Ушел под воду
Шрифт:
Однако за "Юникорном" числится человеческая жертва: один молодой немецкий технодайвер, опустившись на "рэк", заблудился внутри, не смог выбраться наружу и задохнулся.
Через два года после исчезновения дайвера его нашел на "Юникорне" никто иной, как Пол.
– Он так смешно рассказывал об этом, – пересказывал Сомов мне и Саше. – Увидел его, говорит, через иллюминатор капитанского мостика, заплыл вовнутрь, сказал "Хелло!", лег рядом. Потом, говорит, мне что-то стало не по себе, и уплыл скорее…
Вскоре Пол и его товарищи организовали подъем обнаруженных останков затонувшего дайвера.
***
Мне довелось монтировать съемки, которые снял Саша с легкой руки Сомова, и это было увлекательнее любого приключенческого романа.
Вот команда еще на берегу – Пол, Сомов, Джордж, еще один бывалый шотландец, и студенты.
Все разуваются перед тем, как залезть в лонгтейл, бирманский матрос собирает обувь в корзину и уносит в дайвцентр. У азиатов считается, что не подобает ходить по палубе в обуви, дабы не прогневить тайских духов. А чтобы их умилостивить в море, на носу любого судна, будь то лонгтейл – тайская моторка, будь то европейский "Нептун", – располагается так называемый "буддапойнт": там привязаны разноцветные ленточки и цветочные гирлянды.
Вот лонгтейл оплывает огромный "Нептун", чтобы высадить на него пассажиров. До чего хорош корабль: снаружи аккуратно выкрашен темно-синей и белой краской, благородные обводы. Выглядит не по-тайски солидно: строгий и надежный, проверенный морями и океанами. Внутри тоже все достойно: кают-компания обшита полированным красным деревом, а по стенам висят фотографии "рэков", которые удалось разыскать команде "Нептуна", – прямо плавучий музей.
Радушный хозяин Пол, в полуснятом гидрокостюме, как экскурсовод, подробно обо всем рассказывает:
– Этот военный корабль был потоплен во время Второй мировой войны. А эта японская подводная лодка числилась пропавшей без вести. Мы ее нашли, и оказалось, что она была атакована. А вот затонувшая нефтяная платформа. А это пассажирский корабль, погибли все, и капитан с командой…
Команда "Нептуна" интенсивно занималась поисками затонувших объектов в Сиамском заливе и в Индийском океане. Поиски затонувших кораблей велись по разным направлениям.
Во-первых, дайверы вылавливали любые упоминания об исчезнувших и погибших кораблях через интернет.
Во-вторых, сотрудничали с Британским архивом Военно-Морского Флота, изучая историю Второй мировой войны.
Третий путь был самым продуктивным – это общение с местными рыбаками. Именно те с максимальной точностью сообщали, где у них чаще всего рвутся сети, – значит, там на дне что-то металлическое. И этот способ, кстати, самый дешевый – всего-то несколько бутылок пива!
Координаты всех "рэков" были строго засекречены. Только свой технодайвер мог без поверхностного буйка найти место затонувшего объекта.
Вот Пол ведет Сашу с камерой по палубе и показывает великолепные каюты, в которых комфортно жить во время длительных сафари, оборудованную всем необходимым кухню. Саша снял и громко ревущий компрессор – прямо на корабле можно забить баллоны любой газовой смесью.
Тем временем "Нептун" приближается к цели, и дайверы начинают собирать "снарягу". У технодайвера слишком много точек отказа, поэтому все оборудование должно быть продублировано, с собой даже запасная маска. Баллонов минимум два, а то и четыре, и в каждой разная газовая смесь в расчете на разную глубину. Не приведи Господь технодайверу перепутать баллоны – верная смерть.
Наконец, каким-то святым духом определено место возлежания останков корабля, к "рэку" протянута веревка, и дайверы погружаются в воду. Очертания погибшего корабля уже трудно разобрать – он весь оброс мягкими кораллами. Под водой темно, рыб мало, как-то все необитаемо, неуютно. Зловеще чернеет вход в капитанский мостик – именно туда заплыл немец, после чего не смог выплыть…
***
– …И все-таки почему утонул этот дайвер? – допытывается Сомов у Пола.
Мы специально пригласили того в офис русского дайвцентра, чтобы записать с ним "синхрон" на камеру.
– Он нарушил основные правила погружения в технодайвинге, вот и утонул, – ответил Пол.
– Какие это правила? Перечисли, пожалуйста.
– Не погружайся в одиночку. Не погружайся ночью. Не погружайся без веревки. Если соблюдать все правила безопасности, то все будет нормально, я уверен.
Свой фильм мы, конечно, назвали "Люди, которые любят "рэки".
А Сомов тем временем вслед за Полом увлекся пещерным дайвингом. Вместе с технодайверами он теперь регулярно ездил на материковые глубокие озера.
– Я кое-что там поснимал на свой фотик, смонтируешь ролик? – подкинул он мне новую работенку.
Водоемы на съемках выглядели так невинно, отражая свесившиеся к воде заросли, что сроду не подумаешь, что в глубину там метров сто пятьдесят. А вот и Пол ныряет с лодки, опрокинувшись спиной.
"Это же какие железные нервы должны быть," – подумала я, ощутив приступ клаустрофобии, пока просматривала мрачные темные коридоры подводной пещеры…
Сомов обмолвился, что где-то под Сурратани под водой находится древний буддийский храм, и Пол даже запланировал приступить к его поискам.
***
Когда через полгода мы вновь попали в Таиланд, то были ошарашены такой новостью: Пол продал дайвцентр своей бывшей ученице, английской мужеподобной девице.
Кажется, Пол начал сильно попивать.
Что ж, это удел многих таиландских первопроходцев: вырвавшись из жлобских лап капитализма на романтический простор, очутившись в нетронутом экзотическом краю, они попытались было реализовать свою мечту о морских путешествиях да подводных приключениях, но тут-то цивилизация их настигла, и любимое дело обернулось ненасытным и даже убыточным бизнесом, тянущим все соки и не отпускающим на свободу.