Утопия 14 (Механическое пианино)
Шрифт:
— Понимаю, сэр.
— Приведи ко мне специалиста, и я докажу тебе, что это всего-навсего человек, у которого хватило ума на то, чтобы отрыть себе норку, в которую он может прятаться.
— Понимаю, сэр.
— Почти никто, Пол, ни в чем не разбирается. Просто плакать хочется, когда посмотришь, насколько не подходит большинство людей к своей специальности. Если ты хоть немного научишься что-то делать, ты уже будешь одноглазым в царстве слепых.
— Понимаю, сэр.
— Ты хочешь быть богатым, Пол?
— Да,
— Вот и отлично. Я стал богатым, и вот я уже рассказал тебе девяносто процентов из того, что я об этом знаю. А все остальное просто декорация. Понял?
— Да, сэр.
И вот теперь спустя так много лет Пол и доктор Фрэнсис Элдгрин Гелхорн смотрели друг на друга через длинный стол в Доме заседаний Совета на Лужке. Они никогда не были близки, и в отношении Гелхорна к Полу отсутствовал даже налет того отеческого отношения, которое всегда проступало у Кронера. У Гелхорна это был бизнес.
— В этом докладе я не нахожу ничего нового об обществе, — сказал Гелхорн.
— Вот разве только рапорт относительно Финнерти, — сказал Лу Макклири. — Такие дела делаются медленно.
— Да уж куда медленнее, — сказал доктор Гелхорн. — Так вот, доктор Протеус и доктор Кронер, все дело в том, что эта белиберда с Заколдованными Рубашками может вылиться во что-то довольно крупное. А вот сидящий перед вами Лу не может подсунуть к ним агента, чтобы выяснить, к чему они стремятся и кто всем этим заворачивает.
— Это очень хитрая шайка, — сказал Лу. — Уж очень они разборчиво подходят к тем, кого допускают к себе.
— Но мы полагаем, что нам известно, как заслать к ним человека, — сказал Гелхорн. — Мы полагаем, что они обязательно клюнут на утратившего доверие управляющего и инженера. Мы считаем, что по крайней мере один такой человек у нас есть.
— Кстати о Финнерти, — с нажимом сказал Кронер. — Он, между прочим, наконец зарегистрировался в полиции.
— О? — сказал Макклири. — И что же он сообщил относительно того, как он сейчас проводит время?
— Он говорит, что занимается подборкой брайлевских порнографических изданий.
— Слишком хитер стал он за последнее время, — сказал Гелхорн, — но я считаю, что в конце концов мы ему прижмем хвост. Но это дело второстепенное. Мы собрались здесь потому. Пол, что я считаю, они обязательно примут вас в Общество Заколдованных Рубашек при определенных условиях.
— Условиях, сэр?
— Если мы тебя вышибем. К настоящему моменту для всех, кто не находится сейчас в этой комнате, ты человек пропащий. Слушок уже пущен по салуну, не так ли, Лу?
— Да, сэр. Я будто проболтался во время обеда прямо перед носом у Шеферда.
— Хороший он парень, — сказал Гелхорн. — Кстати, он теперь примет Айлиум.
— Сэр, относительно Питсбурга…— озабоченно вмешался Кронер. — Я пообещал Полу, что эта должность останется
— Правильно. А пока что заводами там будет управлять Гарт. — Гелхорн решительно встал. — Значит, все в порядке. Пол? Все ясно? Этой же ночью ты покинешь остров и направишься обратно в Айлиум. — Он улыбнулся. — Ей-богу, Пол, тебе повезло. Это дает тебе возможность очиститься от обвинений.
— Обвинений, сэр? — События развивались настолько стремительно, что Пол мог только выхватить какое-то отдельное слово и повторить его с вопросительной интонацией, просто для того, чтобы как-то поддержать разговор.
— Это дело с допуском Финнерти на заводы без сопровождающего и эта история с пистолетом.
— История с пистолетом…— сказал Пол. — Можно мне сказать обо всем этом жене?
— Боюсь, что нет, — сказал Лу. — Ведь план наш как раз в том и состоит, что никто, вне пределов этой комнаты, не должен ничего знать.
— Я знаю, тебе будет тяжело, — сочувственно заметил Гелхорн. — Но именно сейчас мне вспомнился молоденький мальчишка, который в ту пору сказал мне, что когда он вырастет, то будет не инженером, а солдатом. И знаешь, кто был этот мальчик, Пол?
— Я? — мрачно осведомился Пол.
— Ты. И вот ты теперь на линии огня, и мы гордимся тобой.
— Твой отец гордился бы тобой, Пол, — сказал Кронер.
— Да, полагаю, он бы гордился. Действительно, почему бы и нет, — сказал Пол. Он с радостью почувствовал, как его охватывает горячая волна ярости. — Сэр, доктор Гелхорн, можно, ли мне сказать еще одну вещь, перед тем как вы уйдете?
Кронер открыл и придержал дверь перед Стариком.
— Конечно же, говори.
— Я ухожу.
Гелхорн, Кронер и Макклири рассмеялись.
— Великолепно! — сказал Старик. — Продолжай в этом же духе, и ты одурачишь их всех к чертовой матери.
— Это на самом деле! Меня мутит уже от всей этой ребяческой, дурацкой операции слепых.
— Ох, и парень, — поощряюще произнес Кронер.
— Дай нам две минуты, чтобы дойти до салуна, прежде чем ты выйдешь отсюда, — сказал Макклири. — Будет неудобно, если нас теперь увидят вместе. И не волнуйся насчет упаковки своих вещей. Твои вещи уже сейчас упаковываются и прибудут на пристань к отходу последнего судна.
Он захлопнул дверь за собой, Гелхорном и Кронером.
Пол тяжело опустился в кресло.
— Я ухожу, я ухожу, я ухожу, — сказал он. — Вы слышите меня? Я ухожу!
— Ах, что за ночь! — расслышал он слова Лу на крыльце.
— Господь бог улыбается Лужку, — сказал доктор Гелхорн.
— Поглядите! — сказал Кронер.
— Луна? — спросил Лу. — Да, она великолепна.
— Луна — это само собой, но вы поглядите на Дуб.
— О, и человек, — сказал доктор Гелхорн. — Что нам дано знать об этом!