Усталая смерть
Шрифт:
— Все, что я смог для тебя сделать, Сергей,— тихо говорил Хитрово,— не самый лучший вариант. Но другого у меня не нашлось. Услуги стоили больших денег, и пришлось привлечь, как это нынче называется, спонсоров из теневиков. Они дали денег и обещали еще дать, если ты выполнишь для них определенную работу, связанную с риском. Я не стал с тобой консультироваться по двум причинам. Первая заключается в том, что в городе тебе оставаться нельзя. Сутки, двое — и тебя возьмут. Вторая причина заключалась во времени на подготовку документов. Сначала деньги, потом стулья, как говорил небезызвестный персонаж. Я сделал все, что
— А я получил предложение, от которого не смогу отказаться. По-другому и быть не могло. Давайте инструкции.
Хитрово достал из кармана ключи от машины и подал Сергею.
— На остановке возле порта стоит белая «шестерка». Не бог весть что, но машина отлажена, движок новый, и она готова к большим маршрутам. В бардачке лежат новый паспорт и права на имя Сергея Кравцова, а также генеральная доверенность на машину. Документы чистые и официальные. Свой паспорт оставишь Рудику. Мы потом его подбросим неопознанному трупу. Рудик в нем опознает тебя, плюс паспорт, и тебя снимут с розыска. Но все это произойдет после того, как ты выполнишь задание. Мне тоже нужны гарантии. Спонсоры, давшие деньги, люди очень опасные. Их обманывать нельзя. В багажнике машины лежит груз. Упакован так, как надо. Что за груз, я не знаю и не хочу знать. В бардачке лежит бумажник. В нем документы и визитная карточка. Там адрес и имя. Город Троицк под Москвой на калужском направлении, в двадцати километрах к югу от столицы. Ты подберешься к нему, не доезжая до Москвы, с юга. Поселок Ватутинки. На берегу реки клуб. Впрочем, там все написано. Сдашь груз, кому надо, и поедешь в Москву. Большой Харитоньевский переулок, дом пять, квартира три. В районе Чистых прудов. Там разберешься. На этой квартире тебе выплатят пять тысяч баксов. В бумажнике две сотни на дорогу, а в Москве гонорар за работу.
— Хорошие деньги. Я бы мог и за чистые документы отвезти груз. А тебе, подполковник, какой резон в эту бодягу впутываться? Неужто так любишь своего крестника, что на такие ухищрения пошел?
— Мой резон, не твое дело. Но и для меня ты кое-что сделаешь. В клубе ждут курьера, и ты никаких подозрений не вызовешь. А мне надо знать об этом притоне как можно больше. Попытайся остаться там на денек. Устал с дороги, тебе не откажут. Ты же груз доставил — значит, свой. Потом позвонишь по телефону и, прежде чем ехать за деньгами, встретишься с моим человеком. Доложишь ему обстановку, и мы с тобой квиты за документы и зеленый свет.
— Зеленый свет?
— Да. Выезжать из Саратова будешь сегодня после девяти вечера. На дежурство заступят мои люди, и тебя никто не тормознет. Придется сделать несколько объездов. Поедешь не на Ртищево, а через Тверь на Балашов через Борисоглебск, Воронеж и до Курска. До Балашова я тебе гарантирую тихую жизнь, а дальше своей головой работай. Моих щупалец не хватит. От Орла возьми курс на Калугу, а не на Тулу. Тогда ты подъедешь к точке, не объезжая Москву.
— Такой крючок больше тысячи верст потянет.
— Не преувеличивай. Талоны на бензин в том же бумажнике. Горючего хватит до Северного полюса. Телефончик московский там же лежит. Оставь только визитную карточку. Без нее в клуб не пустят. А бумажки с телефоном и адресом сожги. Такие вещи в голове держать надо.
— Я готов. Снаряжение полное.
— Удачи тебе, сынок.
Хитрово повернулся и ушел. Машина подполковника ждала у той же стоянки, где стояли «жигули», предназначенные для Сергея. Начальника ждали лейтенант Каримов и здоровяк в капитанских погонах.
— Решили вопрос, Роман Аркадич? — спросил Каримов.
— Он выскочит из города после девяти. Зарядитесь на трассе заранее. Близко к нему не подъезжайте. Он парень осторожный.
— Все нормально,— кивнул капитан. — Будем держать дистанцию в три километра. Мы маячок на его машину поставили. Радиус радиосигнала пять километров, так что он никуда от нас не денется.
— Если влипнет, сами продолжите. Схема простая. У вас ордер на его арест, и вы ведете преступника до Москвы, чтобы вскрыть его связи. Поставщик вам известен, нужен заказчик. Ордер я уже заготовил. Если парень проедет до точки чисто, то он сам позвонит. Ты, Егор, с ним встретишься и выслушаешь его доклад,— обратился Хитрово к капитану. — Запишешь разговор на диктофон. А потом он поедет за деньгами. Вот ключи от квартиры. — Хитрово отдал ключи Каримову. — Там вы его и шлепнете. Квартирку мне сняли ребята из Москвы. У меня с ними свои счеты, они потом и найдут его труп. Все документы у него заберете, а его старый паспорт подбросите.
— А где мы его возьмем? — поинтересовался Егор.
— Он передаст свой паспорт моему крестнику, а к вечеру он будет уже у вас. Со мной связываться в самом крайнем случае, и в управление не звоните, только домой. Дело пустячное, сами справитесь, без няньки, а то привыкли, что я за вас думаю. Вопросы есть?
— Командировочные надо бы получить,— смущенно сказал Каримов.
— Вечером получите вместе с паспортом. Его маршрут вам известен, проблем быть не должно.
— Их и не будет, товарищ подполковник,— бодро заявил капитан.
Хитрово взглянул на него с большим недоверием. Чутье подсказывало ему обратное.
На прощание Светлана сняла с себя крестик и повесила на шею Сергею.
— Только не возражай. Мне так спокойнее будет. И вот возьми пакет.
Она сидела рядом с ним в машине и переложила пакет на заднее сиденье.
— Что там?
— Пирожков тебе напекла, курочку поджарила и кофе в термосе. Лучше, чем пиво-то. Тебе за рулем нельзя пить.
— В данном случае я с тобой согласен.
— А как я тебя найду в Москве?
— В армии у нас служил один подрывник из столицы. Бабник кошмарный. Красивый, видный мужик, Леха Белоусов. Он своим подружкам назначал свидание возле памятника Дзержинскому. Правда, памятник давно уже снесли. Но дело-то не в этом. К нему подойти нельзя. Он стоит посреди громадной площади, а вокруг автомобильное движение. Девчонки сразу не соображали, что к чему, и соглашались. А когда приходили, понимали, что он над ними хохмил. Вот мы с тобой и встретимся на месте бывшего памятника в шесть часов вечера.
— Понятно. День тоже определять не будем?
— А я каждый день тебя там ждать стану. Мне все равно делать нечего.
— А если серьезно?
— Приеду и позвоню. Ты же не завтра в Москву поедешь, а через две недели. К тому времени я уже квартирку подыщу. И не на деньги твоего папаши, а на свои заработанные. Есть за что постараться.
— О чем ты, Сережа?
— Рано пока кудахтать. Не говори гоп, пока не перепрыгнул. Я не из тех, кто загадывает и делит шкуру неубитого медведя.
— Конечно. Но квартиру уже снял.