Уроки музыки
Шрифт:
Она произнесла:
– Я вас браню.
Помилуйте, такая одаренность!
Сквозь дождь! И расстоянья отдаленность!
–
Вскричали все:
– К огню ее, к огню!
– Когда-нибудь, во времени другом,
на площади, средь музыки и брани,
мы б свидеться могли при
вскричали б вы:
– В огонь ее, в огонь!
За все! За Дождь! За после! За тогда!
За чернокнижье двух зрачков чернейших,
за звуки, с губ, как косточки черешен,
летящие без всякого труда!
Привет тебе! Нацель в меня прыжок,
Огонь, мой брат, мой пес многоязыкий!
Лижи мне руки в нежности великой!
Ты - тоже Дождь! Как влажен твой ожог!
– Ваш несколько причудлив монолог, -
проговорил хозяин уязвленный.
–
Но, впрочем, слава поросли зеленой!
Есть прелесть в поколенье молодом.
– Не слушайте меня! Ведь я в бреду!-
просила я.
– Все это Дождь наделал.
Он целый день меня казнил, как демон.
Да, это Дождь вовлек меня в беду.
И вдруг я увидала - там, в окне,
мой верный Дождь один стоял и плакал.
В моих глазах двумя слезами плавал
лишь след его, оставшийся во мне.
6. Одна из гостий, протянув бокал,
туманная, как голубь над карнизом,
спросила с неприязнью и капризом:
– Скажите, правда, что ваш муж богат?
– Богат ли он? Не знаю. Не вполне.
Но он богат. Ему легка работа.
Хотите знать один секрет?
– есть что-то
неизлечимо нищее во мне.
Его я научила колдовству -
во мне была такая откровенность!
–
он разом обратит любую ценность
в круг на воде, в зверька или траву.
Я докажу вам! Дайте мне кольцо.
Спасем звезду из тесноты колечка!
–
Она кольца мне не дала, конечно,
в недоуменьи отстранив лицо.
–
меня влечет подохнуть под забором.
(Язык мой так и воспалялся вздором.
О, это Дождь твердил мне свой диктант.)
7. Все, Дождь, тебе припомнится потом!
Другая гостья, голосом глубоким,
осведомилась:
– Одаренных богом
кто одаряет? И каким путем?
Как погремушкой, мной гремел озноб:
– Приходит бог, преласков и превесел,
немного старомоден, как профессор,
и милостью ваш осеняет лоб.
А далее - летите вверх и вниз,
в кровь разбивая локти и коленки
о снег, о воздух, об углы Кваренги,
о простыни гостиниц и больниц.
Василия Блаженного, в зубцах,
тот острый купол помните? Представьте
всей кожей об него!
– Да вы присядьте!
–
она меня одернула в сердцах.
8. Тем временем, для радости гостей,
творилось что-то новое, родное:
в гостиную впускали кружевное,
серебряное облако детей.
Хозяюшка, прости меня, я зла!
Я все лгала, я поступала дурно!
В тебе, как на губах у стеклодува,
явился выдох чистого стекла.
Душой твоей насыщенный сосуд,
дитя твое, отлитое так нежно!
Как точен контур, обводящий нечто!
О том не знала я, не обессудь.
Хозяюшка, звериный гений твой
в отчаяньи вседенном и всенощном
над детищем твоим, о, над сыночком
великой поникает головой.
Дождь мои губы звал к ее руке.
Я плакала:
– Прости меня! Прости же!
Глаза твои премудры и пречисты!
9. Тут хор детей возник невдалеке:
Наш номер был объявлен.
Уста младенцев. Жуть.