Утро, день, ночь
Шрифт:
Кларк просиял, увидев, кто к ним приехал.
– Добрый день! Кендолл обняла старика.
– Кларк, как хорошо увидеть тебя вновь.
– Давненько вы не заглядывали к нам, мисс Кендолл.
– Теперь миссис Рено. Это мой муж Марк.
– Добрый день, сэр.
– Моя жена много рассказывала о вас.
– Надеюсь, я не предстал в ее рассказах чудовищем, сэр.
– Наоборот, она помнит о вас только хорошее.
– Благодарю вас, сэр. – Кларк повернулся к Тайлеру. – Добрый день, судья Стенфорд.
– Привет,
– Рад видеть вас, сэр.
– Спасибо тебе. Ты прекрасно выглядишь.
– И вы тоже, сэр. Я весьма сожалею о случившемся.
– Благодарю за сочувствие. Но ты сможешь позаботиться о нас?
– Да, сэр. Я уверен, что вы все останетесь довольны приемом.
– Мне отвели мою прежнюю комнату? Кларк улыбнулся.
– Совершенно верно. – Он посмотрел на Вуди. – Рад видеть вас, мистер Вудро. Я хочу… Вуди схватил Пегги за руку.
– Пошли. Мне надо освежиться. Остальные наблюдали, как Вуди тащит Пегги на второй этаж.
Кларк, Тайлер, Кендолл и Марк прошли в огромную гостиную. Взгляд входящего прежде всего останавливался на двух больших шкафах эпохи Людовика XIV. А уж потом замечались стол из золоченого дерева с мраморной столешницей, антикварные кресла и диваны. С высокого потолка свисала бронзовая люстра. Стены украшали потемневшие от времени старинные картины.
Кларк повернулся к Тайлеру.
– Судья Стенфорд, мистер Саймон Фитцджералд просит вас позвонить ему в любое удобное вам время, чтобы договориться о встрече с членами семьи.
– Кто такой Саймон Фитцджералд? – спросил Марк Рено.
– Семейный адвокат, – ответила Кендолл. – Он ведет личные дела отца с незапамятных времен, но мы его никогда не видели.
– Полагаю, он хочет обсудить с нами завещание. – Тайлер оглядел остальных. – Если вы не возражаете, я назначу встречу на завтрашнее утро.
– Очень хорошо, – кивнула Кендолл.
– Шеф-повар готовит обед, – сообщил им Кларк. – Я распоряжусь, чтобы его подали в восемь часов, если вы не возражаете.
– Нас это вполне устраивает, – ответил Тайлер. – Спасибо тебе.
– Ева и Милли покажут вам ваши комнаты. Тайлер повернулся к сестре и ее мужу.
– Увидимся в восемь.
– С тобой все в порядке? – спросила Пегги мужа, как только они вошли в спальню.
– Естественно, – огрызнулся Вуди. – Оставь меня в покое.
Он стремглав бросился в ванную и захлопнул за собой дверь. Пегги осталась в спальне.
Вуди появился десять минут спустя, улыбаясь во весь рот.
– Привет, крошка.
– Привет.
– Как тебе наш дом?
– Он…, такой огромный.
– Просто чудовищный. – Он подошел к кровати, обнял Пегги. – Это моя комната. Стены я увешивал спортивными плакатами. «Медведи», «Кельты», «Красные носки». Я хотел стать спортсменом. Мечтал о славе. В выпускном классе школы я был капитаном футбольной команды. Меня приглашали в шесть колледжей, – И какой же ты выбрал? Он покачал головой.
– Седьмой. Отец сказал, будто им хочется, чтобы у них учился Стенфорд, и ничего больше. Они, мол, рассчитывают получить от него деньги. И послал меня в технический колледж, в котором не играли в футбол. – Вуди помолчал. – Я мог бы сражаться…
– Что-что? – переспросила Пегги. Он повернулся к ней.
– Ты не видела фильм «На набережной»?
– Нет.
– Эту фразу произносит Марлон Брандо. А смысл в том, что жизнь наша не удалась.
– Твой отец, видать, был суровым человеком. Вуди хохотнул.
– Он бы воспринял эти слова как комплимент. Помнится, еще ребенком я свалился с лошади. Я хотел опять залезть на нее и скакать дальше, но отец не разрешил. «Всадником тебе не быть, – заявил он. – Слишком ты неуклюжий». – Вуди посмотрел на жену. – Вот почему я играю в поло по девятому разряду.
К обеденному столу они вышли одновременно, молча расселись. Они были незнакомцами друг для друга, если что их и связывало, так это тягостные воспоминания детства.
Кендолл огляделась. Французский обеденный стол времен Людовика XV, стулья эпохи Директории. В одном углу французский шкаф. На стенах картины Ватто «Ватто, Антуан (1684 – 1721), французский живописец и рисовальщик.» и Фрагонара «Фраготар, Онорс (1732-1806), французский живописец и график.».
Кендолл повернулась к Тайлеру.
– Я читала о твоем решении по делу Фиорелло. Он заслужил наказание, которое ты ему определил.
– Как это интересно, быть судьей! – воскликнула Пегги.
– Иной раз я готов с вами согласиться.
– Какие вы ведете процессы? – поинтересовался Марк.
– Криминальные. Изнасилования, наркотики, убийства.
Кендолл побледнела, хотела что-то сказать, но Марк схватил ее за руку и крепко сжал, предупреждая, что лучше бы помолчать.
А Тайлер уже смотрел на сестру.
– Ты стала известным модельером.
– Да, – с трудом удалось выдохнуть Кендолл.
– А вы, Марк, чем занимаетесь?
– Работаю в брокерском доме.
– А, так вы один из молодых уолл-стритовских миллионеров.
– Не совсем, судья. Я только в начале пути. Тайлер покивал.
– Тогда вам повезло с женой. Она уже многого добилась.
Кендолл покраснела, прошептала на ухо Марку:
«Не обращай внимания. Помни, я тебя люблю».
Действие наркотика начало сказываться на Вуди. Он повернулся к жене.