Утренняя заря
Шрифт:
На верхние этажи вела старомодная лестница. Когда Джейто начал подниматься по ступеням, на стенах возникли голографические картины, наполнявшие пространство красками. Он оглянулся и увидел, как картины тают у него за спиной и лишь несколько светлых искорок еще продолжают танцевать в воздухе, словно следы, оставляемые элементарными частицами в древней пузырьковой камере.
Когда он постучал в дверь четвертого номера, никто не ответил. Он постучал снова. Никакого ответа.
Джейто повернулся, собираясь уйти, но в этот момент за спиной у него раздался щелчок. Оглянувшись, он увидел в дверях
— Да? — произнесла она.
Джейто проглотил ком в горле, предчувствуя, что сейчас нарвется на отказ. Он попытался сочинить какое-нибудь подходящее вступление, которое успокоило бы ее, возможно, заинтриговало или даже увлекло. Но у него получилось лишь дрожащее:
— Я пришел увидеться с вами. Невероятно, но она отступила, давая ему дорогу:
— Заходите.
Комната была приятной, с золотистыми занавесками на окнах и изящной кроватью, которая выглядела так, будто с нее только что поднялись.
Джейто замялся:
— Я не разбудил вас? Я могу прийти позже.
— Нет. Все нормально.
Она указала на небольшой столик, сверкавший металлическими деталями. Подставка с желобками поддерживала два диска; верхний, с разрезом от центра к краю, плавно перетекал в нижний — такой стиль был обычным в Найтингейле.
Единственным объяснением, которое Джейто удалось вытянуть из Мечтателей, было: «Римановы листы». Он поискал это слово в библиотеке и нашел туманное сочинение о теории комплексных переменных, которая, по-видимому, описывала, каким образом листы выражают математическую функцию.
Когда они сели за стол, Джейто поставил перед женщиной свой сверток и произнес формальные фразы:
— Вы дали мне Сон. Я предлагаю вам в качестве вознаграждения свою работу.
Она пристально взглянула ему в лицо:
— Я не понимаю.
— Прекрасный Сон… — «Интересно, — подумал он, — выгляжу ли я таким же смущенным, каким чувствую себя?» — Я могу предложить вам в качестве платы эту вещь. — Сняв обертку, Джейто показал птицу.
Расставаться с ней оказалось тяжелее, чем он ожидал. Но это был долг чести: он обязан женщине, и это единственное вознаграждение, которое он мог предложить.
Незнакомка сидела, рассматривая труд его жизни, и кровь бросилась Джейто в лицо. Он знал, каких чудес она насмотрелась в Найтингейле. Птица была жалкой в сравнении с ними.
— Она играет музыку, — объяснил он. — То есть не сама играет, но указывает, как играть ее.
Женщина подняла на него взгляд:
— Джейто, я не могу принять это.
На ее лице промелькнуло странное выражение: оно возникло и исчезло слишком быстро, чтобы он мог разгадать его. В другой ситуации он решил бы, что это благоговение. Затем она произнесла:
— Правила запрещают мне принимать подарки. Сквозь огорчение, которое она причинила ему своим отказом, до него вдруг дошло, что женщина позвала его по имени.
— Откуда вы знаете, что меня зовут Джейто?
— После
Он уставился на нее. Досье было закрытым. Это являлось условием сделки; пока он делал то, что нужно Кранкеншафту, данные о нем хранились в тайне и он получал относительную свободу передвижения по Анзатцу.
Каким-то образом ему удалось говорить спокойным голосом:
— Как?
— Я попросила, — ответила она. — Властям пришлось разрешить мне.
Черта с два. Они должны были отказать. Неужели его присутствие стало настолько невыносимым, что они решили избавиться от него, несмотря на Кранкеншафта? А может быть, Кранкеншафту он больше не нужен?..
Затем Джейто внезапно осознал, что еще она сказала. Правила запрещают ей принимать подарки. Правила.
Разумеется. Он должен был понять это раньше. Золотые кольца на ее костюме — это не украшения. Это знаки различия, означающие ее чин.
— Вы — солдат ИКС, — сказал он. Она кивнула:
— Имперский Глашатай. Второго класса.
Джейто изумленно уставился на нее. Второй класс был аналогичен чину полковника, а «Глашатай» — это эвфемизм для обозначения офицера разведки. Джейто чуть было не начал уговаривать высокопоставленного охотника за шпионами вывезти его с Анзатца!..
ИКС, или Имперская Космическая Служба, — в исследованной людьми части Вселенной она была единственной защитой от Торговцев, чьи войска имели обыкновение «приглашать» населенные миры присоединиться к их растущим владениям. Любые населенные миры — независимо от того, желали они присоединиться к Торговцам или нет. Экономика Торговцев была основана на том, что они называли «добровольным обменом между трудовыми коллективами, созданными для блага рабочих, с одной стороны, и правительством, утверждающим трудовой договор, с другой стороны»; это было одним из самых изящных, хотя и пугающих определений рабства, слышанных Джейто. Империя образовалась в ответ как попытка свободных миров оставаться свободными. Вот почему так много колоний, включая Анзатц, присоединилось к Империи, несмотря на потерю независимости и автократический контроль ИКС.
Джейто заговорил со спокойствием, которого на самом деле не испытывал:
— Вы собираетесь передать меня ИКС?
— Что вы, нет, — ответила она. — Я просто заинтересовалась вами, после того как вы подошли ко мне на той странной лестнице.
Джейто захлестнула волна облегчения, за которым последовали недоверие, обида и смущение. Одним из немногих утешений и удовольствий в его жизни на Анзатце было создание этой птицы. А теперь каждый раз, глядя на статуэтку, он будет вспоминать, как женщина отвергла ее.
Джейто поднялся, и на лице ее отразилось какое-то чувство. Сожаление? Оно было смешано с другими эмоциями, возможно смущением, даже страхом отказа. Оно промелькнуло слишком быстро, чтобы он мог распознать.
Женщина встала.
— Могу я попросить вас о другом даре? О таком, который я могу принять, не нарушая правила?
У Джейто не было никаких других даров.
— Что вы имеете в виду?
— Мне хотелось бы осмотреть Найтингейл. — Она помедлила. — Может быть, вы покажете мне город?