось бы.
– Ты никогда не спрашивал о причинах, тебе было на них наплевать, ты хотел только трахать меня, ничего больше.
– Значит вот как ты обо мне думаешь? – прищуривается Михаил.
– Ну так я и сейчас этого хочу. Вставай на колени. Немедленно.
Он подходит, кладёт руку мне на шею проводя по ней, затем ниже, по груди, животу, а потом между ног. Зарывается рукой мне в трусики, пальцы проникают в меня я начинаю тяжело дышать. Как это может быть? Сейчас я его ненавижу, но поневоле, все равно возбуждаюсь! Мне уже наплевать на наше противостояние, на то что сейчас мы далеки душой друг о друга как никогда. Все равно хочу этого мужчину больше всего на свете. Самое главное для меня - что ничего с ним не случилось, что живой и здоровый приехал на работу, хоть и с большим опозданием. Хотя мне интересно, почему настолько опоздал...
Раздается стук в дверь, и Миша резко вырывает руку из моих трусов. Отшатываемся друг от друга. Михаил проходит к своему рабочему столу, а я шарахаюсь в сторону, к стене, поспешно поправляю одежду.
В кабинет заходит Татьяна Петровна, и только в этот момент понимаю, что мы даже дверь не заперли! Настолько были поглощены ненавистью, трансформировавшейся в похоть. Мои щеки начинают стремительно краснеть.
– Михаил Дмитриевич, я хочу попросить вас не быть таким уж сильно суровым с Алисой Витальевной, - заискивающе произносит завуч, отчего я только сильнее краснею. – У нее родственница в другом городе заболела, внезапно, поэтому так вышло. Замоталась, не успела предупредить, не смогла вовремя на урок… но ведь это не так уж и страшно, правда? Можно простить… ведь у неё это первое опоздание.
С каждым словом этой женщины краснею все больше. Это просто испепеляющий стыд. Потому что еще ощущаю руку Михаила в своих трусах. Это все ужасно… неправильно. Нельзя в школе вытворять такое! Я должна ему об этом сказать…
– С чего вы решили, что Алиса Витальевна нуждается в вашей защите? Татьяна Петровна, я правда не понимаю, - холодно произносит Михаил.
– Я сам решу, насколько серьезен тот или иной проступок, не стоит в это вмешиваться. Если у вас все, можете идти.
Бедная женщина, которая лучших побуждений пришла заступиться за меня, бледнеет и медленно выходит из кабинета.
– Тебе обязательно быть таким грубым? – спрашиваю резко.
– Значит, родственница у тебя вчера заболела в другом городе? – усмехается директор. – Оказывается, ложь у тебя получается просто прекрасно. Посмотри, какое сочувствие пробудила в завуче. А она женщина серьезная, так просто не проймешь.
– Да, ты прав я та ещё лгунья, - соглашаюсь с горечью.
– Хорошо, что ты в этом признаешься. Мне кажется, тебя нужно действительно наказать. И за опоздание, и за ложь. Вставай на колени.
Глава 18
Михаил проходит к двери, запирает её. Возвращается к своему столу, садится в кресло.
– Ты меня слышала? Иди сюда.
Выполняю его приказ.
– Опустись на колени, Алиса. У тебя есть много недостатков, но и достоинств очень много. Ты шикарно сосёшь, так делай что умеешь, и все будет прекрасно.
У меня внутри все кипит от ярости за его поведение, за то как поступил с женщиной, которая заступилась за меня. И как сейчас обращается со мной.