Ускользающее счастье
Шрифт:
— Да, конечно, — кивнула Вики.
Кейт отсутствовал довольно долго, и без него в каюте было пусто, тихо и очень, очень одиноко. Вики тяжело вздохнула. Такой, наверное, будет вся ее оставшаяся жизнь — пустой и одинокой. Права ли она, прогоняя его, или же просто трусит? Может, на самом деле ей не хватает смелости пойти на риск, и она наказывает их обоих?
Вики считала, что не может доверять Кейту, потому что он плохо думал о ней. Но ведь это было до того, как он узнал ее. Тогда она была ему еще чужой. А сейчас она сама совершает ту же ошибку, плохо думая о нем!
Девушка откинулась на спинку кресла и взяла в руки журнал, пытаясь отвлечься.
Интересно, почему это его так долго нет? —
Как долго тянется время… С тех пор, как Кейт спустился в трюм, прошло около трех часов, и Вики казалось, что она ждет его уже целую вечность. Как же прожить без него целую жизнь?
Наконец раздались торопливые шаги, и Кейт вихрем ворвался в каюту, держа в руках папку с бумагами.
— Я нашел кое-что, — объявил он. — Думаю, для тебя это будет большой неожиданностью.
Вики отложила в сторону журнал. Значит, это все-таки произошло: он нашел другое завещание. Ну, что же, она была готова к такому развитию событий и все это время подозревала, что в завещание вкралась какая-то ошибка.
— Значит, я была права, — сухо проговорила девушка. — Наверное, это справедливо. Хорошо, что я, по крайней мере, не потратила деньги мистера Эджертона.
— К черту деньги, — перебил ее Кейт. — И ради Бога, постарайся выбросить из головы навязчивую идею о том, что я ищу способ пересмотреть завещание дяди Говарда. На самом деле, если кто-то и имеет право требовать пересмотра завещания, так это ты.
Вики озадаченно уставилась на него.
— Я?! Но почему?
Кейт положил бумаги на журнальный столик, потом опустился на пол рядом с креслом, в котором сидела Вики, и нежно взял ее за руку.
— Даже не знаю, как начать, Вики. Наверное, мне следовало догадаться об этом раньше, особенно зная привязанность дяди Говарда к семье. Но почему-то мне и в голову не приходило…
Дело в том, что у Говарда Эджертона была дочь, Патриция. Я почти не знал ее, потому что, когда я родился, она уже заканчивала школу. Наверное, мы встречались, но почему-то это не отложилось в моей памяти. А потом Пат сбежала с каким-то мужчиной, и я больше никогда о ней не слышал. Моя мать говорила, что Говард убрал все фотографии дочери, все ее вещи, все, что могло напомнить ему о ней, и запретил родным даже произносить при нем имя Патриции. А несколько лет спустя он сообщил нам, что она умерла.
— Зачем ты мне все это рассказываешь? — удивилась Вики.
— Дорогая моя девочка… — Кейт сделал паузу, затем крепче сжал руку девушки и, глядя ей прямо в глаза, тихо сказал: — Патриция Эджертон была твоей матерью.
Потребовалось несколько секунд, чтобы смысл этих слов дошел до Вики. Она отрицательно помотала головой и растерянно сказала:
— Это невозможно. Моя мать… Ее звали Вирджиния Пейтон. Так записано в моем свидетельстве о рождении.
— Вероятно, она сменила имя, когда убежала с твоим отцом. Но я уверен, что Пат действительно была твоей матерью. Документы, подтверждающие это, находятся здесь, в этой папке. Я сейчас попытаюсь тебе все объяснить. Пат была, по словам моей матери, тихой и застенчивой девочкой. Она хотела стать учительницей, но Говард Эджертон решительно возражал против этого. Он настаивал, чтобы его дочь получила образование экономиста, чтобы в дальнейшем взять на себя руководство его бизнесом. А потом Патриция влюбилась. Видимо, ее выбор не устроил отца… Возможно, моя мать сможет вспомнить какие-нибудь подробности этой истории, мы с тобой ее как-нибудь расспросим. Мне же известно только то, что между дядей Говардом и Пат произошла крупная ссора. Он был в ярости и требовал, чтобы дочь рассталась с этим молодым человеком, но она сказала, что это невозможно. Дядя Говард вышел из себя — это с ним нередко случалось — и заявил, что если Пат не порвет со своим возлюбленным, то она ему больше не дочь. Патриция всегда была мягкой и послушной, и, видимо, отец считал, что сможет заставить ее подчиниться. Но вместо этого она просто ушла из дома и не вернулась. Ни я, ни моя мать не знали того, что я обнаружил сейчас в этих бумагах. Там оказался отчет детективного агентства. Дядя никому не говорил об этом, но, судя по всему, пытался разыскать свою дочь. Сыщики выяснили, что она сменила имя и решила назваться Вирджинией. Судя по этим бумагам, дядя Говард долго разыскивал дочь, а когда наконец напал на ее след, было уже поздно. Патриции — твоей матери — уже не было в живых, и ему удалось выяснить только, что у нее родилась дочь, которую отдали в приют.
Вики была в шоке. С болью во взгляде она посмотрела на Кейта и, запинаясь, спросила:
— Но если он знал… Если он знал, что я его внучка, почему же он…
— Не сообщил тебе об этом? Не попытался забрать тебя к себе? — Кейт покачал головой. — Не знаю, девочка моя. Он был очень странным человеком — одиноким человеком и упрямым. Я думаю, чрезмерная гордость и обида на дочь помешали ему сделать это. — Он грустно улыбнулся. — Боюсь, мы оба с тобой унаследовали не самые лучшие семейные черты. — Он легким жестом коснулся ее лица. — Ответ на твой вопрос мог дать только сам Говард Эджертон. Но в одном я твердо уверен — ты действительно его внучка, и именно поэтому он сделал тебя своей наследницей.
— Но после того как все эти годы он не хотел меня знать…
Слезы хлынули из глаз Вики, но это были очищающие, целительные слезы. Она плакала не от обиды или боли, а от жалости, причем не к себе, а к человеку, который прожил свою жизнь так одиноко и горько. Теперь Вики понимала, что сама чуть было не обрекла себя на такую же жизнь.
Кейт поднялся и, склонившись над ней, нежно обнял, а потом подхватил на руки и, заняв ее место в кресле, усадил к себе на колени, прижимая к груди и баюкая, как ребенка.
— Прости. Наверное, не стоило выплескивать все это на тебя так сразу… Надо было постепенно подготовить тебя…
— Нет-нет, — всхлипывая, прошептала Вики. — Я плачу не о себе. Я плачу о нем, о моем дедушке. О, Кейт, как он, наверное, был одинок, как несчастен!.. — Она всхлипнула в последний раз и нерешительно прошептала: — Обними меня, Кейт. Крепче… еще крепче.
— Что с тобой? — встревоженно спросил он, чувствуя, как она вздрагивает всем телом.
— Ничего… уже ничего. Просто я вдруг поняла, что могла прожить свою жизнь так же, как он, как мистер… то есть, как дедушка.
— Что ты хочешь этим сказать? — слегка нахмурился Кейт.
— Я хочу сказать, что люблю тебя, и эта любовь стоит того, чтобы пойти на риск, — горячо проговорила девушка.
— Никакого риска нет, — сказал Кейт. — Ты можешь быть уверена во мне, любовь моя. Я всегда буду с тобой, несмотря ни на что. Всегда.
Его губы были так близко от лица Вики, что она не удержалась и коснулась их кончиками пальцев, медленно обводя контур. Когда она дотронулась губами до уголка его рта, Кейт не выдержал и начал страстно целовать ее.
Вики затрепетала, охваченная желанием.
— Значит, больше никаких сомнений? — спросил он, наконец оторвавшись от ее губ.
— Никаких, — искренне ответила Вики.
— Не надейся, что я выпущу тебя, пока ты не пообещаешь выйти за меня замуж!
— Хорошо, хорошо, обещаю! — со смехом ответила Вики, и тут на ее лицо неожиданно набежала легкая тень.
— Почему ты хмуришься? — спросил Кейт.
— Мне жаль, что я поторопилась с продажей этой яхты. Наверное, это сентиментально с моей стороны, но я предпочла бы сохранить ее. Ведь здесь наверняка бывала моя мать, и когда у нас будут дети…