Утерянные победы
Шрифт:
Итак, было ясно, что нельзя взять на себя ответственность за начало наступления на западе до весны 1940 г. То, что при этом можно было выиграть время для ликвидации конфликта политическими средствами, с военной точки зрения было желательным, хотя эта точка зрения для Гитлера, после того как в начале октября его предложение о мире было отклонено, не могла играть какой-либо роли.
Так как вопрос о планах наступления, то есть о стратегических основах наступления на западе, составит содержание следующей главы, здесь останавливаться на них излишне.
Хочу только сделать одно предварительное замечание. План наступления, навязанный Гитлером 9 октября ОКХ, являлся половинчатым планом. Он не был нацелен на достижение решительного успеха на континенте, а преследовал, по крайней мере, вначале, только одну частную цель.
Причины, которые побудили руководящих деятелей ОКХ в те решающие недели после окончания польской кампании занять пассивную позицию в вопросе о дальнейшем ведении войны на западе, передававшую фактически в руки Гитлера право принимать решения по военным вопросам, до сих пор не были известны. Они, возможно, основывались на справедливом желании побудить его искать политического компромисса. Они могли состоять также в том, что ОКХ справедливо не хотело повторного нарушения нейтралитета Бельгии и т. п. Однако, глядя со стороны, тогда можно было прийти к выводу, что руководящие деятели ОКХ вообще считали решительный успех немецкого наступления, по крайней мере, сомнительным. Как бы то ни было, ОКХ предоставило тогда Гитлеру инициативу в области решения военных вопросов. Подчиняясь, кроме того, воле Гитлера и издавая приказы о проведении операции, с которой его руководящие деятели внутренне не были согласны, оно практически отказалось от своей роли инстанции, решающей вопросы о ведении войны на суше. Возможность, так сказать, путем контрудара восстановить свои потерянные позиции, которую предоставили ему вскоре сделанные штабом группы армий «А» предложения о плане операции, ОКХ не использовало. Когда затем успех наступления на западе, достигнутый на основе этих предложений, превзошел даже первоначальные ожидания Гитлера, ОКХ стало для него инстанцией, через голову которой он считал себя в силах действовать также и в оперативных вопросах.
Гитлер взял на себя функции, которые, по Шлиффену, в наш век может иметь только триумвират: король – государственный деятель – полководец. Теперь он узурпировал и роль полководца. Но пала ли действительно «капля мирры Самуила», которую Шлиффен считал необходимой, по крайней мере, для одного из членов триумвирата, на его голову?
Глава 5. Борьба вокруг плана операций
Только после окончания войны широким кругам стало кое-что известно о возникновении плана, который вместо существовавшей ранее, изданной ОКХ «Директивы о развертывании „Гельб“ от 19-29 октября 1939 г. был принят за основу нашего наступления на западе, плана, в результате» осуществления которого на западе был достигнут такой быстрый и решительный успех против англо-французской армии, а также вооруженных сил Бельгии и Голландии. Вероятно, первым о возникновении «нового плана» сообщил английский военный писатель Лиддел-Гарт, связавший его с моим именем на основании высказываний фельдмаршала фон Рундштедта, моего командующего, и генерала Блюментритта, нашего начальника оперативного отдела в тот период.
Вследствие этого я считаю правильным попытаться теперь в качестве главного участника, на основании данных, которыми я располагаю, воссоздать картину возникновения этою оперативного плана, которому суждено было сыграть некоторую роль. Действительно, мысли, положенные в основу этого плана, принадлежат мне. Я сам составил те памятные записки, которые были направлены штабом группы армий в ОКХ.
Мы хотели добиться принятия плана наступления, который отвечал бы нашим взглядам и один был в состоянии обеспечить решительный успех на западе. Наконец, в феврале 1940 г., уже после моего ухода с должности начальника штаба группы армий «А», у меня была возможность во время беседы с Гитлером доложить ему о тех планах, принятия которых штаб группы армий так долго тщетно добивался. Несколько дней спустя ОКХ издало новую
Я хочу, однако, ясно заявить, что мой командующий генерал-полковник фон Рундштедт, как и мои помощники Блюментритт и Тресков, всегда соглашался с моими предложениями и что фон Рундштедт скреплял их своей подписью и отстаивал их при наших обращениях в ОКХ.
Для офицера, изучающего историю войны, и для историка было бы, по-видимому, полезно изучить историю этой борьбы за оперативный план во всех ее деталях. Но я не хотел бы затруднять читателя изложением всех наших обращений в ОКХ и, что при этом было бы неизбежным, повторением уже описанных событий. Эти обращения содержат, кроме того, аргументы и требования, которые сегодня, естественно, уже не представляют интереса, так как они относились к определенному периоду, и указания на то, чего можно было добиться в тот момент. Для тех, кто хочет подробнее изучить предисторию наступления на западе, в книге приложены директивы ОКХ (наиболее важные разделы), а также письма штаба группы армий, с которыми он обращался в ОКХ.
Я, следовательно, ограничусь тем, что вначале остановлюсь на основных положениях, лежащих в основе директив ОКХ. Затем я объясню, по каким причинам я считаю стратегическую концепцию ОКХ (или, вернее сказать, концепцию Гитлера, на основании которой она возникла) неудовлетворительной. После этого я изложу важнейшие положения, на которых основывалась стратегическая концепция, отстаивавшаяся штабом группы армий, сравнивая ее с оперативным планом ОКХ. Наконец, я кратко опишу, как после долгой тщетной борьбы все же удалось добиться того, что – безусловно, по указанию Гитлера – первоначальный оперативный план был изменен в духе тех положений, которые отстаивал штаб группы армий.
Сначала я хочу попытаться на основе директив ОКХ, которыми я располагаю, охарактеризовать основную стратегическую идею ОКХ (и Гитлера) для намечавшегося наступления. Она состояла в следующем.
В соответствии с указаниями Гитлера от 9 октября ОКХ намечало нанести усиленным правым флангом германской армии удар в направлении на Голландию и северную Бельгию и разбить находящиеся в Бельгии англо-французские силы вместе с бельгийской и голландской армиями. Следовательно, эта сильная фланговая группировка имела задачу добиться решающего успеха. Она была создана в составе армейской группы «Н» и группы армий «Б» (командующий – генерал-полковник фон Бок) и развертывалась в нижнем течении Рейна и северном Эйфеле. Группа армий «Б» состояла из трех армий. Всего в состав группировки северного фланга входило 30 пехотных дивизий и большая часть подвижных соединений (9 танковых дивизий и 4 моторизованные пехотные дивизии). Таким образом, здесь была сосредоточена почти половина из общего числа 102 дивизий, находившихся на Западном фронте.
В то время как на долю армейской группы «Н» выпадала задача вывести Голландию из войны, три армии группы-армии «Б» должны были осуществить наступление севернее и южнее Льежа и далее через северную Бельгию. При этом танковые соединения имели своей задачей сыграть решающую роль при прорыве позиций противника на широком фронте (задачу группы армий «А» см. ниже).
29 октября эта первая директива, изданная 19 октября, была изменена в том направлении, что Голландия сначала должна была быть оставлена в стороне. Возможно, что это было сделано по ходатайству ОКХ.
Группа армий «Б» должна была теперь наносить удар двумя армиями (4 и 6) в первом и двумя армиями (18 и 2) во втором эшелоне по обе стороны от Льежа. Позже, однако, Голландия снова была включена в зону военных действий, причем задача вывести ее из войны выпала на долю 18 армии.
Операция группы армий «Б», преследующая цель достигнуть решительного успеха, должна была прикрываться на южном фланге группой армий «А». Эта группа армий из двух армий (12 и 16), насчитывавших в своем составе 22 дивизии (однако без подвижных соединений), должна была наносить удар через южную Бельгию и Люксембург. Она осуществляла развертывание в южном Эйфеле и в Гунсрюке.