Ущелье дьявола
Шрифт:
— Мы думаем одинаково, ты и я, не так ли? Вернее, пытаемся думать…
Уголки ее рта дрогнули в слабой улыбке, и она благодарно кивнула.
«Это напоминает историю об Ирсе и Хельге, — подумал он, не смея сказать об этом вслух. — Король Хельге похитил Ирсу и женился на ней, не подозревая о том, что это его дочь. И она родила ему сына, Хрольва Урода…»
Он с содроганием вздохнул.
— Мы потом разберемся во всем этом, — пытаясь утешить ее, сказал он. — А теперь речь идет об Эрланде.
—
И одна и та же мысль пришла одновременно в голову им обоим: впервые они почувствовали что-то вроде благодарности Карлу за его угрожающие моральные проповеди. Если бы у Гуниллы не было отвращения ко всему, что называется эротикой, они, возможно бы, очутились в одной постели еще вчера вечером. Все закончилось тем, что она впала в панику еще до того, как он решился всерьез поцеловать ее.
Теперь оба были бесконечно рады, что этого не случилось.
Но еще большее чувство благодарности они испытывали к Хейке.
Хотя, с другой стороны, никто не был уверен в том, что версия Хейке была правильной. Об этом знали только Карл и Эбба.
Но захотят ли они когда-нибудь рассказать правду?
Никакого преступления они не совершали, они просто приютили бездомного ребенка. Но они вводили всех в заблуждение, утверждая, что это их ребенок.
Если только Хейке был прав.
Арв тайком посматривал на Гуниллу и приходил к выводу, что многое в ее внешности, во всем ее существе свидетельствовало об этом. Она заметно отличалась от своих чересчур примитивных родителей.
Собралась целая толпа мужчин, желающих отправиться в лес под предводительством Хейке. У каждого при себе было оружие — от ружья до ножей и вил.
И все они в глубине души трепетали от страха.
Если бы этот чокнутый Эрланд не отправился туда в одиночку, они вряд ли решились бы на это. Но раз уж с ними были люди ленсмана и он сам, а также писарь и этот звероподобный чужак, им ничего не оставалось, как отправиться туда. Любопытство всегда было для человека главной движущей силой.
Хейке сел на коня, Арв, Гунилла и пастор уселись в карету ленсмана. Они решили взять с собой пастора — на случай, если в лесу им встретится какое-нибудь колдовство или прочая дьявольщина.
Одетая в черное фигура пастора действовала успокаивающе на перепуганных людей.
— Ты опрометью выскочил из церкви, Хейке! — сказал Арв. — Я совсем забыл, что «меченые» Люди Льда не любят посещать подобные места.
Все посмотрели на страшного всадника.
Хейке печально улыбнулся им.
— Я подобен троллям: я отстранен от Божьей благодати, но всегда стремлюсь к ней.
У всех невольно комок застрял в горле.
И вот все тронулись в путь — в карете и на повозках, конные и пешие.
И только к вечеру
Воздух был морозным. Гунилла, снявшая с себя свадебные украшения, сидела, завернувшись в свой черный плащ с капюшоном, перешитый Эббой из старой одежды. Ее сердце обливалось кровью при мысли о материнской заботе.
День ее свадьбы… О, Господи, какая ирония судьбы!
Мысли ее беспорядочно кружились. Озабоченность и беспокойство за Эрланда смешивались с невероятным предположением Хейке о том, что она могла быть дочерью Арва Грипа.
Это не укладывалось у нее в голове, потому что она привыкла считать, что ее родители Карл и Эбба Кнапахульты.
Ей требовалось время, чтобы вникнуть во все это, в данный момент она была не в состоянии задумываться над последствиями этого.
Она чувствовала себя совершенно оглушенной, парализованной изнутри.
Единственное, что она понимала, так это то, что Эрланд совершил необдуманный поступок. И в этом была ее вина.
Они прибыли на место. Все вышли из кареты.
И она тоже вышла на мороз — в своем лучшем платье!
Нет, это были пустяки, ей надо было спешить к Эрланду, убедиться в том, что с ним ничего не случилось, а потом сказать ему, что…
Что же?
Что они могут быть вместе?
На чьих условиях, его или ее?
Господи, о чем она думает!
Одно она знала наверняка: она не хочет выходить замуж ни за кого другого! Лучше уж она станет монахиней. Или, говоря светскими словами, останется на всю жизнь незамужней.
Лица говорящих мужчин были окутаны облачком тумана. Но большинство из них молчали или говорили шепотом. Никто, в том числе и сам Хейке, не знал в точности, где находится ущелье.
Теперь уже трудно было вспомнить, кто первым назвал так это место. Кто-то наверняка побывал здесь и видел все, иначе откуда было взяться этому названию?
Она думала об этом, осторожно ступая по заснеженной, обледенелой земле. А может быть, за ним погнались эти косматые твари и ему не удалось уйти от них?
Наверняка так оно и было! И теперь он мертв, и больше никто сюда не приходил. Во всяком случае, не возвращался отсюда живым. До прихода Хейке. Но Хейке — существо особое.
Она посмотрела на громоздкую фигуру впереди себя. У нее мороз пошел по коже при мысли о том, что, возможно, он ее родственник. Далекий, разумеется, но Арв Грип рассказывал о родовом проклятии.
Неужели она тоже из рода Людей Льда? Ей трудно было это себе представить. В таком случае она рисковала родить таких же уродливых детей.