Усмиритель: утонченная жестокость
Шрифт:
Но первый покачал головой. В левой руке он держал бутылку. Поднял, отхлебнул.
— Нет уж, иди, сам найди такой кусок говядины, — ответил он. — Я даже Шраму не дам. Даже если бы он сейчас тут очутился.
Второй пробормотал: «Жадный ублюдок» и отошел в кусты. Просто замечательно.
Я подошел ближе и метнул нож. Попал в грудь того, что стоял с палочкой мяса.
Он захрипел, упал и застонал. Слишком громко. Нож торчал из груди. Крови в темноте не видно. Бутылка покатилась по земле.
— Эд, ты чего там? — спросил второй из темноты. Оттуда доносилось журчание струи. — От жадности подавился?
Нет, он не в порядке. Я подскочил к хрипящему Эду. Вытащил нож и схватил его за голову. Локтем оттянул воротник, чтобы обнажить шею. Быстро перерезал.
Эд захрипел. Глаза страшно выпучил. От его немытого тела тянуло страшной вонью.
— Ты в порядке, Эд? — забеспокоился его товарищ. Зашуршал в кустах, возвращаясь. — Что с тобой?
Я отошел в сторону. Спрятался за дерево рядом с входом. Второй бродяга вышел из кустов. Бросился к Эду.
— Что случилось? — спросил он. — Кто это сделал, Эд?
Он полез в карман, но я уже подошел сзади. Схватил за грязные волосы. Приставил окровавленный нож к горлу.
— Руки вытяни в стороны. Не двигайся. Быстро отвечай на вопросы. Если хочешь жить. Понял? Просто кивни.
Бродяга кивнул. Вот дьявольщина, не ошибся ли я? Не напал ли просто на их сборище?
— У вас здесь банда? Вы торгуете крэком? — спросил я. Нож продолжал держать у горла. — Ваша банда называется «Бродяги с двадцать третьей улицы»? Глава банды Рафик Шрам?
Мужчина каждый раз кивал. Косил глаза назад. Пытался меня разглядеть.
— Да, все верно.
Хорошо. Это уже что-то. Значит, я не ошибся.
— Сколько народу внутри? Кто там?
Бродяга слегка дрогнул.
— Эй, мужик, все в порядке. Мы никого не трогали. Не надо нервничать.
Да, это так. Я слегка надавил лезвием.
— Кто там внутри?
Бродяга замер с раскрытыми руками.
— Там восемь человек. Во главе с Рафиком. Слушай, успокойся.
Я стукнул его рукоятью ножа по голове. Очень сильно.
Мужик потерял сознание. Уронил руки. Мешком свалился на землю. В бочке трещал огонь.
Я отрезал от рубашки второго бродяги рукава. Связал ему руки и ноги. Рот закрыл тряпкой. Оттащил в кусты.
Обыскал и нашел в кармане рваного пальто старый складной нож, впрочем, вполне острый и неплохо сбалансированный для бросков. Я забрал его себе. Пригодится для метания.
Затем отправился внутрь склада. Открыл дверь. Сразу попал в большую комнату.
Здесь разгружали машины. Товары несли дальше. За еще одну дверь. В комнате никого.
Я заглянул за следующую дверь. Сбоку от входа. Впереди узкий коридор Вдали двери.
На потолке тускло горели лампочки. Тускло, но все видно.
Бетонный пол покрыт пылью. На пыли видно множество отпечатков обуви. Возле дальней стены пустые коробки.
Я осторожно пошел дальше. Жаль, нет плана здания. Хотя я примерно представлял, как оно построено.
Коридоры и ходы по краям. Внутри складские помещения.
Здание еще в порядке. Не разрушено. Просто заброшено. Видимо, прежние владельцы уехали из города.
Опасались беспорядков и роста преступности. В условиях беспредела никто не проверяет их имущество.
Я прошел коридор. Ориентировался на следы в пыли. Большая часть сворачивала за дверь налево.
Та должна вести в главный склад. Логично, что бродяги там устроились. Там тепло и много места.
Стоя перед дверью, я услышал голоса. Несколько голосов. Один из них дрожащий и умоляющий. Другой грубый и требовательный. Эге, кажется там творится очередное беззаконие.
Я достал из кармана куртки маску колдуна с растрепанными седыми волосами и тихо скрипя резиной, натянул на голову. Внутри жарко и влажно, маска плотно прижалась к лицу. Я нашел отверстия для глаз, поставил их на место и осмотрелся. Воздух поступал через дырочки у носа.
Ну вот, теперь можно и работать. Я тихо приоткрыл дверь и скользнул внутрь.
Пожилой мужчина с седой головой упал на колени и попросил, чтобы его отпустили и не убивали.
— Я понял свою ошибку! — он стукнул лбом о бетонный пол, достаточно сильно, так что вполне мог разбить голову. Впрочем, когда перед ним стояла реальная возможность эту голову потерять, то небольшую боль можно и потерпеть. — Я больше не буду противоречить вам, мистер Рафик! Больше никогда!
Ну, еще бы. Рафик неподвижно стоял на месте, глядя на склонившегося перед ним мужчину. Седые волосы задевали пол. Ладони сложены перед собой, как будто он молился на Шрама.
Рядом стояли еще двое, ровесник мужчины, тоже выглядел на лет шестьдесят, хотя на самом деле ему всего тридцать. Печальные последствия злоупотребления крэком. Через пару месяцев интенсивного курения наркотиков он и вообще будет выглядеть дряхлым старикашкой.
Третий подросток, кажется, сын первого. Впрочем, плевать. Они все виноваты и понесут положенное наказание. Причем, даже если бы они и не были так сильно виноваты, то все равно должны быть наказаны.
Это так называемая показательная порка. Для того, чтобы другие боялись. Чтобы даже свои не думали в будущем перечить и сопротивляться его приказам. После того, как увидят, что будет с теми, на кого обрушился гнев босса банды.
— Заткнись, — наконец, равнодушно бросил Шрам. Он засунул руки в глубокие карманы зимней куртки, в которой ходил постоянно и покачался на месте, взад-вперед, с носков на пятки. — Заткнись, мне надоело слушать твое нытье. Я подумаю, что с тобой можно сделать. И можете ли вы еще принести мне пользу.