Услышь мой голос
Шрифт:
— Очень хорошо, — ответил Василий и направился в сторону Патриарших прудов. — Я давно заметил, что у большинства людей превратное представление о психиатрах, — продолжил он этот разговор, когда они сидели за столиком, покрытым хрустящей скатертью нежно-бирюзового цвета. — Почему-то принято считать, что мы проводим время или в обществе своих сумасшедших пациентов, или в кабинете, обложившись толстенными фолиантами. Как будто мы не люди, — обиженно говорил Василий. — Я, например, люблю рок-музыку, джаз, вкусную еду, общество милых дам.
Женя рассеянно слушала этот монолог. Василий говорил любопытные вещи, но Жене было интереснее
— Что вы будете заказывать? — спросил подошедший официант.
Василий вопросительно посмотрел на Женю, а Женя в свою очередь на Василия.
— Что вы думаете об эскарго? — спросил Василий.
Женя неопределенно пожала плечами, она слабо представляла, что это такое.
— Полагаюсь на ваш вкус, — с достоинством произнесла она, и Василий сделал заказ.
Официант вернулся на удивление быстро. Эскарго оказалось виноградными улитками, приготовленными с чем-то вроде сухарей. Жене они совершенно не понравились, как, впрочем, и остальные блюда. Даже изысканная посуда, красивые названия и высокие цены не могли отбить запах тины, которым, как казалось Жене, пропиталось все в этом дорогом и модном ресторане. Она честно пыталась есть и поддерживать при этом светскую беседу, но у нее это плохо получалось. Наконец Василий не выдержал:
— Женя! Ну не мучайтесь, не ешьте, если вам не нравится. А то я чувствую себя настоящим злодеем. Оторвал вас от занавесок, притащил сюда. Сказали бы сразу, что не любите дары моря.
— Я и сама этого не знала, — честно призналась Женя.
— Лучше бы я пригласил вас в «Макдональдс».
Женя представила себе сочный гамбургер с соленым огурчиком, и ей мучительно захотелось съесть что-нибудь нормальное.
— «От жажды умираю над ручьем», — с улыбкой процитировала она Франсуа Вийона.
Василий подозвал официанта. Он с недоумением выслушал новый заказ, а потом принес бифштекс с жареной картошкой и помидорами. Жене было ужасно стыдно, но она с жадностью накинулась на еду.
— А сейчас я пойду домой, — предупредила она Василия за кофе.
— Я в этом не сомневаюсь, — ответил он.
— Наверное, я обманула ваши ожидания? — спросила Женя.
— Да нет, у меня не было никаких ожиданий. Просто я терпеть не могу есть в одиночестве. Могу я себе позволить хоть небольшой каприз?
Женя взглянула на Василия и подумала, что у него самого сейчас вид замкнутый и одинокий. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и молча курил. Жене показалось, что он смотрит куда-то в глубь себя. Наверное, если бы она захотела, Василий рассказал бы ей, почему он не любит одиночество и еще множество других интересных историй о себе самом. Но Женя чувствовала непонятную отчужденность. Она позволила Василию проводить ее до дома, где они довольно холодно простились.
— Спасибо за компанию, — сказал ей на прощание Василий, — вот возьмите. — И он протянул ей визитную карточку.
— Вы думаете, что мне может понадобиться психиатр? — с легкой усмешкой спросила Женя.
— Нет, может быть, еще раз захотите разделить со мной трапезу, — немного печально ответил Василий и удалился.
Женя поднялась на второй этаж, вошла в квартиру и в задумчивости опустилась в кресло. Ее взгляд рассеянно скользил по комнате. «Как все глупо, — думала она, — стоило мне подумать о том, чтобы встретить мужчину, и — пожалуйста, он уже тут как тут. Словно кто-то услышал и принял мой заказ. И какой мужчина — красивый, одинокий, богатый и умный, да еще психоаналитик. Этого джентльменского набора хватило бы по меньшей мере на троих. А тут все в одном человеке. И что? Ничего», — сама себе ответила она. Жене хотелось пить. Она прошла на кухню, налила воды из холодного чайника и сделала несколько жадных глотков. Она была зла на себя. Только что она упустила великолепный шанс. Хотя почему упустила? Визитная карточка лежала в ее сумочке, и Василий ясно дал понять, что с радостью встретится с Женей еще раз. Но только Жене это было совсем не нужно. Этот мужчина оставил ее холодной, Женя сама не знала, почему. Наверное, со всеми своими достоинствами он показался ей слишком хорошим, словно он был мужчиной, сошедшим со страниц журнала, или одним из тех бесплотных голосов, с которыми она общалась каждый день — по телефону.
Глава 4
1
По дороге домой Алексей зашел в бар и заказал себе кружку пива. Задание редактора повергло его в мрачное состояние духа. Пока что он совершенно не представлял, каким образом сможет проникнуть за толстые стены службы телефонного секса. У него был огромный соблазн все придумать самому, но у шефа Софрошкина было безошибочное чутье на придуманные материалы. Обмануть его было совершенно невозможно, к тому же шеф потребовал еще и фотографии, за которые обещал заплатить отдельно.
Мрачные раздумья Алексея прервал писк пейджера. Алексей раздраженно хлопнул себя по поясу, а потом все же решил прочесть текст.
«Куда ты делся? Куда ты положил мой плейер? Куда мы идем сегодня вечером?» — прочитал Алексей на маленьком зеленоватом экранчике. Подписи не было. Но он и так знал, что подобное послание могла отправить ему только Лариса.
«Вот раскудахталась», — сокрушенно подумал Алексей и стер сообщение. Ларисин плейер он, конечно же, не брал, но и проводить с ней этот вечер совершенно не входило в его планы.
Прошло чуть больше полугода с тех пор, как Алексей познакомился с Ларисой, вернее, это она проявила недюжинную энергию, чтобы познакомиться с ним. Встреча состоялась в квартире его старых приятелей, которым вздумалось отметить американский День Благодарения. В честь этого события хозяйка дома, переводчица Маша, не поленилась запечь в духовке индейку. Индейка, наполненная начинкой по американскому рецепту, оказалась удивительно вкусной и была съедена в считанные минуты.
От вкусной еды, хорошей выпивки и приятной компании Алексей пребывал в отличном настроении и настойчивость рыжей девушки, которая не отходила от него весь вечер, воспринял вполне благодушно. Лариса была младше его на пять лет, только что закончила Академию управления, получила модную специальность менеджера, но еще нигде не работала. Она присматривалась, выбирала себе место поденежнее и поспокойнее, благо обеспеченные родители вообще не торопили ее с устройством на работу.