Уроки Великой депрессии
Шрифт:
Глава II
Возвышение американской бюрократии
Экономические потрясения всегда влекут за собой социальные. И все же мировой кризис, вопреки прогнозам коммунистических идеологов, не вызвал мировой революции. Как бы мы ни относились к революционным идеям, в этом есть загадка. В XX веке общество было как никогда расположено к вовлечению масс в политический процесс, и социальный протест принял ярко выраженные политические формы. Но до социальной революции дошло лишь в нескольких странах периферии. Почему?
Мировая революционная волна 1917–1923 гг., создание влиятельных коммунистических партий многому научили правящие круги стран Запада. Они поставили перед собой задачу приобщить широкие слои трудящихся к конструктивному решению социальных и политических проблем. Возникало новое общество, в котором власть осуществляется под давлением широких масс — массовое общество. Индустриальное развитие
Для правящих кругов это означало, что теперь они должны убеждать большинство населения в правильности проводимой политики. Крайне важной становилась задача управления мнением миллионов людей, навязывания им предпочтений, вкусов и взглядов, выгодных руководящим группировкам и классам (манипулирование массовым сознанием). Для этого широко использовались средства массовой информации — газеты и получавшие все более широкое распространение радио и кинематограф.
Благодаря большей, чем до Первой мировой войны, гибкости политической системы стран Запада, энергию протеста удавалось «интегрировать», направить в направлении, нужном системе. Но в 1930–1933 гг. напор недовольства стал значительно сильнее. Отсутствие революции снизу, явно надвигавшейся на страны Запада, можно объяснить радикальной реформой сверху. В резерве у правящей элиты был козырь государственного регулирования — ограниченного капитализма. И все же правящие элиты опасались вводить в действие решительные меры государственного регулирования. Было неясно, насколько далеко может зайти бюрократия в расширении своих полномочий, если зажечь перед ней зеленый свет. Большинство революций провоцируются отказом правящей группы провести назревшие реформы. Но лишь задним умом можно понять, какие реформы назрели, а какие — только провоцируют распад системы. А пока это не решено — страна продолжает балансировать на грани революции. Именно это происходило в сердце капиталистического мира, в США в 1930–1933 гг.
Судьбы мира в 1929–1933 гг. решались в США. Нью-Йорк обрушил мировой рынок, Вашингтону предстояло показать выход пострадавшим. Иначе этот выход, оправившись от собственных трудностей, покажет Москва или Берлин.
В США Великая депрессия приняла свои классические формы. Промышленное производство сократилось почти вдвое, а производство автомобилей — почти в пять раз. Потерявшие работу, вклады или часть зарплаты люди могли покупать меньше товаров. Образовался замкнутый круг — сужение рынка приводило к падению производства, а падение производства — к дальнейшему ухудшению покупательной способности населения и сужению рынка.
Толпы разорившихся вкладчиков и безработных бродили без дела по улицам городов в поисках хоть какого-нибудь приработка. Работодателем миллионов людей стала мафия, мощь которой небывалым образом выросла в период Великой депрессии. Главной отраслью нелегального бизнеса стала торговля спиртным, запрещенная еще в 1920 г., когда в США был введен «сухой закон». Нелегальная торговля алкоголем предоставила мафии широкое поле деятельности, а Великая депрессия — армию готовых на все работников. Но даже мафия не могла обеспечить работой всех нуждающихся, тем более, что и ее рынки сбыта были ограничены, и за них шла кровавая борьба.
Нищета особенно возмущала, потому что соседствовала с изобилием. Голодные люди, которые готовы были трудиться, сидели под витринами, ломившимися от продуктов. При этом никаких шансов найти работу не было. Отчаяние охватывало миллионы и миллионы.
Безработица достигла 17 миллионов человек, средняя зарплата упала на 60 %. В этих условиях цены на сельскохозяйственную продукцию упали в 3–4 раза. Разорилось около миллиона фермеров. Совокупные доходы фермеров упали в 1929–1932 гг. с 9,9 млрд. долл. до 4,4 млрд. долл., причем в среднем на ферму с 1522 до 663 долл. «Свободный рынок превратил к тому времени американское сельское хозяйство в арену периодических катастроф» [77] — комментирует историк А. Шлезингер ситуацию 20 — начала 30-х гг.
77
Шлезингер А. Циклы американской истории. М., 1992. С.343.
Публицист Б. Борисов поставил вопрос о том, что в США имел место такой же по масштабам голод, как и на Украине. Он обращает внимание на ряд несуразностей в американской официальной статистике времен Великой депрессии. Доклад US Department of commerce «Statistical Abstract of the United States» фиксирует резкое падение прироста населения в 1930–1931 гг. Десять лет статистика «фиксирует» одни и те же данные прироста, после чего они возвращаются к прежним показателям. В результате демографическая яма в 1931–1940 гг. с учетом возросшей эмиграции составляет 7 миллионов 394 тысячи человек. При этом «в поколении рождённых в 30-е бросается в глаза недостача в 5 миллионов 573 тысяч». При этом официальная статистика фиксирует падение смертности в США в годы депрессии. Речь идет о времени, когда безработные американцы стали есть листья кустарника и лягушек. Это вызывает подозрение в фальсификации данных. Ссылаясь на аналогии с российской депрессией 90-х гг., Б. Борисов делает вывод: «Мы определённо можем говорить о как минимум двух миллионах погибших лиц старше 10 лет, и примерно половине из пяти с половиной миллионов детских демографических потерь, которые разделены между смертностью и некоторым естественным снижением рождаемости» [78] .
78
Борисов Б. Голодомор по-американски. // http://novchronic.ru/1322.htm
Постановка проблемы Б. Борисовым интересна и нуждается в полноценном ответе со стороны американских исследователей. Официальные данные о том, что и смертность существенно не росла, вступают в противоречие с современными демографическими исследованиями, проведенных американскими демографами «без задней мысли» провести аналогию между социальными катастрофами в США и СССР. Так, например, ожидаемая продолжительность жизни в США в 1933–1936 гг. упала с 65 до 61 лет у женщин и с 62 до 57 лет у мужчин [79] . Это может свидетельствовать как раз о значительном росте смертности в 1933 г. Даст Бог, честные американские специалисты обратятся к серьезному исследованию статистических архивов — как историки России и Украины после падения коммунистического режима.
79
Death-registration States, 1900-28, and United States, 1929–1996, National Vital Statistics Report, Vol. 47, No. 13, December 24, 1998. 17; fathersforlife.org/population_politics/US_population_figures_80-96.htm
Согласно официальной американской статистике, опубликованной в сводном труде, вышедшем под эгидой Общественной службы общественного здоровья США, Федерального бюро безопасности и Национального бюро жизненной статистики в 1947 г. (то есть в годы, когда сохранялась власть партии Рузвельта, и уже началась «Холодная война»), смертность на 1000 (без новорожденных) в штатах, где производится регистрация, составила в 1925 г. — 11,7; 1929 г. — 11,9; 1930 г. — 11,3; 1931 г. — 11,1; 1932 г. — 10,9; 1933 г. — 10,7; 1934 г. — 11,1; 1936 г. — 11,6; 1940 г. — 10,8 [80] . Даже без голода в собственном смысле слова, в годы социально-экономических бедствий это невероятно.
80
Linder F. E., Grove R. D. Vital statistic rates in the United States 1900–1940. Washington, 1947. Р.124.
Рождаемость в США во время Великой депрессии упала, но все же не так, чтобы объяснить демографические парадоксы. Уточненные данные рождаемости на 1000 человек населения в 1930 — 20,7; 1931 — 19,7; 1932 — 19,1; 1933 — 18,1; 19,4 — 1940 [81] .
Часть статистических парадоксов (например, резкий прирост населения (на 6 миллионов) в 1932–1933 гг. связан с расширением территорий, где осуществляется регистрация. Бюро статистики стало собирать данные по всей стране только с 1933 г. [82] Полнота регистрации по штатам составляла 75,9 — 99,4 % (но в большинстве — более 90 %) [83] . Однако эти данные — оценочные. Если есть неполнота регистрации смертей, откуда точно известно — какова она? Подсказку дает пояснение к некоторым таблицам рождаемости и смертности — «по месту жительства» [84] . Возможно, в этом и кроется разгадка американских демографических парадоксов. Своих, постоянных жителей регистрируем, а проходящие мимо толпы нищебродов можно и так закопать. Уйдя с места жительства в поисках лучшей жизни, человек мог пропасть из статистической жизни и статистической смерти.
81
Op. cit. Р.100.
82
Op. cit. P.1.
83
Op. cit. Р.99.
84
Например, Op. cit. Р.704.