Успеть до радуги
Шрифт:
– Никуда я не уеду! Это мой госпиталь, и здесь мои люди…
Я решил вмешаться.
– Алго, можно я попробую ее уговорить? – Я повернулся к ней и добавил: – Ратти! На два слова, можно?
Она посмотрела на меня, как на слабоумного. Потом, видимо, вспомнила, что она все-таки врач, и неловко улыбнулась.
– Ратти, ты знаешь этого парня?
Я говорил тихо, но внятно, совсем не желая, чтобы наш разговор подслушал стоявший недалеко от нас генерал. При этом я медленно вел ее к госпитальным дверям подальше от солдат.
– Нет, конечно. Но перед его приездом позвонил калтор да-ри Ша
– Этот? – Я кивнул на стоявшего неподалеку человека, которого сам знал как сотрудника «да-ри» – территориальной контрразведки.
– Да, это он…
– Ратти, это арлинги!
– Что за чушь, я знаю Риги много лет…
– Ратти, подумай внимательно, что может быть нужно арлингам в нашем чертовом госпитале. Ну!
– Почему ты решил, будто это арлинги?
– Да потому, что пятерых я уже прикончил.
– Ты?!! – Она криво улыбнулась. – Да ты даже ходишь с трудом!
Я уже довел ее до почему-то безлюдного сегодня госпитального холла, где стояла операционная тележка с хирургическими инструментами под белой тканью.
– Если я докажу тебе, что ты не права, ты мне поверишь?
Снова кислая улыбка, кивок головы.
– Интересно, как ты это сделаешь?
– Стена за тобой из пластобетона?
– Да…
– Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы пробить в нем дыру?
– Это невозможно, ты сам прекрасно знаешь. Если нам нужно что-нибудь повесить, мы это просто приклеиваем.
– Смотри!
Я откинул с каталки белоснежное, остро пахнущее антисептиком покрывало, и взял большой нож для вскрытия. Потом медленно выдохнул, словно выдавливая воду из легких, и коротким дугообразным движением послал его в стену. Сухо звякнув, нож до середины лезвия вошел в бетон.
Беспомощно оглянувшись и не веря своим глазам, Рат Са подошла к стене и, взявшись за рукоятку ножа, потянула его на себя. С таким же успехом она могла тянуть на себя замурованный крюк.
Я шагнул к ней, взял ее руками за плечи, развернул лицом к себе и слегка тряхнул, приводя в чувство.
– Теперь ты ответишь на мой вопрос?
Она кивнула.
– Им, скорее всего, нужна Эрна.
– Зачем?
Ратти помолчала и, глядя в пол, произнесла:
– Она единственная дочь Ша Дарха…
Я тихо выдохнул. Матерь Божья! Просто заповедник непуганых идиотов.
– Дочь Императора работает простой санитаркой?
– Нет, ее убрали сюда потому, что уже было несколько попыток похищения.
– А как же рассказы о пасторальном детстве на ферме?
– Это не ферма. Она выросла в родовом имении Дархов на Аса ло Тир.
– А почему этот урод хотел увезти и тебя?
– Эрна моя дочь…
Я опешил от неожиданности.
– Ты императрица?!!
– Нет.
На этот раз ее улыбка была просто усталой.
– Я всего лишь мать единственной наследницы престола.
О боги, ну я и влип.
– А где ваша охрана и тому подобное?
– Лидор и его люди отправились на поиски Эрны еще с утра.
Я задумался.
– Слушай, здесь наверняка есть бомбоубежище?
– Что-что?
Она нахмурилась.
– Ну, место где прячутся от авианалета, – пояснил я торопливо.
– Нет, только подвал, где стоят реаниматоры.
– Сколько вам нужно времени на эвакуацию?
– Как только поступило сообщение о десанте, все больные и персонал спустились туда.
– Так, – твердо произнес я. – Бегом в подвал и не высовывать носа, пока все не кончится.
– Но я не могу бросить Эрну одну.
– У тебя есть рота морских пехотинцев?
– Нет, но и у тебя нет роты.
– Я сам, как рота.
– Тогда у меня есть ты, – сделала логичный вывод Рат Са.
Я начинал потихоньку закипать, а это было плохо.
– Послушай, тогда твоя рота пойдет и немного повоюет, а ты прикинься, пожалуйста, черной тряпочкой в темном углу и постарайся не отсвечивать.
– А чем будет воевать моя доблестная рота? Этим?
Она хмуро кивнула на хирургические инструменты.
– Могу и этим. А у тебя есть идеи получше?
– Есть!
Опершись одной рукой, она легко перебросила тело через стойку дежурного и шагнула к шкафу с лекарствами. Я предположил, что мне предложат сражаться с помощью аптечных пузырьков, но когда полка с медикаментами крутнулась на невидимой оси, открывая полость второго дна, я даже оторопел от обилия предметов для убивания себе подобных.
То, что вынула Рат Са из чрева безобидного на вид шкафчика, немало меня поразило. Такой штуки моя богатая практика еще не знала. Большой, да нет, просто огромный пулемет или даже небольшая пушка. Я успел лишь подумать о том, какая отдача должна быть у этакого монстра, как с площади перед госпиталем раздался знакомый голос Эрны. Не голос, а, скорее, жалобный вскрик. Я только успел выдохнуть: «Ратти, прикрой!» и выскочил наружу.
Я видел, как беспомощно отбивавшуюся Эрну волокли к той самой странной машине, которую я принял за самолет вертикального взлета. Времени у меня было лишь на то, чтобы одним ударом кодовой фразы вогнать себя в состояние дхати. Плата за состояние чудовищного ускорения – порванные мышцы и связки, пережженные нервы – все это будет потом. А пока мое тело скользило по бетону, почти не касаясь его, и звеня тонкой струной смерти.
Я влетел в толпу, окружившую самолет, словно снаряд. Руки сами, будто у них появился свой разум, раскрылись крыльями, унося в смерть двух солдат. Потом были еще и еще. Кто-то кричал, кто-то пытался стрелять, но мое движение было за гранью их восприятия.
Этот карнавал был не только моим. За моей спиной, там, где был центральный вход, громко ухнуло, и прицелившегося было в меня солдата разорвало пополам. Не утруждая себя убивать всех, я убивал только тех, кто преграждал мне путь к самолету, куда утащили Эрну. Прорвавшись наконец к закрытой двери, я ударом обеих ног в прыжке вогнал ее внутрь, успев услышать предсмертный хруст чьих-то костей, и оказался лицом к лицу с тем самым парнем, на котором был мундир генерала. Он держал Эрну за волосы перед собой, а его пистолет смотрел девушке в затылок. Грамотно смотрел, снизу и чуть сбоку. И он был чертовски напуган, этот козел. Внезапно глаза Эрны закатились, и она обмякла в его руках, на долю секунды открыв его голову. Во мне что-то щелкнуло. Мгновенная дрожь пробежала по моему телу, заставив сердце на миг сбиться с ритма, и, словно в моих ладонях была какая-то жидкость, я сделал жест, будто плеснул ее ему в лицо.