Уши торчком, нос пятачком. Книга 1
Шрифт:
Оборотень ждал на скамье в небольшой нише в углу, с намеренно скучающим видом посматривая вокруг. Приблизившись к сразу подобравшемуся мужчине, я присел на другую половину скамьи.
– И какого?.. – не стал тянуть я время.
– Есть основания для нарушения ваших границ, – по-медвежьи неспешно отозвался оборотень. – Я – Томаш, кстати.
– Мне представляться? – бесстрастно отозвался в ответ.
Оборотень качнул головой:
– И так понятно.
– Что за основания? – напомнил я о главном.
– Не здесь. Предлагаю встретиться в другое время, в лесу к востоку от города и поговорить. Тут мне все время чужие уши и глаза мерещатся, – в этом
– Завтра, после десяти дня, – согласился я на встречу.
– Хорошо, – оборотень встал. Здоровый он все же!
Но, уже отойдя от меня шагов на семь, вдруг обернулся и через плечо шепнул:
– Девочку береги.
Сам не понял, как оказался рядом с Томашем – слишком стремительным даже для оборотня было мое движение. Но так много было в этой его фразе – важного, значимого, неожиданного и… неприятного. Но даже не это подвигло меня полностью отдаться волчьему порыву и кинуться на медведя. Слишком лично прозвучало его замечание, слишком о многом сказало. Лишь совсем рядом с оборотнем успел перехватить контроль над телом, заглушив ярость своего зарвавшегося зверя.
Медведь же, настороженно отступив назад, с интересом всматривался в мои глаза. Я тоже молчал, в полной мере осознавая свой довольно позорный рывок – так потерять контроль! Но не объяснять же, что мой волк чрезмерно опекает юную бурую и оттого столь яростно реагирует на все, касающееся ее. И при этом спросить хотелось о многом, но не решался, боясь усугубить впечатление: не хватало еще предстать в глазах чужака слабым. Это в нашем мире было сродни приговору. С другой стороны, у медведей в обычае создание постоянных пар и безоговорочная защита друг друга.
– Почему? – в итоге все же процедил я, понимая, что не дождусь завтрашнего разговора.
– Потому что ты – ее погибель, – едва ли не одними губами ответил оборотень. И задумчиво добавил: – Впрочем, пока важнее уничтожить тебя. Пока… Береги!
И, не позволив мне задать еще ни одного вопроса, развернулся и стремительно покинул фойе.
Я же… какое-то время еще постоял там в одиночестве, усмиряя гнев и принюхиваясь ко всем доносящимся ароматам. Лену чуял прекрасно, и, кажется, других волков в непосредственной близости не было. Взяв себя в руки и раздумывая над необъяснимым поведением медведя, вернулся в темный зал. Пробравшись к своему креслу, сел и, совершенно не обращая внимания на фильм, стал думать.
Глава 14
Елена
Белый изменился. В какой момент точно, я не поняла, но что изменился – это факт. Если раньше он свою подозрительную и бдительную натуру скрывал за личиной обаятельного и беззаботного молодого человека – хотя и там, бывало, мельком проглядывала грозная серьезность, – то сейчас на смену прежнему поведению пришла откровенная суровость. Если б знала, что мне это настолько выйдет боком, никогда бы не затеяла авантюру с супермаркетом. И ну их, эти его костюмы! И еду можно в любом магазинчике за углом купить, пусть и выбор там поменьше. Может, он обиделся и теперь так выказывает свое недовольство? Как-то это не в его духе… Но только после нашего похода в кино и моего возвращения со смены Андрей с меня глаз не спускал. Не в буквальном смысле, конечно, но меня не покидало ощущение его преследующего взгляда. И собран всегда был, и серьезен, если не сказать – грозен. Меня эти перемены откровенно нервировали, но что-то мешало сесть и расспросить его о причинах такой перемены.
Обаятельный,
Он даже одеваться стал иначе – проще и обыденнее! И, казалось бы, пошел навстречу, но… в отношении меня он теперь почему-то старался держать дистанцию. При всей полноте постоянного контроля не позволял себе никаких прикосновений, кроме самых необходимых, и то по минимуму. Больше не было разговоров по душам, и даже спать он стал не на середине кровати, как раньше, а с краю! Чудеса…
«Уй, тормоз я! – неожиданно снизошло просветление. – Течка на носу. А он, скорее всего, уже чует изменения в моем запахе. И, само собой, они его безразличным не оставляют. Вот и держится настороже. Не чета мне, во всем идущей на поводу у волчицы».
Зверь мой, кстати, тоже изменился. Вернее, изменилось его отношение к белому волку. Если раньше он для моей волчицы был наипервейшим защитником и абсолютным авторитетом в любой ситуации, то теперь… раздражал. В том смысле, что волчица на животном инстинктивном уровне искала способ как-то уклониться от его интереса и опеки. Странно все это, непонятно.
Когда же, спустя два дня, позвонила мама и тихо шепнула, что будет сегодня ждать меня в самом крупном торговом центре нашего города на втором этаже за одним из столиков в популярном кафе, я сразу подорвалась ехать. Благо моя «шестерочка» стояла на паркинге внизу. Как всполошился Добровольский, услышав о моем намерении «прогуляться в одиночестве»! Не отпускал же меня никуда. А я маме пообещала, что никому о встрече не скажу.
В итоге озверевший волк «выкрутил мне руки и припер к стенке» однозначной угрозой использовать влияние на меня альфы и вытряс правду. Трудно быть слабой! Как это временами бесит. Скрепя сердце призналась, что хочу увидеться с мамой. Что поразительно, он согласился, но с условием, что отвезет сам и побудет неподалеку.
– Зачем?! – возмутилась я. – Это – многолюдное место, и это – моя мама. Что там может мне грозить? И она сразу поймет, что обещания я не сдержала.
– Не поймет! – отрезал Андрей, возмутительным жестом отмахнувшись от моих протестов. – Не увидит и не учует – обещаю. А что до опасности, есть еще и риск быть подслушанными.
На том и сошлись. И спустя час я стояла на ленте эскалатора и плавно скользила на второй этаж торгового центра. В очередной раз уткнулась носом в собственную несостоятельность – маму раньше увидела, чем учуяла. Она, накинув на голову неприметный шарф, сидела за самым дальним столиком у самого края перил, ограждающих второй этаж.
– Мам, – стараясь взглядом передать радость от встречи, присела на соседний стул.
– Лена, – моя всегда прекрасная мамочка, сняв очки, ответила теплым и любящим взглядом, – у тебя все хорошо?
– Да, – кивнула я и в свою очередь спросила: – А у те..
– Нет, – перебила мама, несколько нервно оглянувшись назад. – Я всего ненадолго смогла ускользнуть. Вроде как я на массаже.
Ускользнуть? От кого?! Но прежде чем мой вопрос сорвался с языка, мама озадачила еще больше.
– Лена, всеми правдами и неправдами постарайся сделать две вещи – повязаться с белым и попасть на территорию медведей. Сейчас нет ни времени, ни возможности объяснить тебе все, просто поверь мне, как всегда. Мое сердце разрывается от страха за тебя, но ничем другим, кроме этого совета, я тебе помочь не могу. Иначе нарушу очень важный обет. Но заклинаю тебя – доверься мне.