Ускользающие тени
Шрифт:
Стоял холодный сентябрьский день, под ногами шуршали листья, небо приобрело прохладно-голубой оттенок лепестков ирисов. Сидония прошла по аллее Холленд и повернула налево, войдя в парк по дорожке, ведущей к комплексу молодежных гостиниц. Повсюду бродили люди — любовались цветами, вдыхали ароматный воздух, шумели, вызывая, у Сидонии досадливое желание остаться одной, чтобы как следует представить себе былую роскошь особняка.
Вероятно, это желание сбежать подальше, от людей заставило ее повернуть во двор, к пожарному входу в гостиницу, к двери, в которую она входила тогда, когда впервые увидела Сару Леннокс. И этого
До нее доносились веселые звуки музыки и смеха, резкие возгласы восхищения. Весельем был почти ощутимо напоен весь воздух. Невидимая толпой празднично одетых людей, Сидония проскользнула в дальний конец украшенной цветочными гирляндами часовни, в которой низко гудел орган, а священник в полном облачении стоял у алтаря напротив жениха, сидящего спиной к собравшимся.
Эта спина была стройной и горделиво выпрямленной, облаченной в пурпурный атласный камзол, .прихотливо украшенный лиловым кружевом. Сидония пыталась представить себе лицо обладателя такой спины, но тут. он повернулся и взглянул прямо на нее. Уверенная, что ее не видят, Сара продолжала в упор разглядывать жениха, догадываясь, что это должен быть сам знаменитый Чарльз Банбери, мужчина, за которого Саре было суждено выйти замуж.
Он казался невероятно привлекательным — отрицать это было невозможно. Правда, немного бросался в глаза тонкий породистый нос Банбери, но впечатление скрашивали блестящие темно-голубые глаза и красиво очерченный рот. Интересно, что кисти его рук были квадратными и крепкими в отличие от тонкой и изящной фигуры. Сидония подумала, что этот человек с легкостью умел объезжать лошадей.
Внезапно воздух наполнился острым запахом цветущей сирени и в часовню вошла Сара, изящная, как всегда, с украшенными цветами смоляными кудрями и жемчужным ожерельем, тусклым на фоне ее белоснежной кожи. Семнадцатилетняя невеста выглядела невыразимо прелестной.
Она прошла к алтарю, не замечая Сидонию, — музыкантша сразу поняла это. Но, когда невеста передавала букет хрупкой девушке, которой могла быть только Сьюзен, ее прекрасные глаза заметили непрошеную гостью. Невеста застыла в неподвижности, на ее лице была заметна борьба чувств, и все же, пожав плечами, она отвернулась, положив руку на локоть своего великолепного жениха, чей томный вид ничуть не изменился от нежного прикосновения Сары.
Помня, как страдал король, Сидония испытывала отчаянное, но беспомощное сочувствие к юным возлюбленным, Сара и Георг теперь были безвозвратно разлучены, у каждого из них был супруг, не только не способный полностью, понять их чувства, но и разделить присущую им страстную любовь.
Сидония повернулась, покидая брачную церемонию, желая поскорее оказаться в собственном времени и знакомом уюте квартиры. Но на этот раз вернуться оказалось трудно, и Сидония бродила по парку, слыша шум свадебного застолья, льющийся из окон особняка, до тех пор, пока не стемнело и вдалеке внезапно не послышался шум уличного движения на Кенсингтон-Хай-стрит.
Почему-то ее потрясло то, как трудно оказалось вернуться в свое время, и звук голоса Финнана, раздающийся изнутри пустой квартиры, показался таким невероятным и неожиданным, что Сидония буквально вбежала в дом, споткнувшись об огромную корзину алых роз, поставленную перед дверью. Разумеется, включился автоответчик, трубку поднимать было слишком поздно, поэтому она беспомощно стояла, слушая, как врач говорит: «Я попробую перезвонить в другой раз. Надеюсь, наконец, услышать тебя», — и связь прервалась. Взглянув на часы, Сидония с ужасом заметила, что уже шесть вечера. Затем она вспомнила о цветах и вернулась к двери, чтобы внести их, отчаянно надеясь, что цветы прислал Финнан.
На прикрепленной к букету карточке значилось: «Сожалею о своем дурном поведении. Ты простишь меня? Я по-прежнему тебя люблю. Найджел».
— Да какого черта мне нужна твоя любовь! — выкрикнула Сидония.
— В этот момент вновь зазвонил телефон, и она выключила автоответчик, торопливо сняв трубку и мельком подумав, что это Финнан еще раз решил попытать удачу;
— Да, — едва переводя дыхание, ответила она.
— Сидония? — ответил липкий голос Найджела. — Это ты?
— Конечно — досадливо проговорила она. — А кого ты ожидал услышать?
— Я не узнал твой голос — мне показалось, что ты задыхаешься. Я только хотел узнать, принесли ли цветы.
— Да, спасибо, — Сидония попыталась говорить обычным голосом. — Только, Найджел, тебе не следовало посылать их.
— Нет, я был просто обязан — я вел себя отвратительно. Но я хочу вернуть тебя, я тебя все еще люблю. Давай вновь начнем встречаться.
— Мне противно твое благодушие. Нет, нет и нет! Наши отношения кончены навсегда, Найджел.
С этими словами она повесила трубку. Но телефон зазвонил вновь почти сразу, и Сидония включила автоответчик.
— Так просто я не сдамся, — проговорил голос Найджела. — Я все так же люблю тебя и ничего не могу с собой поделать. Я верну тебя во что бы то ни стало, Сидония.
Послышался щелчок и короткие гудки — он повесил трубку. Перемотав пленку, Сидония с ужасом поняла, что сообщение Найджела при записи стерло сообщение Финнана. И хотя она сразу же включила воспроизведение, но смогла услышать только последние несколько слов врача: «…надеюсь, наконец, услышать тебя».
Черт бы тебя побрал, Найджел, с досадой подумала она и, присев к столу, принялась за письмо в Финнану.
Но странные впечатления сегодняшнего дня утомили ее больше, чем предполагала Сидония, поэтому она просто сидела, уставившись на чистый лист бумаги. Где-то на другом уровне времени Сара Леннокс, вероятно, уехала в свадебное путешествие с красавцем Банбери. Где-то она проводила брачную ночь с мужчиной, которого выбрала вместо короля. Уже зная, к чему привел такой выбор, Сидония тяжело вздохнула.
— Что это было? — внезапно спросила Сара.
— Что? — удивился Чарльз, бледное лицо которого виднелось среди подушек, а батистовая ночная рубашка делала его еще белее.
— Кто-то вздохнул здесь, в комнате. Я слышала.
— Что за вздор! Ложись.
Они все еще были в Холленд-Хаусе: свадебное пиршество затянулось до поздней ночи, и выезд в Суффолк пришлось отложить. Но, чтобы компенсировать эту досадную неожиданность, молодой паре была отведена самая величественная комната, в которой обычно останавливался герцог Ричмондский, с огромной постелью, поспешно украшенной цветами перед брачной ночью.
— Вы уверены, что это не вы вздохнули?
— Я не слышал никаких вздохов, Сара, — просто пролетел ветер.