Уроки бессмертия
Шрифт:
Обо всем этом барон в тот же вечер доложил Джулиану. Правда, через дверь его комнаты, так как королю по-прежнему не хотелось никого видеть. Узнав последние новости, Джулиан понял, что окончательно пропал.
"Замечательно! – думал он, лежа на неразобранной кровати и устремив тяжелый мрачный взгляд в красивый расписной потолок. Можно было подумать, что он пересчитывает количество свечей на люстре. – Этого мне еще только не хватало! У меня сегодня собрание, а Инквизиция неизвестно когда явится, да еще посреди ночи! Своим приездом она поднимет на уши весь дом, и я просто обязан буду быть здесь, чтобы приветствовать их. Глава Инквизиции наверняка справится о моем здоровье и захочет повидать. Если меня не будет на месте, моя тайная отлучка станет достоянием общественности. Но я не могу пропустить собрание! Я и так давно там
Сейчас Джулиан еще не знал, как ему на самом деле повезло, ведь он не имел ни малейшего представления о загубленной Квентином записке, написанной глубоко уважаемым им графом Валлерчерсом.
"Если ничего не предпринять, то Инквизиция будет мешаться у меня под ногами еще и завтра, – не мог отделаться от мрачных мыслей король Кэрриса. – В одиночку я бы вдвое быстрее исследовал туман, и, может быть, мне бы удалось подсмотреть за Белыми. Инквизиция же наделает шуму из ничего и, вдобавок ко всему, заставит меня осторожничать с применением магии. Вдруг поймают, черт их знает! Потом проблем не оберешься. Нужно что-нибудь придумать, чтобы занять их вечером этой пятницы. Но это пока второстепенная проблема. Нужно срочно что-нибудь решить с сегодняшней ночью. Я должен быть на собрании, и никакая Инквизиция не способна меня остановить, будь то простой приезд или же мой арест".
Джулиан мучился недолго. Загнанный в тупик, его острый ум принялся искать выход из него и вскоре предоставил в распоряжение хозяина весьма оригинальное решение. Молодой человек поднялся с кровати и, не прибегая к помощи двери, прошел в соседнюю комнату через стену – легко и просто, как будто она была пустым воздухом. Он знал, что рядом с его апартаментами отвели комнатку Квентину и решил заглянуть к нему.
Венс, свернувшись калачиком под теплым одеялом, беззастенчиво спал спокойным сном. В камине ярко горел огонь, освещая комнату и наполняя ее приятным теплом. Промозглость зимнего дня, создаваемая холодными камнями и заползающая внутрь помещения сквозь небольшие, но, увы, неизбежные щели в оконной раме, пряталась по углам и там постепенно тоже прогревалась. Джулиан подошел к Квентину и бесцеремонно растолкал его. Мальчишка неохотно распахнул глаза и, едва увидев, кто перед ним, забился в дальний угол кровати.
– Мне нужно поговорить с тобой, – тоном, не терпящим возражений, произнес Винтер.
– Бить не будешь? – на всякий случай решил уточнить Венс. Его кидало из одной крайности в другую: он говорил королю то "вы", то "ты", причем "тыкать" особенно хотелось в те моменты, когда он его ненавидел, а "выканье" получалось только тогда, когда он его боялся или паясничал. Но Винтер этого, похоже, не замечал.
– Можешь не волноваться на этот счет. Я уже успокоился, – хмуро откликнулся Джулиан. – Этой ночью я должен уйти. Это очень важно. Но Инквизиция, на привлечении к делу которой ты совсем недавно так настаивал (эти слова невольно прозвучали саркастически по отношению к остальным), слегка мешает моим планам на этот вечер. Ты, наверное, слышал, они заявятся ночью, и я должен быть здесь, чтобы приветствовать их, – это долг короля. Но так как я не смогу этого сделать, за меня это сделаешь ты.
– Полагаешь, они удовлетворятся приветствием пажа? – фыркнул Квентин, у которого самого были планы на эту ночь.
– Ты не дослушал. Я заколдую тебя, дам тебе свою внешность, и ты подменишь меня. Этой ночью ты сыграешь роль короля. Я уверен, что твой артистический талант никого из нас не подведет, – твердо сказал Джулиан.
– Что?! – ахнул Квентин, вытаращивая глаза. Он не ожидал такой подлости от Винтера. Обрести чужую внешность значило поставить крест на сегодняшнем побеге. Даже если Моне с Ликой поверят и согласятся признать его как своего товарища, с такой видной внешностью ему не получится жить, как раньше. И вместо того, чтобы слиться с толпой, он, Венс, окажется на самом виду, и Винтер вскоре сможет снова отыскать его. Мальчишке резко поплохело, и он
Джулиан тонко усмехнулся, коварно сузив свои волшебные глаза.
– Они не настолько хорошо знают меня, чтобы сразу раскусить обман. От тебя требуется побольше болтовни и поменьше дела.
– Типичная линия твоего поведения? – не смог удержаться от сарказма Квентин.
– Очень остроумно! Это типичные особенности нашего придворного этикета. Ты должен справиться. Заворачивай побольше фраз по образу-подобию той, которой ты одарил меня сегодня за обедом. Пышность, броскость и минимум смысла – это все, что нужно. И что самое приятное, это заморочит голову любому представителю твоей "любимой" чванливой знати. Меня ты более-менее знаешь, поэтому, на мой взгляд, все должно получиться.
– С чего ты взял, что я буду тебе помогать? Я бы на твоем месте так неоправданно не рисковал. Вдруг мне нарочно захочется что-нибудь испортить? Я же обещал тебе "веселую" жизнь.
– Блефуешь, паренек, – усмешка Джулиана стала чуть шире и насмешливее. – У тебя нет выбора. Ты уже испортил мне все так, что дальше некуда. Подумай сам: как только ты начнешь подставлять меня, выдумывая всякие нелепости, Инквизиция тут же тебя схватит и на тебе же отыграется. Ведь в тот момент ты будешь мной, а значит, напортишь только себе. А мне не трудно в случае чего под шумок скрыться из страны, залечь где-нибудь на дно, а потом начать все с начала. У колдунов это проще, чем у простых людей. Так что прими дружеский совет: забудь про свои мелкие пакости. Ты можешь меня только уколоть, но не уничтожить.
Не делая никаких словесных переходов и предупреждений, Джулиан выбросил вперед руку. Бледно-желтый, почти белый свет сорвался с его пальцев и резкой ослепляющей волной накрыл Квентина. Тот съежился, как от удара, но с удивлением понял, что ничего не чувствует. Свет прошелся по его лохматым волосам, лизнул лицо, окутал тощенькую фигурку – и вот уже на кровати сидел красивый высокий молодой человек – точная копия колдовавшего мага. Даже одежда его изменилась на идентичную.
Сделав свое дело, свет разу же исчез. Отойдя на шаг назад, Джулиан не смог не залюбоваться делом рук своих. Король Кэрриса получился выше всех похвал, совсем не отличимый от оригинала. Никаких неточностей в цвете волос и волшебной притягательности глаз, в чертах лица и пропорциях фигуры… Только взгляд был не его. Это был все тот же холод и все та же ненависть, которые отличали все взоры Квентина, из-за чего глаза казались более серыми и более светлыми, чем обычно.
"Вряд ли кто-то уделит этому должное внимание", – подумал Джулиан, и самодовольная улыбка коснулась его губ. Ночь обещала быть не настолько испорченной, какой показалась сначала, и это можно было отнести к первому действительно благоприятному обстоятельству за все проведенное здесь время.
Квентин распахнул глаза, и в первый момент ему показалось, что ничего не изменилось. Он совершенно ничего не ощущал. Но потом взглядом он натолкнулся на свои руки – тонкие, изящные, ухоженные, руки взрослого мужчины-аристократа, а не бедного скомороха, на длинные ноги – Венс заметил, что стал намного выше ростом. Но самое страшное, что все это было чужое. Подлинный ужас закрался в сердце мальчишки. Все его планы рушились, как карточный домик. Он спрыгнул с кровати и кинулся к зеркалу, висящему на стене. Оно отразило ему суровую реальность в лице новой внешности. Красивый стройный молодой человек двадцати пяти лет от роду с длинными темными волосами и выразительными глазами, облаченный в черную одежду, – вот кого теперь представлял собой Квентин Паулус. И это повергало его в состояние, близкое к паническому.
– Кошмар! – выдохнул Венс после долгой минуты тщательного осмотра своего нового облика и осторожно коснулся пальцами загорелой гладко выбритой щеки.
– Ты первый, кто позволил себе так отозваться о моей внешности! – весело хмыкнул за его спиной Джулиан. Ему тоже было немного дико видеть себя со стороны, но его это скорее забавляло, нежели обескураживало. И в этот момент он, кажется, многое отдал бы ради того, чтобы со стороны хоть одним глазком посмотреть на торжественную встречу главы Инквизиции и новоявленного короля Кэрриса. Должно быть, это будет занятное зрелище.