Ушел, вернее остался. Сборник номинантов на Премию имени Сергея Довлатова. Выпуск 2

Сборник

Это же надо…

Это же надо во власть влюбиться,Из пешек прорвавшись в дамки!Не задуматься, не остановиться,Безудержно объевшись сладким.Караулы почета, сияние власти,Поклоны, указы, веление лицамИ дорожки становятся страстью —Незаменимостью не насытиться.Страшный наркотик, жар-птица,А если крылом власть накроет,То рука превратится в десницу,Что карает, и рваться не стоит.Вот грозит уже перст с досады,Еще взор из-под тяжких бровейПугает приходом исчадия адаИ наступлением трудных дней.От всех, кто сейчас в оппозиции,Угроза злым холодом мнится.Планам широким чтоб сбыться,Не

время сдать власти позиций.Как же надо во власть вцепиться,Да так, что себе хуже сделать!Как же надо так всласть упиться,Чтобы в пылу не видать предела!

Эгоист

Сам себе друг. Сам себе враг.Сам себе сват. Сам себе брат.Сам себе суд. Сам прокурор.На спор – не вор, но крохобор.Мир для меня. Все лишь себе.Везде и всегда. И даже в беде.Ни для кого ничего никогда.Горя мне нет, раз гаснет звезда.Пусть совести нет, пусть эгоист!Важен момент – руками я чист.Мне сена не надо. Не раздаю.Сам не съедаю. Другим не даю.А телом ослаб, боли – хоть плачь.Чужих не прошу. Сам себе врач.Детишек рожать? А кто просил?Себе не желаю. Просто нет сил.Зачем мне нужны жены и дети?Один проживу на этой планете.Нужды никакой в чужое плечо.И пока жив, не прошу ни о чем.Почему я один, эгоист по судьбе?Никого не люблю, живу сам себе?Так вышло, дружок, предали не раз,Ожегся, зарекся – и верой в отказ.Пускай перегиб. Пускай перебор.Ничем не делюсь. И мне не позор.Мне от вас ничего. Свое для себя.Людишки вокруг. Мне в этом беда.

В норе

Хорошо мне в глубокой норе,Там, где запах земли, перегной.Наверху пусть потоп в ноябре —Дождь не страшен норе сухой.В ней казенным радостям рад.Люблю осень да лета пору.Если вдруг непогода и град,Тогда мухой к себе в нору.Под землей корешков нарву.Распушиться могу и снестись.Без зеленой травы проживу.Мне не надо о ней грустить.Когда к нам придут холода,То спасет проторенный ход.Он поглубже, проснусь тогда,Как весной зацветет огород.Слышу стоны со всех сторон:«Как же солнце, луна и свет?»Что мне звезды и небосклон?В тишине люблю серый цвет.Дам советы бесплатно с норы:Крепость лучше иметь бы вам.Солнце, звезды, луна до поры,Ведь надежней нора и вигвам.

Поповка

Ивановка без Вань, а Анновка без Ань.В Поповке нет попа, на храме нет креста.Нет, не поет народ – какой там хоровод…Нет запаха печи, не слышен лай в ночи.Нет стада, нет коров, телег нет у дворов.Как нет кукареку, нет счастья мужику.Не помнят сенокос, не пахнет тут навоз.Редкий почтальон здесь поутру в район.Если будет случай, приедут внук и внучка,Эльвира и Альберт, в субботу на обед.Мне кажется пустой Поповка в день святой.И паутинкой грусть: «Да ты ли это, Русь?»

Уходя, уходи…

Поток мыслей благих массажирует мозг,все сомненья свои победить ты не смог.И уж что-то решил, сложил против и за,думать не завершил получивший приказ.Колебанья вредны, все сомнения прочь,«уходя, уходи…» – риску нечем помочь.Отвечай только «есть», не раздумывай вновь,ведь все цели ясны, сам будь к бою готов.Теперь действию срок, чтоб решительно взятьвсе, что в жизни твое, не отдать даже пядь.Без сомнений лишь те, кто способен на месть,совесть мучает тех, у кого совесть есть.

Реалии глобализации

Как-то сошлись, пересеклисьНа стройках новой жизни:Один – гигант, монополист,Второй же – малый бизнес.Один все рвал себе куски,Второй брал только крохи.Гигант и это не простил:«Здесь все мое, пройдохи!»«Да нам закон же право дал.Мы ж вам помочь хотели!Я спец, я мастер, не вандал».«Прочь выйди», – проскрипели.«Отдай!», – кричал ему гигант.Как мог, так бился малый:«Я в чем-то, может, виноват?И что же вам все мало?»И ходит малый по судам,Годами треплет нервы…Слышит: «Крошки не отдам.Ягненок, ты ж не первый!»Как двести лет тому назадДоходит слабым в уши:«Ты, может быть, не виноват —Нам хочется покушать».

Коржи

Из серой муки и без дрожжей,Пресный, полезный самый —Не ел вкуснее, сытнее коржей,Чем те, что пекла дома мама.Был еще хлеб, он прямо с печиС обвисшей хрустящей коркой.И подсластить его сто причин,Крупной соли посыпав горку.Не забыта мною и русская печь,В доме теплого хлеба запах.Помнится и председателя речь:«Нам обогнать надо Запад!»Еще, говорят, и иной был хлебВ войну, голодовку с половой.Не оставляли и куска на столе,Как сейчас бывает в столовой.Давно уже дома хлеб не пекут,Все пекарни учли наши вкусы.Не видел ни разу: те, кто растил,Чтоб черствую корку – и в мусор.Вспомню страду, зерно на токуИ как жатва идет среди ночи.Пока нет росы, комбайны идут,Будто в бой за хлебный кусочек.

Бесплатная страна

От бесплатной страны в наследствоДостались мне: память о детстве,На спокойную старость надежда,Что право наше дело, как прежде.Вот осталась со мной еще вераВ ту, в мою, в православную веру.Верю в дружбу народов устало.Еще гордость за славу. Немало!Уповаю на то: делиться когда-тоНе будем мы на бедных – богатых.А в семье заключать новобрачныйБудет брак, а не договор брачный.Так надеюсь, целы все ж заделы,Те, что добыты нам предками в деле.И чтоб не сделкой держава питалась,А честью русскою все добывалось.Я все живу перспективами сынаИ что не добьют вконец медицину —С надеждою той, что внуки, внучкаНе только диплом, а знанья получат.В бесплатной стране жил – не тужил,Даже не думал: «А я заслужил?»Я не платил, не считал и привык,А сейчас будто прозрел я и вник.Хочется, чтобы едины мы снова,А для чужих достаточно слова.Нам много чего без оплаты дано,И наш тот покой оплачен страной.

Учрежденьице

Говорят, что в селеньице ценитсяУчрежденьице со строеньицем.Подбоченятся в нем и кобенятся,Переменятся – но не изменятся.Им молиться бы в нем, а ленятся.Зудит и мешается, как заусеница.В нем и женятся и разженятся.Ерепенятся все в учрежденьице.Ты злись и бранись – не оценится.Не воздействует стихотвореньице.И людишки в нем как растеньица.Что там важно? Иметь свое дельце.Вот в нем личное не обесценится.Знают, курс «для своих» не изменится.Что рука себе брать не обленится.Платить будет народ – куда денется.Соберут себе все-е-е на именьице.Манекенщик для них приоденется.Но запрет Божий к ним применится,И оценщица все же приценится.

Лист

Сверху вниз пожелтевший лист.Отшумел летний срок он – жизнь.Там, внизу, их таких… разлеглись.Каждый снова хотел бы ввысь.И пусть был его путь неказист,Но душой он всегда был чист.Серебрист был, душист и тенист.Все шумел и шумел – голосист.Но свое, видно, все же отвис.Жалко только, что ветер быстр.Час пришел. Даже кто бархатист,Все с верхушек спускаются вниз.