Уроки переносятся на завтра
Шрифт:
– Тс-с!
– его подельник прижал указательный палец к губам.
Во двор зашли двое и, в отличие от своих предшественников, они не поспешили на выход, а остановились возле стены и стали производить какие-то малопонятные манипуляции. Один из них что-то достал из-за пазухи, а второй принялся это нечто изучать, пользуясь, по всей видимости, больше инстинктами, нежели зрением. Впрочем, фонарик у них тоже имелся.
– Сколько просишь?
– послышался голос.
– Пятьсот, - отозвался второй.
– Четыреста и разойдемся.
– Да ты что! Тут больше ста грамм!
–
Сомнения, повисшие в воздухе, казалось, лучились, освещая лица торгующихся.
– Четыреста пятьдесят!
– Ну, что с тобой делать? По рукам!
Раздался короткий свист, и на сцене появилось третье действующее лицо: существо совсем уж маленького ростика: то ли ребёнок, то ли карлик. Оно подбежало к хозяину и протянуло ему пачку ассигнаций, легко узнаваемых по косвенным признакам даже в такой темноте.
Но они не успели довести начатую сделку до конца. Пространство вдруг озарилось неистовым белым светом, и увлечённый подсчётом купюр очкарик удивлённо поднял вверх свой мутный глаз. На поляне, наполненной праздничным мерцанием, кроме них возникли ещё два персонажа с зажженными бенгальскими огнями.
– Бог помощь! – прозвучало в наступившей тишине.
– Вы кто?
– спросил опешивший очкарик вместо того, чтобы благоразумно дать дёру.
– Странники, - охотно пояснил громила.
– Видите ли, мы с другом находимся в данный момент в затруднительном финансовом положении, а вы, насколько можно судить, обладаете достаточными средствами, чтобы удовлетворить самые смелые материальные запросы. Не могли бы вы одолжить нам рублей, эдак, восемьсот?
Эта короткая и вполне осмысленная речь вернула очкарика из-под власти гипноза к действительности. Он ловко, как юла, развернулся на месте и задранной вверх ногой нанёс незваному попрошайке страшный удар в челюсть. Вернее, собирался его нанести, потому что в следующую секунду он лишь беспомощно вытянулся вниз головой, пойманный за ногу. Свободной рукой здоровяк точно так же схватил карлика, вознамерившегося улизнуть, а низкорослый его сообщник ловко пробежался по карманам болтающихся в воздухе предпринимателей и, не считая, переложил добычу к себе.
– А у тебя что?
– обратился он к остолбеневшему свидетелю, закончив обыск.
– Золото, - признался тот, сообразив, что он не на суде, и врать не имеет смысла.
– Мой тебе совет, - сказал бандит. – Держись подальше от этого барахла. Ещё никого оно до добра не доводило. Пошли!
– Ага, - поддакнул его подельник и воткнул обоих несчастных головами в глубокий сугроб, словно снаряды в ствол артиллерийского орудия.
Дальнейшие действия шайки были, хотя по-человечески и понятны, но всё же неожиданны и дерзки. Прямо с места преступления они направились через дворы к ресторану, расположенному в помещении гостиницы «Сибирь».
– Столик на двоих! – заявили они подоспевшему администратору.
– У нас заказано, - ответил тот и потыкал их носом в висевшую на дверях табличку. – Свадьба.
– Где-нибудь с краешку. Мы будем сидеть тихо-тихо, - пообещали они.
Но администратор оказался непреклонен.
В «Ангаре» получилась та же история, а в «Центральном», хотя никто и не женился, мест свободных опять-таки не нашлось, и поэтому специально для них вызвали милицию в ответ на угрозы разнести «эту пещеру к чёртовой матери». Дожидаться приезда наряда они не стали, но продолжили свой путь, решив попытать счастья на другом берегу. Перейдя пешком через мост, и вдоволь налюбовавшись дымящейся от мороза рекой, они неожиданно нашли пристанище в «железке». И то не сразу, а только после того, как здоровяк взял под локоток администратора и отвёл его деликатно в сторону.
– Мы с товарищем, - интимно поведал он, - вернулись из дальнего путешествия, если можно так выразиться, и сейчас остро нуждаемся в качественной пище и тепле. Нам показалось, что ваше уважаемое заведение является именно таким местом, где измождённые долгой дорогой паломники могут на время забыть о невзгодах и предаться простым земным радостям.
На лице многоопытного администратора отобразилось удивление.
– Отдельные столики все заняты, - посетовал он.
– Но я могу предложить вам два места с соседями.
– Вы даже не представляете себе, какую благодарность к вам испытывают сейчас наши сердца.
– Да ладно, - отмахнулся благодетель, поражаясь собственной сговорчивости.
– Раздевайтесь в гардеробе. Я вас провожу.
Под телогрейкой у долговязого оказался обшарканный синеватый пиджачок школьного фасона, застёгнутый на все пуговицы, который был ему катастрофически мал. На лацкане пиджака горделиво сиял значок «Строитель Братской ГЭС», а штаны, хоть и не ватные, серьёзно, тем не менее, смахивали на пролетарскую робу. Под пиджаком, надо полагать, рубашки не было и в помине, поскольку в треугольный просвет под кадыком выглядывала могучая грудная щетина.
Коротышка выглядел намного приличнее, но и его демисезонный наряд был, мягко говоря, странноват. Аккуратно выглаженное военное галифе само по себе не вызывало нареканий, но в купе с расшитой цветными узорами косовороткой в стиле русской деревни начала века, оно рушило все представления о современной моде и вкусах. В дополнение ко всему у обоих на головах красовались ровно подстриженные поляны, а глаза хищно стреляли по сторонам.
Какие-то сомнения мелькнули запоздало в голове администратора.
– Деньги-то у вас хоть есть? – спросил он.
– Обижаешь, начальник!
И в доказательство ему предъявили смятую пачку купюр.
Поезд, объявленный диктором, не спешил. Серега стоял на перроне вокзала, всматриваясь в горизонт, и монотонно подпрыгивал на месте, чтобы не отморозить пальцы на ногах. Короткий полушубок из искусственного меха укрывал лишь спину, подставляя леденящему ветру всё остальное. У ненавистной кроличьей шапки пришлось опустить уши и завязать на подбородке тесёмки.