Успокоительное для грешника
Шрифт:
— Тем не менее они, должно быть, достаточно серьезны, чтобы вызвать дрожь в голосе, — сказал врач. — Хотите поговорить о них? Или забыть? Предлагаю сыграть в шахматы — но вам придется отдать мне пешку, так как вы играете лучше Его Преосвященства.
— Исаак, друг мой, я пришел поговорить о своих небольших затруднениях — злоупотребить вашей добротой и получить совет. Потом мы сыграем партию, и я уступлю вам две пешки.
— Превосходно, — сказал Исаак. — Итак, в чем дело?
— Из-за злополучной смерти Гвалтера
— Вы? — удивился Исаак. — Каким образом?
— Я недавно одолжил этому человеку крупную сумму денег, — заговорил Аструх своим сухим, четким голосом. — Никаких проблем с этим займом я не предвидел. Деловые отношения существовали у нас на протяжении многих лет. Начав расширять свою торговлю, сеньор Гвалтер часто занимал у меня небольшие суммы, чтобы продержаться, пока не появятся деньги — заплатить работникам или купить кожи лучшего качества. Вскоре он достаточно преуспел, чтобы создать собственные накопления. Он занимал реже, но более крупные суммы на особые проекты — к примеру, чтобы построить склад побольше. Однако его поведение, когда он брал в долг, никогда не менялось. Он скрупулезно выполнял свои обязательства, безо всяких жалоб или отговорок.
— Приятно иметь дело с таким человеком, — сказал Исаак.
— Вы правы, — согласился Аструх. — Четыре дня назад он пришел ко мне. Сказал, что хочет одолжить большую сумму на какой-то совершенно особенный проект. Думал, сможет вернуть долг через месяц. От силы через два. Я не спрашивал его, что это за проект. В этом не было нужды. Гвалтер всегда одалживал у меня деньги по весьма основательным причинам, и мы доверяли друг другу полностью.
— Он написал расписку? — спросил Исаак.
— Конечно, — ответил Аструх. — Он всегда писал расписки. Однажды, когда он очень спешил, я сказал ему, что сам напишу расписку и отправлю ему на подпись. Он ответил, что по пути домой его могут убить и что тогда будет с моими деньгами? — Аструх умолк и отпил глоток вина. — Вот таким человеком был Гвалтер.
— Тогда я не совсем понимаю ваше затруднение.
— Исаак, Исаак, вы еще не все знаете. Проблема в размере займа. Я ссудил ему больше, чем мог сейчас себе позволить, потому что он надежный человек. И если эта крупная сумма, как говорят, похищена у него, то какова вероятность, что я получу свои деньги обратно? За последние четыре часа мне называли несколько сумм похищенного — все они сильно разнятся. Вы знаете эту сумму.
Исаак немного помолчал.
— Знаю, — неуверенно сказал он. — Видите ли, мне назвали эту цифру по секрету, она не должна стать широко известной.
Аструх раздраженно махнул рукой.
— Только назовите мне эту сумму, Исаак, ни одна живая душа от меня о ней не узнает.
— Пятнадцать тысяч золотых мараведи.
— Пятнадцать тысяч, — повторил Аструх. Голос его прозвучал совершенно
— Сколько вы одолжили Гвалтеру?
— Пять тысяч.
Он осушил свою чашу и наполнил ее снова.
— Должно быть, Гвалтер обратил все, что мог, в золото. У него ничего не осталось.
— Кроме дома и тех товаров, что остались на складе.
— Думаете, я собираюсь забрать у вдовы дом? — спросил Аструх. — И если это правда — вы слышали, что говорят? — что он хотел использовать мои деньги для покупки…
— Священной реликвии? — сказал Исаак. — Да, это так. Я не верю, что такая вещь есть в Жироне и что она была у человека, который предлагал ее Гвалтеру.
— Известно, кто этот человек? — спросил Аструх. — Если да, возможно, я смогу взыскать свой долг с него.
— Пока что нет, но станет известно, в этом я уверен.
— Мне бы вашу уверенность. Но вы сообщите мне, если узнаете что-то?
— Непременно.
Покончив с легким ужином, Франсеск Монтерранес вышел на прохладный вечерний воздух. Солнце давно зашло, однако на западе еще сохранялся бледный свет.
Сейчас, когда дневная жара спала и подул легкий ветерок, многие люди вышли на площадь или поднялись на крыши, но Франсеску не хотелось общества, поэтому он отправился в сад епископа.
— Отец Франсеск, — произнес очень знакомый голос, едва он вошел в сад. — Здесь приятно, правда?
— Приятно, отец Рамон, — ответил Франсеск, смиряясь с предстоящим разговором.
— Как себя чувствует Его Преосвященство?
— По-моему, ему немного лучше. Он нуждался в отдыхе.
— Несомненно, — сказал Орта. — После этой весны мы все нуждаемся в отдыхе, не правда ли?
Он сочувственно улыбнулся и продолжал, словно не ждал ответа:
— Вчера вечером произошло ужасное событие.
— Да, конечно, — сказал Франсеск. — Я буду от души молиться за убитую горем семью. Страшно и подумать о таком преступлении против честного, достойного человека в нашем тихом городе.
— Но тут есть одна очень интересная деталь, вам не кажется?
— Интересная, отец Рамон?
— Да, — ответил Орта. — Я слышал, Гвалтер был убит при попытке купить священный Грааль, чтобы пожертвовать его собору.
— Нет, — сказал Франсеск. — Кажется, он собирался пожертвовать его монастырю Гроба Господня в Палере.
— Правда? — сказал Орта. — Как удивительно. Очень, очень удивительно.
Каноник сделал паузу.
— Но, поскольку он не купил его, это несущественно, — оживленно добавил он. — Вам не приходило в голову, как важно было бы для нас — для нас всех — если бы Грааль был помещен в соборе?
— Важно?
— Вы наверняка об этом думали, мой дорогой, — сказал Орта. — Представьте, какую значительность обрел бы наш собор, если бы в нем хранилась такая реликвия.